канцелярии Императорского Адмиралтейства; награжден тремя орденами за заслуги. Племянник - кадет бывшего военного училища имени Доблести Отцов, а ныне - защитник Отечества, младший ротмистр, гордость семьи, служит в гвардейской танковой дивизии. А вы говорите: шесть пальцев!… Шесть пальцев - это, между прочим, признак благородства. Аристократическая кровь дает о себе знать таким образом! Вы, часом, не аристократ ли? - он сверкнул лорнетом в сторону нагого Птицелова.
- Он сказал, - ответил капрал, - что зовут его Птицелов и что он сын некого Сома. То есть фамилии своей не знает. Ничего-ничего, - стоял на своем Вику, - Маршала от инфантерии при дворе Кирогу Второго звали Белка Сердцеед. Имя нисколько не помешало ему сделать карьеру. Так… Открыть рот! Закрыть! Сколько лет?
- Чего? - не понял Птицелов.
- Сколько лет тебе?
- А… - Птицелов почесал затылок. - Шестнадцать прошлой весной стукнуло.
- Шестнадцать? - Вику снова поднес лорнет к лицу. - Никогда бы не дал… Здоровый такой конь, лет на двадцать пять выглядишь. - Он покопался в кармане накидки, вытянул за кольцо связку ключей. Подошел к запертой двери, открыл замок. - Раньше порядок был: мутанты не подходили к заставе и на пушечный выстрел. А теперь - блажь! Видите ли, для борьбы с разрухой необходимо мобилизовать все имеющиеся ресурсы. Вот и прут с юга, точно медом у нас намазано… А наше сердобольное правительство, в котором одни выродки, массаракш, готово впустить во внутренние районы кого ни попадя… На каждой заставе поставили по медработнику в воинском звании. Я, видите ли, обязан оказывать помощь беженцам с юга, в том числе - мутантам. Кроме этого, на мне первичная санобработка и дезактивация… Впрочем… чего это я распинаюсь перед тобой, неучем?… Тряпье твое фонит ведь. И хорошенько, к слову, фонит! Сам тоже фонишь. Так что, марш под душ и не забудь помыть за ушами!
- Туда? - Птицелов указал рукой на открытую дверь.
- Туда-туда, - ответил Вику нетерпеливо. - Как с кранами обращаться, надеюсь, знаешь? Или ты совсем… Птицелов, сын Сома?
- Справлюсь, не вчера родился.
- Вот умница. Вперед!
Едва Птицелов переступил порог, Вику захлопнул дверь и запер замок, Птицелов пожал плечами и огляделся: свет в это помещение проникал через ряд зарешеченных окошечек под самым потолком, В половине из них не было стекол. Неровные стены облюбовала разноцветная плесень - грибкам здесь явно нравилось, С ржавых труб капало, цементный пол оказался мокрым и холодным.
Птицелов повернул единственный обнаруженный кран, и из-под потолка потекла в несколько вялых струй теплая, перенасыщенная химией вода. От нее резало в глазах и пекло во рту, Под таким душем Птицелову стало дурно.
Он поспешно выключил воду, приковылял к дверям…
…Как он и опасался, они были заперты.
Пришлось стучать. Долго стучать: кулаком, пяткой, лбом… А удушливый пар заволакивал тем временем комнату плотными клубами. Птицелов почувствовал, что его покидают силы. Что он вот-вот свалится на пол. Закроет глаза и забудется, уйдет, растворится в химическом тумане.
Ему все же открыли.
Выволокли наружу - едва живого, задыхающегося, невменяемого.
В узенькой комнатке помимо капрала и Вику присутствовали двое автоматчиков и усатый штабс- ротмистр. Птицелову всучили в трясущиеся руки комбинезон - ярко-оранжевый с черными вставками. Надевать его пришлось при помощи капрала. Под дулами автоматов.
А- потом, когда его выводили наружу, Птицелов услышал за спиной голос штабс-ротмистра:
- Шпион?… В мое дежурство?! Массаракш!…
…Птицелов бежит под дождем через ночной лес.
Мимолетный простор опушки, стена колючего кустарника, чаща. Перед глазами мелькают ветви, стволы деревьев, обросшие мхом камни и неглубокие балки. Все вокруг - сине-черное, мокрое, топкое. Вкрадчиво шелестит дождь, а он бежит, хрипит и кашляет на ходу.
Он бежит.
За его спиной осталось пепелище и общая могила, поглотившая всех, кого он знал…
Да- а… Еще одно доселе неизвестное, недокументированное преступление Неизвестных Отцов против своего народа всплыло на поверхность, -глубокомысленно произнес бригадир
- Аару. - Произвол военной диктатуры, потакающий бесчинствам Боевой Гвардии - как же мне знакомо… До боли в почках знакомо! Эту запись мы обязаны сегодня же передать командующему округом. Полагаю, он переадресует ее Департаменту Пропаганды. Граждане Свободного Отечества должны знать, с чем именно боролись герои революции…
…В тускло светящемся небе расползались две кляксы. Послышался раскат далекого грома. Гул в поднебесье набрал силу, превратился в пугающий рев. Самой железной птицы видно пока не было, но Птицелов знал: она вот-вот появится. Вывалится из-за облаков - округлая и стремительная - запляшет над землей на дымных лиловых струях…
Птицелов невольно сжал подлокотники кресла.
Диковинный ящик показывал его прошлое четко и беспристрастно. Сколько раз Птицелову попадались похожие устройства среди развалин, но и в голову не приходило, что при помощи них можно творить эдакие чудеса. Все, что он когда-то видел, оживало на серебристой поверхности экрана в цвете и звуке.
…Коричневый пришелец выбрался из отверстия в боку железной птицы. И с чего Птицелов взял, будто он - бог?… Чужак! Всего лишь чужак, вторгшийся из черной бесконечной пустыни, как порой южные варвары вторгаются в долину Голубой Змеи…
- Это видение является следствием травматического шока, - высказался штаб-врач Таан. - Сейчас аппарат показывает вымышленную реальность, подмену. Объект же уверен, что в действительности с ним все так и было. Парень потерял голову, когда хоронил своих близких. На самом деле он лежит без чувств в какой-нибудь канаве, а эта опустившаяся с небес штуковина - бред чистой воды. Техник, промотайте чуть вперед, пожалуйста!
…И точно - валяется на старых шкурах. Вокруг то ли руины, то ли свалка. А может, то и другое сразу. Лысый мутант с лягушачьим ртом поит больного отваром. Пришептывает утешительные словечки. Добрый друган Бошку! Стреляет в небо искрами костерок, освещает фигуру худенькой девочки, которая остановилась за спиной Бошку и глядит на Птицелова. На голове вместо платка - застиранная марля, в темных глазах сверкают слезы.
- Лия!…
Кажется, он закричал. Кажется, он рванулся вперед, точно надеялся, что сквозь светящееся оконце в волшебном ящике ему удастся просочиться в прошлое. Но он был крепко-накрепко зафиксирован в кресле. Руки и ноги - в ременных петлях, голова…
- Мутанты… - младший штабс-ротмистр Вику поморщился. - Как их много! Не знаю, как вы, но меня тошнит от этих рож, господа!
…Мутантов действительно было много: Лия, Киту, Бошку, Рудо, Хлебопек, Колотун, Пакуша, Прыщ. Грязные, полуголодные, полуживые, полумертвые…
Вы видите? - штаб-врач щелкнул по экрану пальцем. - Опять бредит!
Птицелов заскрежетал зубами. Задергался из стороны в сторону, точно в припадке.
…Его снова заставили пережить свой позор! Вонзили в незаживающую рану грязный крюк и потянули! Потянули, выдергивая жилы, выламывая кости!
Чудовищный Лесоруб забросил Лию внутрь железной птицы. Повернулся к Птицелову, взмахнул топором с закругленным лезвием. И вновь Птицелов увидел в том лезвии отражение своего перепуганного лица.
Он попятился, провалился сквозь серебристую дымку. Очутился в пыльном карьере. На руках у друзей…
- Все, - сказал доктор. - Катарсис! Техник, выключить*
Птицелов обмяк в кресле, на искусанных губах вспузырилась пена.
