Андрей. — Они все показывают конечный результат! А самопроизвольное совпадение между ними, как практически, так и теоретически, равно нулю!
— Все верно, все верно… — быстро забормотал себе под нос штурман. Он снова опустился в кресло и чуть повышенным голосом принялся размышлять, уставившись прищуренными глазами куда-то в пространство: — Центральный мозг задает программу, а исполнители фиксируют конечный результат. И они не виноваты, если дыра в корпусе уже заделана до факт-нормы. Просто выключают дальнейший пеномонтаж на заданной отметке, и все это фиксируют на неокристалл. Черт побери, как все просто!
— Разумеется! Не нагромождать же лишнюю пену на стену… Все правильно!
— Но это значит… — Ленц внезапно замолк, чуть приподнялся и повернул уже слегка побледневшее лицо к Андрею.
— Да, — хмуро кивнул тот и отвел глаза. — Как ни странно, но нам кто-то помог… Звездолет же исправлен полностью, в этом я уверен на все сто! Стартовать можем хоть сейчас!..
— Но кто же мог это сделать?!. — Не меняя позы и не обращая внимания на последние слова командира, выдавил изумленно Ленц.
Андрей тяжело вздохнул, затем грузно опустился в свое кресло, немного помолчал, потом тихо и, казалось, обреченно обронил:
— Теперь я тебе отвечу точно так же, как ты мне недавно: черт его знает!
С минуту они сидели молча — как завороженные, как вдруг онемевшие, как неожиданно чем-то раздавленные. Ошеломленные сделанным открытием, — теперь уже точно, окончательно подтвержденное бесстрастными равнодушными приборами, — никак не отпускало их, будоражило, выбивало из колеи.
Наконец Андрей поднял голову и хрипло, лишь только для того, чтобы как-то разрядить обстановку, проговорил:
— Перед стартом нужно взять образцы породы и уточнить кое-какую геофизическую информацию.
— Конечно, — почти неучастно мотнул головой Ленц и уставился себе под нога. — А как же иначе — быть на незнакомой планете и не сделать этого?.. — Медленно выпрямился, пожевал губами и принялся не спеша, казалось, с ленивым видом, осматривать видео-списки с дальномеров, регистрирующих космическое излучение, потенциал магнитных и гравитационных полей, сейсмоактивность недр планеты…
— Андрей! — вдруг оживился штурман, останавливая взгляд на одном из ритмично попыхивающих лимонно-красным отсветом табло. — Смотри, гравитационное поле планеты постепенно понижается!..
— Может, обыкновенные волновые всплески? — Командир наклонился над прибором и принялся внимательно всматриваться в колонку медленно плывущих по экрану цифр.
— Да не похоже… Падение идет очень медленно, на атомном уровне. А волновые всплески происходят, как правило, с большими перепадами… — И не договорив, опять воскликнул, но теперь уже вытаращившись на данные с другого дальномера: — Что за дьявольщина, Андрей?!. Взгляни-ка! А масса-то песка вокруг звездолета увеличивается! Хоть понемногу — но увеличивается… по сравнению с первоначальным замером!
— Странно! — задумчиво пробормотал Андрей и, барабаня пальцами по крышке прибора, хмуро свел брови от щемящего нутро предчувствия чего-то нехорошего, скверного, плохо объяснимого.
Наружу космолетчики вышли сразу же после обеда. Только что пролетел песчаный вихрь, и андроиды еще не успели очистить своими проворными щупальцами всю площадь вокруг корабля. Они немного постояли, любуясь слаженной работой своих высококлассных киберов, и не спеша, с неожиданно навалившейся на них усталостью, направились к большому песчаному валуну, расположенному чуть в стороне от звездолета.
С трудом вскарабкавшись на эту сыпучую гору, космолетчики отдышались, а затем выпрямились и внимательно огляделись. Они надеялись отсюда получше рассмотреть окружающую их местность и, возможно, отыскать нагромождения зеркальных кристаллов, о которых когда-то сообщал автоматический зонд, побывавший здесь и даже сфотографировавший свое отражение в одном из них. Но везде, до самого горизонта, куда только доставал глаз человека, виднелись навалы красно-желтого и коричневато- золотистого песка.
Космолетчики уже было собрались спускаться обратно вниз, чтобы дать задание киберпланеру подняться на километровую высоту и заснять прилегающий к ним участок планеты, как вдруг остановились словно вкопанные. Метрах в ста от них, на точно таком же валуне, неожиданно появились два человека. Они стояли и спокойно смотрели в их сторону.
Первым опомнился Андрей. Он нервно дернулся, судорожно провел ладонью по затемненному шлему своего полеоскафандра и настороженно отступил назад, затем вновь глянул на незнакомцев и резко обернулся к своему товарищу. А встретив ошеломленный взор Ленца, рывком схватил того за руку и кинулся вместе с ним вниз, подминая своим задом рыхлый золотистый песок. Скатившись с валуна, космолетчики к своему немалому удивлению увидели, что то же самое проделали и их странные незнакомцы. Они в точности повторили их действия, но только с опозданием, примерно, на минуту.
— Что будем делать, командир?.. — надрывно выдохнул Ленц, напряженно всматриваясь в неведомых существ.
— Будь здесь, — с хрипотцой отозвался Андрей чуть погодя, — а я попробую приблизиться к ним…
Он посмотрел на Ленца, который сдержанно кивнул ему в ответ, и не спеша, осторожной походкой, направился в сторону этих, по-прежнему невозмутимо стоящих вдалеке, загадочных пришельцев — по всей вероятности аборигенов этого мира. Песок под ногами жалобно скрипнул, будто просил пожалеть, не давить его маленькие хрупкие камушки. Однако космолетчик упорно шел вперед, четко, даже с каким-то непонятным вызовом печатая следы на его зыбкой волнистой поверхности своими огромными мощными ботинками, истоптавшими, наверное, не один десяток далеких и, разумеется, не совсем гостеприимных планет этой безбрежной и еще во многом таинственной галактики.
Внезапно Андрей остановился, так как увидел, что один из незнакомцев неожиданно пошел ему навстречу. Пройдя, примерно, такое же, как и он, расстояние, тот тоже остановился. И здесь командир вдруг заметил одно немаловажное обстоятельство: он был одет точно так же, как и все космолетчики Галактофлота, а именно — в серебристо-белый костюм-комбинезон. А в следующий миг, — уже в безумной радости, но еще не до конца осознавая, — он отчетливо уловил почти не заметный для невооруженного глаза, слегка колышущийся голубой дымкой и одновременно чуть искрящийся серебряными блесками отсвет вокруг всего его тела.
«Полеоскафандр!» — ликующе пронеслось у Андрея в мозгу, и он тотчас ринулся навстречу своему неведомому коллеге. Но пробежав всего лишь несколько метров, вдруг остановился и изумленно уставился на незнакомца. Черты его лица мучительно кого-то ему напоминали. Хотя и были какими-то неестественными, как бы слегка искаженными, словно являли собой некую чуть-чуть обезображенную, или точнее будет сказать, чуть-чуть подправленную непрофессиональную карикатуру на кого-то ему страшно знакомого. И он окончательно догадался, кто это, когда увидел на правой стороне его груди на четверть оторванный краешек кармана. Андрей дико глянул на свою грудь — там красовался точно такой же, чуть оторванный с краю карман. Но только с левой стороны. Командир снова вытаращился на таинственного незнакомца, онемело приоткрыл рот и — растерянно попятился назад. А когда увидел, что рука чужака медленно ползет к своему левому бедру, на котором висела тяжелая кобура с мощным флазером, непроизвольно схватился за голову и, жутко завопив, что есть силы бросился назад, семеня по песку, как заправский спринтер.
Подбежав к своему товарищу, он резко остановился, тяжело дыша и дрожа всем телом, а затем тихо и вдруг осипшим голосом вопросил, не решаясь оборачиваться:
— Где — он?..
Ленц тревожно поглядел в сторону неведомых чужаков — и неожиданно улыбнулся.
— Тоже деру дает.
Андрей медленно, казалось через силу, оглянулся — странный незнакомец, схватившись за голову, ошалело несся в обратную сторону, к своему напарнику.
В секции реабилитации они молча приняли ионный душ, сделали активный гравимассаж, выпили по чашке крепкого горячего кофе — и, наконец, почувствовали себя более-менее нормально.
