Такие же, как все…
Наверное, он тоже стал богом. Или все в этом Мире - боги? А он только-только осознал свое место?…- Чего задумался, агент? - Васку снова ухмыльнулся. - Не ожидал, что с грязевиками придется чаи гонять?А Первый поглядел на Птицелова и сказал тихо:
- Он разочарован, Диего.
- Еще бы! - фыркнул Васку. - С упырями жить - по-упыриному когти точить. Разочаруешься…
Он не договорил. Встрепенулся. Поспешно поднялся на ноги, вытянул шею, вглядываясь во тьму. Можно подумать, будто «старший агент» был способен видеть в темноте…Они появились бесшумно. Просочились сквозь заросли лещины, как два призрака, и не зашуршала листва, не треснула под ногами сухая ветка. Только шарахнулись в стороны, истошно пища, нетопыри. Мужчина и женщина. Одинаковые дорожные плащи расстегнуты, полы колышутся от ветерка. Высокие ботинки со шнуровкой мокры от утренней росы. Птицелов подпрыгнул, словно его ужалил мутант-скорпион из южных джунглей. На какой- то миг ему отчаянно захотелось броситься через опушку в лес - подальше от этих двоих… ведь их здесь просто не могло быть! Порождения радиоактивного леса, марева Стеклянной Плеши! Сейчас-сейчас Мировой Свет обретет дневную яркость, и они растают! Они… Друг, который умер у него на руках. И женщина, оставшаяся на противоположном конце континента! Но штаб-врач Таан был жив и даже оброс жирком. Гладковыбритые щеки лоснились, в глазах блестели задорные искорки. Он поднял руки, точно собирался обнять Птицелова.
А Малва была… Была совсем не такой, как прежде. Строгая и подтянутая. Глаза спокойные и… умные? Волосы собраны в тугой хвост. Глядит неласково, точно не его «мутантика» носит под сердцем. Птицелов сделал шаг навстречу. Нелегко ему дался этот шаг. Будто с края обрыва ступил. И летит теперь, упиваясь свистом ветра…Летит - навстречу массаракшу. Понимая, что обратного пути в привычный мир для него уже нет.
- Им ты поверишь наверняка, Птицелов, - сказал Первый.
Стажер Лева вышел из своего укрытия. Поприветствовал пришедших взмахом руки, в которой был зажат пистолет незнакомой Птицелову модели.
- Меня зовут Айзек Раулингсон, - сказал штаб-врач Таан. - Я - контактер-наблюдатель, выполнял миссию в Приграничье. Занимался перемещенными лицами, обладающими положительными мутациями. Такими людьми, как ты, друг мой. Пока однажды не произошел досадный инцидент, свидетелем которого ты стал. Не гляди на меня так - не умер я, брат. Меня вылечили. Хотя, скажу тебе честно, еще не до конца. Еще поваляться бы мне на койке. Но труба зовет, и тут ничего не поделаешь.
- Я - Марта Крайски, инспектор Комиссии по контактам, - сказала Малва. - Я должна была вести наблюдение за санаторием «Теплая Лагуна». Ты помог мне туда попасть… - затем она нахмурилась. - О ребенке не думай. Не было никакого ребенка - забудь! И быть не могло.
Но… но…
Птицелов не знал, что ему делать. Она обманывала! Хотя знала, что Птицелова обмануть нельзя! Но ребенка у нее действительно больше не было. Куда же он, «мутантик», мог деться?
Весь его мир рушился на глазах. Хотелось шагнуть в костер, ибо жар пламени казался единственной реальной вещью на этой опушке.
- Меня зовут Диего Эспада, я - сотрудник СГБ, хотя это тебе ни о чем не говорит, - сказал Васку Саад. - Бить тебя по почкам, обзывать, заламывать на тренировках руки мне никогда особенно не нравилось - такова моя работа. Хотя в этом что-то было! - он рассмеялся, и морщины на его угрюмом лице разгладились. Язвительная маска слезла, облупилась, точно старая краска; под ней оказалось лицо совершенно другого человека: доброжелательного, интеллигентного.
Эх, господин старший агент! Тебе на театральной сцене выступать! Или в кинеме…
- Меня зовут Геннадий Комов, - Первый неторопливо встал, подошел к Птицелову. - И, как сказал Диего, с этого момента операцией руковожу я.
- К-какой операцией? - прошептал Птицелов.
- Нам всем пришлось бросить свои задания и отправиться в долину Голубой Змеи… - сказала Малва.
Нет, не Малва. Марта Крайски. Ну и имена у этих грязевиков… Как же, интересно, называется их проклятая планета?
…Поскольку эта операция имеет первоочередное значение. Колдун не менее интересен нам, чем вашему Отделу «М».
- Мы тоже ловим «железных птиц», Птицелов, - улыбнулся Раулингсон.
- А еще… мы хотели бы поближе познакомиться с твоим другом - упырем Псоем, - продолжил Комов. - И подружиться с ним. Как думаешь, получится?
- Нет, - ответил Птицелов. - Псой вам кишки размотает.
- А мы все равно попробуем. Имеется у нас сахарная косточка для его собачат…
«Добрый боженька! Тебе молилась моя мама! Ты пощадил меня и провел невредимым через все опасности Мира! Не отвернись сейчас, не оставь раба твоего, рожденного мутантом!»
Она была реальна.
Птицелов несколько раз протягивал руку и сжимал Малве плечо. Марте…
- Марта, что ты сделала с нашим «мутантиком», негодница?
Она не отвечала, она отбрасывала его руку. Разговаривала только с другими грязевиками. Его в упор не замечала.
Марта… Холодное имя. Неприветливое. Чужое.
Перед глазами все плывет. Я схожу с ума. Добрый боженька!…
Имперские барельефы на стенах вестибюля метро. Дородные женщины в платочках собирают урожай. Строители возводят дворцы до небес. Солдаты маршируют. Их лица мужественны и честны - они еще не превратились в радиоактивный пепел. Сотни бомб не успели упасть на цветущие земли.
Мертвецы! Кругом мертвецы! Мертвецы взирают со стен…
А под ногами хрустят кости. Черепа детей, черепа взрослых - скольких же мутантов оприходовали упыри?! Клочья серой шерсти носит сквозняком над курганами из битой штукатурки. Колоны снизу пожелтели от частых меток.
Здесь суверенные владения упырей. И люди попадали в это метро только для того, чтобы стать пищей.
Жуткое место! Запах псины и тлена. Добрый боженька!… Лица на барельефах замараны кровью. Милосердный боженька! Чересчур много свалилось на несчастного мутанта! Бежать надо… К Мировому Свету, пока недалеко ушли от поверхности. Бежать, массаракш, ведь иномиряне, массаракш, кругом - иномиряне!
- Хватай его, Диего!
- Стой!
- Спрячь скорчер, Лева! Не смей палить, щенок!
- Бей, Марта! Бей сильнее! Так! Ничего, он крепкий. Не сломается!
…Птицелов лежал, уткнувшись лицом в груду обглоданных костей. Малва держала его за плечи, Васку что-то быстро говорил на языке грязевиков. Птицелов не понимал ни слова. Как же, в сущности, он мало знал об этих коварных созданиях, притворяющихся людьми!
Васку сделал ему укол. Воткнул иглу в зад через одежду, с силой вдавил поршень шприца. И Птицелов глухо завыл, выгибаясь всем телом.
Эхо заметалось по тоннелям и коридорам. Заставило дрожать свод вестибюля, а потом переросло в рев звериного полчища.
Сотни лап вспахали когтями наносы из бетонной крошки. Сотни глаз вспыхнули во тьме, отражая скудный свет.
Малва отпустила Птицелова. Встала, отряхнула ладони и спряталась за спиной у Васку. Господин «старший агент» прижал к плечу приклад карабина. Он поглядел в просвет одного коридора, потом повернулся, как танковая башня, заглянул в следующий проход.
Следом за Мартой поднялся Птицелов. Хоть ноги и руки его будто бы превратились в студень, но паника отступила, не оставив и следа. Птицелову даже стало любопытно, чем все закончится, и
