ничего, тем более что она дополнялась магической сигнальной цепью Верека.
Зажглись первые костры, благо, по дороге насобирали сушняка. Над головами были натянуты брезентовые полога, по одному на пять человек. Дружинники стали готовить ужин, а возле моего костра собрались сержанты, понурый и усталый оборотень, ну и, само собой, отрядный чародей. Мы перекусили, выпили вишневого взвара, обсудили день сегодняшний и день завтрашний, а так же грядущую ночь, которую я приказал разбить на две части с тем, чтобы половина отряда могла немного поспать, а другая, вместе с магом или со мной в это время несла караульную службу на тропе. Десятники со мной согласились. Все верно. Отдохнем завтра, уже на имперской территории, а сегодня необходимо быть начеку, кольчуги не снимать и арбалеты держать наготове. Один десяток выставить внизу, у входа на тропу, как раз перед сигнальной цепью, пятерку бойцов на середине и столько же людей в самом форте. Своего рода три кольца обороны.
Сержанты разошлись. Мы с магом решили, что за мной время с полуночи и до утра. После чего Верек направился во тьму, туда, где стояли наши дозорные, а я, так и не сняв свою кольчугу, завалился спать. Но сон долго не шел и около часа я проворочался с боку на бок и размышлял о том, что буду должен сделать сразу по прибытии на имперскую территорию. Тут и доклад герцогу Гаю с его опричниками, и решение вопросов по переселенцам, и набор новых воинов, и реализация золотых слитков, и многое другое. Сплошная суета, без какого либо просвета и большого перерыва. Надоело все, но раз уж взялся за дело надо тянуть его до конца, не взирая ни на что.
Наконец, я все же провалился в сон, в котором мне снилась жена. Каисс стояла на стене замка и смотрела в сторону севера. Ни дать и ни взять, Ярославна ждет князя Игоря. И это хорошо, что рядом со мной такая женщина, которую я люблю и в которой уверен. Но почему она кричит, словно хочет меня о чем-то предупредить, а я не слышу ее голоса? Странно.
Одновременно с этой сонной мыслью я очнулся, вернулся в реальный мир и услышал приглушенный шумом дождя удар металла об металл, а следом всплеск, словно в лужу упало что-то тяжелое, может быть, человеческое тело. И еще не до конца понимая, что происходит, я одним рывком выбрался из-под попоны, вскочил на ноги, схватил лежащий у изголовья стальной ирут и выкрикнул:
— Тревога! К бою!
Тут же из темноты, с тропы, мне вторил истошный вопль Эри Верека:
— Нанхасы!!!
Слева и справа от меня вдоль стены начали отлетать в сторону брезентовые укрытия. Вооруженные мечами и арбалетами дружинники выскочили к почти потухшим кострам, и по этому факту можно было сказать, что спал я не более тридцати минут. Из темноты выбежал один из дозорных, который повернулся ко мне вполоборота, круглым кавалерийским щитом прикрыл корпус и выдохнул:
— Северяне! Много! Передовой дозор Суврата почти вчистую сделали, но сигнальную цепь не обошли! Господин маг и десяток Нереха врага на тропе встречают.
Про это воин мог и не говорить. С единственной тропы, которая вела в руины форта, донеслись крики, щелчки арбалетов и перезвон скрестившихся с ятаганами мечей.
— Вперед! — я взмахнул ирутом туда, где был слышен шум боя. — Всем к магу! Держать оборону! Квист, три человека на стоянке!
Вверх взмыл магический светильник, Верек освещает поле боя. Воины рванулись в указанном направлении, и я, было, последовал за ними. Но, покинув костерок, далеко я не убежал. Метров двадцать вниз и тут же почувствовал, как на мои плечи навалилась какая-то тяжесть, схожая с теми ощущениями, когда в столичном особняке меня не отпускали желавшие со мной пообщаться духи рода Ройхо. Что это, мне было понятно. Шаман нанхасов кинул в бой прикормленных им духов, свою основную ударную силу. И это значило, что он где-то неподалеку, видит меня и направляет бесплотных тварей.
С трудом я повернул шею и метрах в сорока правее меня разглядел несколько темных теней, людей, которые поднялись к форту по крутой осыпи. Ясно! Это шаман и его прикрытие, которое должно прищучить меня, пока чародей не дает мне действовать. Что делать!? Надо бы применить 'Иглы Света', которые рассеют навалившихся на мои плечи существ дольнего мира, а после этого применить весь свой арсенал и умения, как магические, так и воинские. Однако духи шамана сильны, они не отпускают меня. А я будто обдолбанный наркоша стою один в полутьме между фортом и сражением, смотрю на шамана, на воинов, которые бегут ко мне и сейчас отрежут мою буйную голову, и не могу ничего сделать. При этом я чувствую готовые выплеснуть свою энергию кмиты, но сознание рассеяно, а разум не может послать артефактам сигнал к действию и направить их силу в нужное русло.
'Сотня демонов! Да что же это такое! — прокричал мой внутренний голос. — Проснись Уркварт! Действуй!'
И в этот момент кромешную ночную темноту разорвала яркая кратковременная вспышка. Верек применил 'Молнию'. На долю секунды шаман нанхасов отвлекся и перестал руководить своими бестелесными соратниками-исполнителями. Мне стало легче, и я, не задумываясь, применил 'Иглы Света'. Голубоватое сияние вырвалось из моей левой ладони. По окрестностям пронесся еле слышный болезненный стон умирающих духов, и пришло спасительное облегчение. Тяжесть с плеч пропала и, в тающем свете заклинания, я увидел недоумение вражеского чародея, который оглядывался по сторонам и не видел преданных ему существ мира мертвых.
'А-а-а падла! Знай наших!' — со злорадством подумал я, и на ходу потянув на себя 'Плющ' рванулся навстречу приближающимся вражеским бойцам.
Прыжок вперед! Ирут встречает северный ятаган первого противника. Сталь бьется о сталь. И из раскрытой левой ладони вылетают энергетические ветки заклинания. Силовые плети дольнего мира хватают врагов за шеи. Я чувствую треск их позвонков и хрящей, и моя ладонь сжимается.
Хруст костей! Изломанные тела четырех человек падают в грязь тропы. И я устремляюсь за шаманом, который каким-то чудом смог отбиться от направленного в него энергетического жгута. Но он, сволочь такая, прыгает с откоса и исчезает в темноте. Гнаться за ним бессмысленно. Есть более важная задача, отбить натиск вражеских воинов. А что дальше будет, посмотрим.
Я бросился в кипевшую на тропе схватку, которую мои воины, явно, проигрывали, слишком много было врагов, и слишком яростным был их натиск. Еще бы минута-другая, и северяне прорвали бы нашу линию обороны и ворвались в лагерь, а там нас раскидали бы на группы и всех перебили.
— Ройхо! — выкрикнул я свой боевой клич.
— Ройхо!!! — поддержали меня воины.
Рывком я пробился в первые ряды боя. И в этот миг один из северян, который оказался передо мной, попытался достать меня ятаганом в живот. Он действовал быстро и четко. Выпад! Удар! Однако наваждение и усталость схлынули с меня вместе с духами дольнего мира, и я действовал не менее быстро. Прямой клинок моего меча принимает на себя кривое лезвие ятагана, которое съезжает вниз и упирается в гарду. И пользуясь тем, что я стою на тропе немного выше противника, без замаха, простым пинком, я бью его ногой в живот. Твердый носок моего ездового сапога ударяет в доспех противника и не наносит ему никакого особого вреда. Но он покачнулся, а именно этого я и добивался. Ирут отбрасывает клинок ятагана в сторону, и возвратным движением режет неприкрытое голое горло врага.
В лицо хлещет кровь нанхаса. Снова удар ногой в грудь противника и он валится на своих товарищей, которые подпирают его со спины. И тут же, в левую руку перетекает сила 'Черной Петли', которую я кидаю в темноту. Как всегда, злая энергетика боевого заклятья работает как надо. Петля разворачивается, распутывается, расширяется и накрывает кусок земли. Рывок на себя! Сопротивление! Хрипы и стоны! И на грязную каменистую почву тропы падают металл, дерево и ткань. А вся органика, как обычно, распадается на атомы.
— Бей! — выкрикнул я, и рванулся в образовавшееся после смерти семи-восьми северян пространство. За мной четверо дружинников. И сразу же новая схватка, с тройкой нанхасов, которые находились позади, и один из них вражеский вожак. Ну, это и понятно, когда силы противоборствующих сторон хотя бы относительно равны, в дело вступают командиры. И тут уже кто кого переиграет, тот и победитель.
Северянин что-то выкрикнул, но я разобрал только 'А-а-а-а!' и мы схлестнулись. Я сверху, он снизу. Слева и справа идет рубилово. Эри Верек подвесил над фортом очередной световой магический фонарь, а затем кинул в толпу врагов пару огненных шаров, которые должны были окончательно истощить его силы.
