одно правило: ВСЕ делают то, что Я приказал! ПОНЯТНО?!
— Так точно, сэр! — лихо отозвались Крамм и Комаров.
Гроб промолчал. Ожидавший этого Нил нежно ему улыбнулся:
— Пойдемте-ка со мной, рядовой, — поманил он его пальцем и, развернувшись, сделал несколько шагов.
— Вот еще! — услышал он за спиной, — делать мне, что ли больше нечего?
— Так, вы отказываетесь, — мягко спросил, повернувшись, капрал.
— Вот именно, тупица! — заржал Гроб, приподнимаясь и садясь на кровати.
— Ну, что ж, — промурлыкал Нил, направляясь к нему, — тебе же хуже!
На одно мгновение Гроб увидел как в суженных глазах этого гада мелькнуло что-то…
И тут же Нил молниеносно, с резкого разворота, заехал носком ноги ему прямо в кадык. У Гроба перехватило дыхание, он захрипел, задыхаясь, но капрал не дал ему и секунды, мгновенно ударив другой ногой в грудь. Гроб покачнулся и, не удержавшись, рухнул на пол.
Перед глазами его плыли красные круги, а каждый судорожный вздох отдавался болью. В ушах шумело… А Нил продолжал методично обрабатывать его ногами, в каждый удар вкладывая всю свою ненависть и ярость. Бил и бил по почкам, по спине, по лицу…
Он даже не обратил ни малейшего внимания на то, как притихли вокруг него бойцы, которых поразила не столько эта внезапная атака, сколько ее жестокость. Но никто не решился вмешаться, что бы остановить его. Нил со всей силы пинал врага в лицо, которое уже превратилось в кровавое месиво: все залито кровью, челюсть и нос сломаны, глаза затекли. И тут его 'поводок' резко сжался, полоснув по незажившей еще ране. Он, однако, даже не сразу это заметил, продолжая экзекуцию, но потом, что-то тихо прошипев, остановился.
Несколько мгновений — и ярость его схлынула. Он снова стал спокоен и невозмутим, как танк. Этот резкий переход, напугал окружающих до жути, особенно, когда они увидели, как Нил, заметив кровь на сапогах, брезгливо поморщился и направился к умывальнику. Когда спустя несколько мгновений он вернулся, все по-прежнему стояли, точно громом пораженные.
Окинув холодным взглядом стонущего на полу Гроба, капрал приказал:
— Майкл и…, - легкая заминка на имени, — Эрвин, отведите его в медпункт.
Бойцы в мгновение ока подхватили раненого и направились к выходу. Они уже почти вышли, когда в казарму ворвался сержант Стиг и несколько его подручных.
— Что здесь происходит?!! — заревел сержант.
— Ничего, сэр, отдыхаем! — четко доложит ему Нил.
— ОТДЫХАЕТЕ?!! А с ним ЧТО? — увидел Стиг залитого кровью Гроба.
— Он упал, сэр, — невозмутимо пожал плечами Нил.
— УПАЛ?!!! — Стиг перевел взгляд на остальных бойцов.
— Так точно сэр! — хором отозвались те.
— Это правда? — склонился сержант к весящему на Майкле Гробу.
Тот перевел расширенные от ужаса глаза на спокойно стоящего Нила.
— Д-да, — наконец выдавил он.
— Ну, что ж, — подошел Стиг к Нилу, — похоже, я вас недооценил, капрал. Не знал, что в космической академии учат такому!
— В академии учат всему, сэр! — отозвался Нил.
— Ну-ну, — усмехнулся сержант и направился к выходу.
Когда он скрылся за дверью, Нил повернулся и, осторожно обойдя кровавую лужу, на том месте, где недавно валялся Гроб, устроился на кровати. Бойцы вокруг него с некоторым облегчением занялись своими делами. Хотя нет-нет, да и поглядывали на командира, настороженно пытаясь понять его настроение. Наконец, Леви на правах старого друга решился осторожно поинтересоваться:
— Командир?
— Ну, — лениво отозвался тот.
— С вами все в порядке?
Нил поднял на него глаза, пытаясь понять, что тот имеет в виду. И тут же сообразил, о чем волнуются десантники: никто из них никогда не видел его в состоянии гнева. Чистой, ничем незамутненной ненависти. Даже по отношению к Анжеле, которую большинство терпеть не могло, Нил никогда так себя не вел.
— Не беспокойся, со мной все нормально.
— Вы уверены?
— Да, — улыбнулся Нил.
Эта улыбка, по-видимому, обнадежила Леви:
— А что это собственно было? — спросил он, — Я никогда не думал, что вы можете так… так…, - он никак не мог подобрать подходящего слова, — Нет, я конечно, понимаю, что ему нужно было хорошенько вмазать, что б мозги вправить, но… бить лежачего…, - Леви неуверенно смолк.
— А что в этом такого?
— Ну, это как-то… не по правилам.
— Не по правилам? — грустно усмехнулся Нил. Потом он все же решил кое-что объяснить Леви и подошедшему Льюису, — Сколько вам было лет, когда вы поступили в академию? — тихо спросил он.
— Четырнадцать, — отозвался Льюис. Леви только кивнул головой, подтверждая, что и ему было столько же.
— А мне едва исполнилось тринадцать, — произнес Нил, — И я был самым младшим на курсе.
— Ну, и что? — не понял Леви.
— А то, что до академии я тоже верил во всю эту ерунду! То, что нельзя бить лежачего, нельзя бить со спины, ставить подножки и наваливаться на одного вдвоем и больше! Все это ерунда! И мне хватило двух недель в академии, что бы распрощаться с этими заблуждениями!
— Что же случилось через две недели? — тихо спросил Льюис. И Нил заметил, что и другие десантники напряженно прислушиваются, стараясь не пропустить ни одного слова.
— Да ничего не случилось, — криво усмехнулся он, — просто с десяток пацанов решили проучить одного 'маленького умника'!
— Они напали на вас?! — ахнул Льюис.
— А ты, что думал?!!
— Сильно досталось? — посочувствовал Леви.
— Почти три месяца провалялся в госпитале, — прошипел сквозь зубы Нил.
— А потом? — встрял в разговор любопытный Жан-Жак.
— А потом, — мрачно усмехнулся Нил, — подстерег в туалете их заводилу и опробовал на нем парочку приемов из китайских единоборств.
— Ну, и как помогло?
— Помогло, — согласился Нил, — Особенно подножка и удар со спины.
Бойцы в ответ усмехнулись и согласно кивнули. Он был прав: если с тобой поступают нечестно — на кой черт церемонится?!!
Глава ХII
И снова М -1
Несколько недель спустя…
В Порте Земли как обычно было не протолкнуться от пассажиров, провожающих и туристов, они сновали туда-сюда, казалось абсолютно бесцельно, хотя, конечно, это было не так. Вот, например, толстый господин в мокрой от пота рубашке: явно спешит за билетами, или старушка с лохматым песиком, точно — туристка: идет не торопясь, стараясь не пропустить что-нибудь интересное. А вот не большое семейство типичных служащих среднего класса, аккуратненькие и самодовольные сидят в ресторане со своими
