готов. На Рождество она приезжала вместе с моей сестрой леди Барраклаф, ее мужем и всей семьей. Слава богу, они отбыли до того, как я сломал ключицу.
– Простите, я не поняла…
– Устроили бы жуткую суету, – пояснил Джек. – Хуже, чем вы вместе со слугами.
– Я не устраиваю суеты, – сквозь зубы процедила Крессида.
– Разве? Тогда почему вы не хлопнете меня по плечу и не вырвете руку? Или это не входит в ваши планы?
Какие планы? О чем он? Девушка быстро нашлась:
– Вам незнакомы хорошие манеры и обычная порядочность?
– Сдаюсь. Мама с сестрой одобрили бы ваш ответ.
Что ей до того? Родственницы знатных женихов обычно равнодушны к дочерям обнищавших священников.
– Вам еще что-то нужно узнать? Если нет, то будьте так добры и отпустите мою руку. Огненный, сейчас же прекрати!
Гнедой, отчаявшись получить еще сахара, стал зубами стягивать с ноги повязку.
Джек выругался, отпустил Крессиду и шагнул к коню. Ухватившись за недоуздок, он приподнял его голову.
– Тебе придется потерпеть еще немножко, старина.
Крессиде следовало бы убежать, но слишком велико было искушение поддеть Джека.
– Ну и ну! – сказала она. – Он ведет себя, как некий джентльмен, не желающий носить перевязь.
Джек, лаская Огненного, бросил на Крессиду сердитый взгляд.
– Не вижу никакого сходства.
– А я вижу, – не унималась девушка, – и не одно: упрямство, нежелание слушаться советов, любопытство, разумеется. Продолжать?
Джек покачал головой и в его глазах промелькнул дерзкий огонек.
– Я должен указать на одну отличительную особенность.
– Какую? – сладким голосом пропела Крессида, не заметив скрытого подвоха.
– Огненный – мерин, – с улыбкой пояснил Джек.
Крессида почувствовала, как вспыхнули щеки. Она поняла, что он имеет в виду.
– Здесь осталось много маминых рисунков, – как ни в чем не бывало продолжал Джек. – Кстати, она рисовала папиных любимых верховых лошадей. Хотите на них взглянуть?
Крессида пришла в ужас и разозлилась. В памяти всплыли материнские слова, и она даже услышала мамин голос: «А больше всего, моя девочка, остерегайся, когда джентльмен предложит тебе посмотреть его… картины, какие-нибудь предметы искусства или фамильные драгоценности».
Мама никогда не уточняла, к чему это приведет. Она была уверена, что Крессида знает, как должна реагировать благовоспитанная молодая леди.
И Крессида ответила ледяным голосом:
– Как мило с вашей стороны. Но если показ ваших, к примеру, гравюр подразумевает определенное предложение, то я, к сожалению, вынуждена отказаться от подобной чести – я ее не заслуживаю.
У Джека от удивления приоткрылся рот, что доставило ей огромное удовольствие. Он, видно, не рассчитывал, что она вовсе не глупенькая мисс, которую легко обмануть. Хотя она и не знает, почему гравюры или драгоценности могут представлять опасность.
– Не будь вы дочерью вашего отца и моей гостьей… – От злости Джек задыхался. – Я бы перекинул вас через колено и отшлепал как следует за подобную пошлость!
– Как вы смеете!..
Он бесцеремонно прервал ее:
– А если бы вы были мужчиной, то вызвал бы вас на дуэль. – Неожиданно он схватил ее за плечи, притянул к себе и поцеловал. Так же порывисто отпустил и отстранился. – Вот это уже точно потеря рассудка, а не чувства меры! – хрипло произнес Джек и вышел из конюшни, хлопнув дверью.
А трясущаяся Крессида привалилась к стене.
Джек, уходя, едва ответил на приветствие Клинтона. Да, тема лошадей оказалась небезопасной. Если он не возьмет себя в руки, то рано или поздно кого-нибудь придушит. Скорее всего, Крессиду. Либо соблазнит ее. Господи! Он опять думает о том же. И еще о том, что она хочет женить его на себе. У нее хватило наглости намекнуть, что он почти совратил ее. Чем, черт возьми, он это заслужил?
Он прибавил шаг и направился к дому по дорожке, обсаженной кустами лаванды. Обычно он прогуливался медленно, наслаждаясь благоуханием. Но не сегодня. Лавандой пахла одежда Крессиды, и это привело его в ярость.
Джек никогда не совращал невинных девиц и никогда не играл с чувствами благородных девушек, которые могли ожидать от него предложения руки и сердца. Так далеко он не заходил. И уж точно никогда не позволял себе проводить сравнения между жеребцами и меринами. Его любовные похождения ограничивались куртизанками. Были тайные связи и со светскими дамами. Скандалов Джек не боялся, поскольку светское общество обожало пикантные истории. Просто он всегда считал, что главное в любовной связи – взаимное удовольствие. Такой жизненный опыт совершенно не подготовил его для
