но иначе никак. Если нанхсасы вырвутся из оврага, нам придется худо, мы бросим груз и будем спасаться бегством. Со стороны мой поступок мог показаться безумным и безрассудным, даже, несмотря на то, что в запасе была еще одна энергокапсула. Но мой расчет не на нее, а на кмиты, тем более что противник близко, развернуться не может, тропа не слишком широкая, и я не промахнусь. Однако все необходимо делать очень быстро, и я не медлил.
Сознание привычно потянулась к камню с 'Черной Петлей'. Заклятие отозвалось, и все это заняло доли секунды. Губительная для врагов сила перетекла в правую ладонь, оформилась в черную веревку и я бросил ее вперед, прямо на вожака и шаманов, которые ускоряли своих ездовых животных.
Смертельный и стремительный магический аркан красиво развернулся в воздухе. Один из северных чародеев поднял вверх руку, и что-то выкрикнул, наверное, он хотел остановить заклятье или рассеять его. Но это не энергокапсула, и не простенький прием из арсенала молодого остверского мага, а одно из самых эффективных и изощренных заклинаний старой империи, которая долгое время была заточена только на войну.
'Черная Петля' опустилась на передовых всадников, на семь-восемь человек, не больше. Рывок на себя. В руке чувствуется натяжение, это сопротивляются шаманы и охранные обереги нанхасов. Но все делается привычно, не зря я тренировался с кмитами, когда меня никто не видел, и черная веревка из магической энергии сжимается и схлопывается.
— Бах-х-х! Наземь посыпалась амуниция, железо доспехов, оружие, амулеты, мешки с провиантом и свертки с добычей. Смерть врагам! Однако два человека из передовой вражеской группы все же уцелели.
Первый это один из шаманов, который скатился со своего лося вниз, сжался в позу эмбриона и что-то зажал в руках, наверняка, артефакт, который воздвиг вокруг него призрачный барьер, и 'Черная Петля' лишь скользнув по нему, не дотянулась до тела северного чародея. Молодец! Силен колдун и реакция хорошая, получше чем у его напарника, от которого осталась лишь горсть серого праха, грязные пыльные шмотки и пара сумок с эликсирами и амулетами.
Вторым выжившим был вражеский командир. Его мощный боевой лось вырвался вперед, и он не попал в круг смерти. И не видя того, что творится позади, воин выхватил свой ятаган, надо отметить, совершенно черного цвета, вскинул его над головой и, поминая какого-то ястреба из океана, направился ко мне. Лось пыхтел и мчался вперед, и его грозные острые рога были нацелены в брюхо моего жеребчика. Еще бы секунда-другая и графу Ройхо, возможно, пришел бы конец. Я ничего не успевал сделать, но все решил случай, а может быть, провидение или покровительство родовых духов. Не суть важно. А важно то, что натяжной конец 'Черной Петли' после распада заклинания, самым краешком задел боевого лося. И хотя соприкосновение длилось всего краткий миг, для того, чтобы отсечь у животного левую заднюю ногу этого хватило.
А дальше все предсказуемо. Рев покалеченного лося. Он валится набок и перекрывает тропу, а вожак нанхасов ловко спрыгивает с седла, кидает взгляд на меня, затем назад, и застывает. До него меньше десяти метров, при желании доплюнуть можно. 'Плющ' под сердцем откликается. Я готов ударить северянина, а после этого бежать вслед за десятком Нереха. Но позади вражеского командира встает на ноги шаман. Он выкрикивает неразборчивую гортанную фразу и призрачная стена, которую видно по колебанию воздуха, возникает между нами. Понятно. Это защита. А возьмет ее мое последнее боевое заклятья или нет, неизвестно. И не рискуя, я прижался к гриве жеребчика и направился вслед за своими воинами. Одновременно с этим надо мной что-то просвистело, и с головы слетела черная гвардейская шляпа с родовой руной Ройхо, которую я нацепил вместо креста Анхо Что это было я не понял. Однако заметил, как в осыпь слева от меня словно молния вонзилось что-то черное с рукоятью. И не задумываясь над последствиями, машинально, проносясь мимо этого места, я подал тело коня к краю осыпи и на скаку выхватил черный предмет из смеси глины и песка. Это оказался ятаган вожака, который метнул его в меня, но благодаря моему резкому повороту он не попал. В памяти отметка, что эти кривые клинки не только рубят, но и летают.
— Хей-я-я! — кричу я и, развернув клинок плашмя, бью жеребчика по правому боку. Конь убыстряет свой бег и вскоре, без погони на хвосте, я выбрался из оврага. Вокруг выхода полукольцом дружинники Нереха с арбалетами в руках, они готовы меня прикрыть. А впереди два всадника, которые галопом несутся к нашему лагерю. Все правильно, нужно поднимать остальных участников нашей экспедиции.
— Уходим! — даю я команду Нереху и устремляюсь за гонцами.
Сержант дублирует мои слова. Воины пристраиваются за мной, и мы уходим от оврага, который за малым не стал нашей могилой, с такой скоростью, что ветер в ушах свистит. И пройдя еще через три оврага, мы вышли к стоянке. О том, что рядом нанхасы, воины уже знали, посланцы Нереха нас опередили. Маг держал в руках сразу два амулета. Рольф находился в зверином облике. А Квист был готов с двумя десятками дружинников скакать нам навстречу. Но погоня отстала, видимо, северяне не рискнули преследовать нас после того, что я им продемонстрировал в овраге, а может быть они собирались с силами или хотели обойти нас с флангов. Не знаю. Не было времени над этим думать. Надо было драпать, и я отдал новые приказы:
— Квист вместе со мной в прикрытие! Рольф вперед, проверь тропу на юг! Верек будь настороже, у противника хорошие шаманы! Остальным, вьючных лошадей в повод! Уходим!
Снова отряд продолжил движение. Однако до вечера все было тихо. На следующий день тоже, и так закончилась моя первая встреча с нанхасами. Наши пути пересеклись, и случилось боестолкновение, в котором я остался жив и взял трофей, превосходный ятаган, который стальной ирут с одного удара сломал. Потерь с нашей стороны нет, и единственное о чем я жалел, это о потерянной шляпе, которую носил целый год. Хорошая вещь, удобная, а главное, я к ней привык. Ну, ничего, отряд выбрался из Мертвой Пересыпи, северяне остались с носом, а мы с добычей. Но я чувствовал, что боги еще сведут нас с ними и, считал, что долго ждать не придется, зима не за горами. Так я думал в тот момент, но не знал того, что повторная встреча с нанхасами произойдет гораздо раньше зимы, всего через пять дней.
Глава 22
— Мак, я против того чтобы драться с этими странными остверами.
Молодой шаман, ровесник Мака Ойкерена и друг его детских игр, худой и нескладный русоволосый мужчина, закутавшийся в стеганую шерстяную накидку, посмотрел на своего временного командира. После чего он отвернулся, взглядом приподнял с земли крупный сучок и подкинул его в костерок, который горел между ним и сотником.
Ойкерен прищурился, проводил глазами пролетевшую по воздуху палку и произнес:
— Вервель, ты ведь сам сказал, что в этом отряде только один маг, который слабее тебя. Так?
— Да, — согласился с ним шаман. — Об этом мне поведали духи, которых я навел на остверов через потерянную тем хватким дворянином шляпу, а они никогда не ошибаются.
— А еще ты уверил меня в том, что командир остверов не чародей, а воин.
— И это верно. Он не имеет постоянной связи с энергетиками дольнего мира.
— Тогда объясни мне Вервель, почему ты против? Нас девять десятков против четырех. У нас боевые лоси, а у них лошади. Они не ждут нападения с нашей стороны, потому что мы не шли по их следу, а незаметно обогнули имперцев по флангу. У них груз, который их связывает, а мы можем свободно маневрировать и готовы к бою. И мы знаем, где они остановятся на следующую ночевку, в старом имперском форте, который находится в пяти километрах от нас. Слева осыпи, справа непроходимая чаща, а враг на руинах. Путь один, а идти в обход остверы не станут, это потеря времени в одни сутки. И значит, ночью мы придем к ним в гости и вырежем этих имперцев. За нами сила и эффект неожиданности, и кроме того, с нами ты, а с южанами только один маг, который тебе не противник.
Вервель помедлил, полуприкрыл глаза и ответил:
