Сущий в Сущем, добрый Пастырь всех Своих разумных стад' [1, с. 604]. И далее: 'То же самое должно думать и о Святом Поклоняемом Духе. Ибо и Он самосовершен и всемогущ и способен даровать всякий разум и жизнь, как существующий во славе Отца и Сына' [1, с. 605, 606].
'Видение' [2, с. 149–157] также относится к группе сомнительных творений. Здесь в форме вопросов и ответов представлена запись тайновидца. Отвечающим выступает Креститель Спасов, именуемый здесь 'Премудрым Иоанном', 'чудным', 'мужественным'…
'Вопрос: Почему ты столь сильно был восхищен пустыней? Скажи мне, молю тебя… Ответ: Как я, — сказал он, — будучи вне тленного века, смогу поведать (это) тебе, друже' [2, с. 149].
В 'Видении' идет речь о Боге 'безобразном как бы в виде славы' [2, с. 151], о Его зрении людьми в 'нетленном веке': 'Нетление тела приближает человека к Богу. И таким образом Бог будет зрим людьми, как человек может Его видеть' [2, с. 151, 152]; об Ангелах, о душах… 'Следует знать, — отвечает святой Креститель и Предтеча Спасов, — что там, где находятся все Ангельские Силы, они видят все небесное и мирское, словно целиком лежащее вокруг них' [2, с. 157]. 'Душа, — сказал он, — отделенная от тела, до тех пор, пока через Воскресение не получит тела обратно, по общему признанию, воспевает Бога внутренним словом' [2, с. 155].
В Катехизисе [2, с. 158–160], написанном, подобно 'Видению', в форме вопросов и ответов говорится о Боге, Его отношении к миру, о путях спасения… 'Вопрос: Как (Бог) был в мире, когда мир еще не существовал? Ответ: Потому что и прежде (своего) возникновения мир был в Боге как бы целиком появившимся. В силу чего и люди, еще не введенные в мир, у Бога являются как бы уже рожденными. Ибо Он соединил в Себе и все (существующее), и еще не сотворенное, хотя оно и не воспринимается нами' [2, с. 158]. 'Много путей спасения, все же (они) осуществляются в одном пути покаяния через воздержание от зла, будь то совершение милостыни, или странничество, или исполнение любого другого доброго дела для достижения лучшего' [2, с. 160].
Богословие
Богословские взгляды блаженного Диадоха неразрывно связаны с аскетическим учением. По слову Фотикийского святителя, ум подвижника, опечаленного враждой не только к кому-либо, но и к нему кого- либо, становится не способным к созерцанию, потому что в таком состоянии 'слово знания, будучи все любовью, не позволяет рассудку расширяться к восприятию Божественных созерцаний' [1, с. 492, 493]. Но этот же ум после примирения аскета со своими противниками 'не только беспрепятственно будет двигаться к богословию, но даже со многим дерзновением восходить к любви Божией' [1, с. 493]. Ни один из даров Божиих не воспламеняет в нас любовь так, как богословие. 'Все дары Бога нашего весьма хороши и способны доставлять всякую благость, — говорит блаженный Диадох, — но ни один не воспламеняет и не побуждает так сердца нашего к любви благости, как богословие' [1, с. 354–358]. Богословие 'приготовляет нас' не привязываться ко всему земному, тленному, а ум наш озаряет 'огнем изменения, почему и творит его общником служебных духов' [1, с. 360–364]. Занимающегося богословием могут вначале беспокоить 'многие страсти', 'но более всех — гнев и ненависть' [1, с. 390]. Когда поселится в душе 'ненависть, знание не действует' [1, с. 392].
Согласно блаженному Диадоху, богословие возводит ум к Триединому Богу, излагает учение о Нем, о Мире Небесном, о душе, подвиге, действии благодати Божией…
Учение о Боге, Святой Троице
Учение блаженного Диадоха о Боге неразрывно соединено с его учением о Святой Троице.
Бог непостижимо отличен от всей твари и неизмеримо превосходит ее. Он не ограничивается ни местом, 'ни стенами не задерживается'. Он 'есть везде и во всем, и вне всего и нигде'. Он везде, ибо 'наполняет все', но и нигде, ибо не смешивается с видимым, удален от всего. Где Он есть — 'никто не видел, даже Ангелы'. Если же говорится, 'что они предстоят (перед Ним), так вот, они (предстоят) перед Престолом славы, будучи не в состоянии взирать на испускаемое сияние. От страха они закрывают свои лица и, изумленные, немолчно всегда воспевают Божественную песнь… Пораженные нестерпимым (сиянием) славы, они не могут ни помыслить, ни понять, где Владыка, или каков Он есть' [2, с. 158, 159]. 'Слава сущности Божией' есть Красота Божия [2, с. 154]. Мы верим, — исповедует блаженный Диадох, — что 'вечно Существующее… всегда (является) только Красотой, (пребывая) выше (всякого) образа. Ибо (Оно) получило совершенство не от становления, но имеет бытие от Себя Самого' [2, с. 153, 154]. Но каков есть Бог по Своему существу никто не знает, кроме Самой Святой Троицы [2, с. 159]. И блаженный Диадох рассуждает о Триедином Боге.
Отец знает Сына и Духа Святого, Сын знает Отца и Святого Духа, также и Святой Дух знает 'Отца и Сына как совечный и единосущный Им. Ибо Они Трое существуют как Одно, и знают Себя, и познаются Друг от Друга' [2, с. 159].
Бог Отец является живым источником 'присно живого Сына' [1, с. 579]. Но Он не больше Его, не превосходит Его 'ни по силе, ни по славе, кроме только Того, что Он принимает первое имя Отца по естественной последовательности' [1, с. 591, 592].
С Богом Отцом пребывает Бог Сын 'превыше всякого знания' [1, с. 577]. Отец есть истинный свет, и Сын также есть истинный Бог и свет, 'сияние славы Отчего света' [1, с. 585, 586], ибо ничего нет 'ни почтеннее света истинного, ни чего-либо равного истинному Богу, кроме истинного сияния славы Его' [1, с. 581]. Сын всецело желает того же, чего желает и Отец. 'Посему Он и может, что может Отец' [1, с. 605]. От Отца Он имеет вечное бытие, Он Бог, а то, 'что произошло от Девы, пребывает человеком' [1, с. 566]. 'Подлинно человек' стал 'вместилищем Божиим, когда средостение вражды было разрушено воплощением Слова Божия' [1, с. 587, 588]. Мы должны верить, что Господь наш Иисус Христос 'есть Бог и человек в единой ипостаси, ибо по Божеству Он
Прославляя Вознесение Господне, блаженный Диадох говорит, что Единородный Сын Божий Своим воскресением исхитил человечество из плена смерти, а Своим восшествием 'превыше небес уготовал для желающих правды оружие. (Ибо Он есть Царь славы)' [1, с. 561, 562].
Во славе Отца и Сына, в едином Божественном 'лоне' пребывает и Дух Святой. Как существующий в сей славе Дух Святой 'самосовершен и всемогущ и способен даровать всякий разум и жизнь'. Он — Господь, 'самодостоин почтения' и поклонения, 'от славы Господа и Отца исходящий' [1, с. 605, 606].
Ангелы Божии. Душа человеческая
Ангелы сотворены 'в простом естестве' — духовны [2, с. 157], и потому их должно представлять существами 'безвидными'. Тем не менее блаженный Диадох оговаривает: 'Следует знать, что в некоем видении они присутствуют умной красотой и пределом' [2, с. 153]. Ангелы выше чувств и пребывают в некоем 'услаждении неизменной славы' [2, с. 155]. И хотя они восхваляют Бога 'некиим высоким гласом' — почему многие святые слышали их голос, — но восхваляют ('воспевают') 'не через посредство какого-либо телесного органа'. В какой бы образ они ни облеклись, по велению Божию, 'входят в него' через некое 'представление'. 'Естество их, из-за великой тонкости его состава, легко содействует их желанию; как бы сгущаясь силой желания, они через представление беспрепятственно приходят от неявленного к явленному' [2, с. 155, 156].
Ангелы одарены 'огненным знанием', потому Священное 'Божественное Писание изображает их глазами со всех сторон' [1, с. 578]. Они могут видеть и то, что в пространстве и что выше пространства,
