роду на протяжении нескольких столетий, а также много чего поведал насчет животноводства, особо напирая на трудности нынешнего времени.
Кофе оказался отменным, а коврижки на редкость вкусными.
— Адальстейдн, вы не могли бы рассказать нам, что же случилось в тот злополучный день? — поспешила прервать его Инкилейф.
Фермер тут же переключился на подробнейшее описание той минуты, когда закоченевший пастор постучался в дверь, и как они с отцом отыскали то место, куда упал Асгримур. Несчастный доктор к тому времени уже скончался. Никаких следов драки или прочих подозрительных обстоятельств; все ясно и понятно с первого взгляда. Полиция не стала утруждать себя пытливыми расспросами, из которых следовало бы, что дело нечисто.
На протяжении этого монолога мать фермера вставляла кое-какие дельные замечания и поправляла неточности, а вот старик отец просто сидел в кресле, наблюдая за происходящим и слушая.
Магнус с Инкилейф наконец объявили, что пора ехать, — и тут старик впервые раскрыл рот.
— Стейдни, расскажи им про невидимку.
— Про невидимку? — Магнус смерил пристальным взглядом старика, затем его сына.
— Да, отец. Я собирался сделать это снаружи.
Адальстейдн повлек гостей на дворик.
— На что он намекал? — принялся допытываться Магнус.
— Понимаете, отцу всю жизнь мерещатся huldufylk, — сказал Адальстейдн. — Если ему верить, в нашей округе живет несколько таких невидимок, причем издавна, на протяжении многих поколений. Сами, наверное, понимаете, как у нас тут принято…
Его дружелюбные глаза напрасно шарили по физиономии Магнуса в поисках признаков снисходительного недоверия.
— Да, конечно, понимаю, — кивнул Магнус. В конце концов, само название хутора — Алфабрекка — означает «эльфийский склон». В Исландии до сих пор не стихают споры на тему, чем эльфы отличаются от «невидимого народца», причем не исключено, что конкретно в этом захолустье обитают обе мифические расы. А чего еще прикажете ждать? — Итак, продолжайте…
— Отец утверждает, будто за час до появления пастора он видел молодого человека-невидимку на дальней стороне ущелья.
— Увидел «невидимку»? Да еще с такого расстояния понял, что это не человек? Каким же образом?
— Ну, в общем, они так с матерью решили: дескать, это был невидимка. Потому как пастор носил на пальце старое золотое кольцо.
— Кольцо?
— Ну да. Сам я его не заметил, но родители предложили пастору погреть руки у огня, он снял варежки, а на пальце у него оказалось кольцо.
— А «невидимый народец» здесь при чем?
Фермер глубоко вздохнул.
— Есть местная легенда про обручальное кольцо. Торгерд, дочка хозяина Алфабрекки, пасла овец на лугу, и вдруг к ней подошел красивый юноша-невидимка. Он забрал ее с собой и женился. Здешний хозяин пришел в ярость, разыскал Торгерд и убил ее. Потом стал гоняться за ее мужем, а тот спрятал обручальное кольцо в пещере, которую охранял тролльский пес. Ну, хозяин полез добывать кольцо, но тролль его убил и съел. А потом вулкан Гекла взорвался, и все кругом засыпало пеплом.
Магнус даже изумился, до какой степени местное население ухитрилось переврать «Сагу о Гекуре» за минувшие поколения. Впрочем, фундаментальные элементы сохранились: кольцо, пещера, собака…
— Получается, ваш отец решил, будто человек-невидимка следил за пастором?
— Вроде того.
— А сами-то вы что думаете?
Фермер пожал плечами:
— Да не знаю я. Отец рассказывал об этом полиции, но они только рукой махнули — никто, кроме него, не видел молодого человека в наших холмах. Все нормальные люди в снежный буран сидят дома. В общем, не знаю я.
— Вы не возражаете, если мы вернемся в дом и немножко порасспросим вашего отца насчет человека-невидимки?
— Да валяйте, — легко согласился Адальстейдн.
Старик по-прежнему сидел в своем кресле, пока его супруга прибирала со стола.
— Ваш сын рассказал, что пастор носил какое-то кольцо?
— Да, носил, — подтвердила жена старика.
— А как оно выглядело, это кольцо?
— Потемневшее и грязное, но видно, что золотое. Наверное, очень древнее.
— Я вам говорю: он подобрал обручальное кольцо того парня-невидимки, — заявил старик. — Потому его друг и погиб. Он украл чужое обручальное кольцо! Глупец! Чего он ожидал? Удивительно, что сам пастор не погиб — он приполз к нашей двери едва живой.
— Вы хорошо разглядели человека-невидимку? — спросил Магнус.
— Да нет, снег ведь шел. Так только, силуэт заприметил…
— Но все равно вы решили, что это был молодой человек?
— Ну конечно. У стариков и молодых походка разная.
Магнус переглянулся с Инкилейф.
— А могло ему быть… скажем, лет тринадцать?
— Не-ет, — уверенно помотал головой старый фермер. — Он высокий был. А потом, не забывайте, женатый ведь. Невидимый народец не женится в тринадцать лет, это для них слишком рано, даже по тогдашним меркам. — Он многозначительно уставился на сержанта.
— Томас в тринадцать был весьма долговяз, один из самых высоких мальчишек в нашей школе, — задумчиво сказала Инкилейф. — Метр семьдесят пять.
Машина быстро катила по ущелью Тьоурсаудалур, унося спутников в Рейкьявик.
— Другими словами, он вполне мог подглядывать за ними в тот день, — высказал Магнус напрашивающийся вывод.
— А интересно, почему полиция до этого не додумалась?
— Что тут странного? — дернул плечом Магнус. — Сельские констебли. Они вообще, наверное, не видели причин подозревать здесь нечистую игру… Ладно, я покопаюсь в архиве. Должно быть, все бумаги хранятся в сельфосском управлении.
— А ведь я так и думала, что кольцо прибрал к рукам именно пастор! — заявила Инкилейф.
— Похоже на то. Хотя я до сих пор не верю, что оно существует на самом деле.
— Фермеры же его видели на пальце Хакона!
— Ага. И кольцо видели, и эльфа.
— Ну как хочешь… Мне вообще-то все равно, веришь ты или нет. Я твердо знаю, что Хакон убил моего отца, а кольцо взял себе! По-другому не выходит.
— Если не считать, что убийцей мог оказаться Томас.
— Тринадцатилетний мальчишка? — удивилась Инкилейф. — Да он вообще не того сорта парень. В то время как Хакон…
— Может статься, хотя Томас сам и не убивал твоего отца, он стал свидетелем этого преступления. Пожалуй, с ним есть о чем побеседовать.
— Ну а сейчас-то мы можем вернуться в Хруни и обыскать дом пастора?
— Я тебе уже говорил: для этого нужен ордер. Особенно если мы рассчитываем отыскать там улики, которые потом следует предъявлять суду. А дело явно к этому идет. И вот почему мне надо как можно скорее вернуться в Рейкьявик.
Машина быстро неслась по великолепной дороге, однако шоссе то и дело петляло. Магнус преодолел очередной подъем и на гребне едва не зацепил встречный белоснежный «БМВ».
