— Пожалуй, действительно, не стоит. Как вы меня нашли?
— Ну, это — пустяк… Обзвонил несколько отелей.
Разыскать Панадиса в гостинице не стоило никакого труда.
— Я готов вас принять… Когда бы вы хотели приехать? Дело в том, что мое время в Москве расписано. Через пару часов я уйду и приеду поздно…
— Я буду через час…
Панадис еще попытался вздремнуть, но сон больше не шел: Кто этот Крончер? И что ему надо?!
Еще через несколько минут, поняв, что уже не уснет, он поднялся, начал быстро одеваться.
— Доктор Панадис, — поздоровался он с ним.
— Прошу, — Панадис протянул руку в сторону кресла рядом с балконной дверью, но Алексу ее не подал. Не та птица… Не его полета…
Сел в кресло у стола, постучал по столешнице. На нем был блестяший голубой тренинг, плотно облегавший его в меру упитанную фигуру.
В номере тонко пахло парфюмерией.
Крончеру предлагалось, не мешкая, изложить свою просьбу, которая, бес сомнения, и привела его к всемогущему импрессарио доктора Бреннера.
Алекс, тем не менее, не спешил начать разговор.
Панадис устремил взгляд на его светлокофейные американ ские ботинки с выложенными по внутренней стороне носков мета ллическими пластинами. Такой обувью пользуются, в основном, альпинисты в горах. В любом другом месте она сразу бросалась в глаза.
Посетитель все еще молчал, Панадис объяснил это робостью — заговорил первый. В голосе появились хорошо отработанные нотки участия:
— Никто не берется помочь? Почка? Легкое? Вас зовут… — Он взглянул на гостя.
— Алекс Крончер, — ответил тот, сметая с коротких волос снежную пыль.
— Так вы из Израиля! Я часто у вас бываю, у меня там друзья…
— У меня тоже, — скромно хмыкнул Алекс.
— Я себе представляю, — широко улыбнулся Панадис и мелко рассмеялся. — Вы из Тель Авива?
Впечатление было ткое, будто он его допрашивает.
— Нет, я из Иерусалима…
— Здесь — случайно? — вопросы лились, как водичка из крана.
— На практике, — сдул с носа капельки растаявшего снега Алекс.
— Вы — врач? — если это был допрос, то светский и вполне приятный.
— Нет, — гид, Должен буду возить по центру России израильские туристические группы…
— Хотите пригласить меня в экскурсию?
— Я по поводу свитка Торы, — Крончер подвигал похожим на маленький танк ботинком.
— Не понял… — вздернул удивленно брови Панадис, — о чем это вы?
Алекс усмехнулся и поджал губы.
— Ну, по поводу того старинного еврейского манускрипта из Костромы, который вам вручили…
Панадис бросил на него быстрый острый взгляд, но продолжал игру.
— Какого манускрипта? — голос его отдавал теперь благородным негодованием.
Алекс расположился в кресле посвободней и развязно положил ботинок, которым поигрывал, на край журнального столика.
Дал понять: дорогуша, вы обмишурились, надели не ту маску…
— Свиток Торы семьи Гольдштейн, которую вы осматривали вместе с господином Бутриным…
Панадис не спускал взгляда с ботинка.
Даже сейчас голос не изменил ему, был ровным, спокойным и даже несколько высокомерным.
— Кто вы в действительности, господин Крончер?
— Я? — хмыкнул Алекс насмешливо. — Инспектор Крончер из Всеизраильского Штаба Полиции.
Не выпуская из рук, он продемонстрировал импрессарио свое удостоверение.
Панадис всматривался довольно долго. Дольше, чем требовалось для того, чтобы с ним ознакомиться, не зная иврита.
Бакинец пытался сообразить, как ему себя вести дальше.
Наконец, он решился:
— Чем могу служить?
— Я бы хотел узнать судьбу манускрипта?
— А вам не кажется, инспектор Крончер…
— Мне кажется только, доктор Панадис, что согласно российским законам, вы совершили не одно, а несколько преступление…
И он многозначительно кашлянул.
Узенькие щегольские усики на лице Панадиса слились почти в ниточку, по глазам пробежала тень усмешки.
— Не спутали ли вы Москву с Тель-Авивом, инспектор? По какому праву вы допрашиваете меня?
Этот тип был скользок, как карп, только что вытащенный из пруда.
— Известно ли вам, что меня уже допрашивала костромская милиция? Не знали? — от него не укрылась первая реакция Крончера.
Алекс был действительно удивлен. Но ему тут же пришло в голову: костромская милиция могла не знать про свиток Торы и наверняка, не знала про трансплантацию почки…
— У вас есть разрешение МВД России на то, чтобы вести следствие на ее территории? — насмешливо спросил Панадис.
Крончер ответил вопросом:
— Вас в Костроме допрашивали о манускрипте и о трансплан тации почки господину Гольдштейну?
Панадис погрузил Алекса в закулисное пространство своего взгляда. Израильский полицейский что-то слышал, но не знал подробностей. Иначе бы он сформулировал вопрос грубее и определеннее.
Бакинец слегка успокоился. Настолько, что и Крончер это заметил, и перешел в атаку.
— Вы предпочитаете, чтобы я действовал через Региональное управление по организованной преступности?
— Инспектор Крончер, — вы меня ловите?
— Конечно. Это — моя профессия…
Панадис прошел к бару и вытащил бутылку белого «мартини» и два бокала.
— Будете пить? Только не воображайте, что я вас подкупаю, — с мягкой иронией заметил он.
— Нет, что вы, — также иронично ответил Алекс, — Кроме того я не пью…
Панадис плеснул «мартини» в похожий на шар бокал на крохотной рахитичной ножке, бросил дольку лимону и пару кубиков льда.
— Вы умный человек, — Панадис как бы сдался и даже смущенно поднял руки, — давайте без обходных ходов…
Алекс не перебивал его.
— Чего вы хотите?
Он делал вид, что предлагает Крончеру честную игру.
— Трансплантанты…
— О чем вы?! — Панадис энергично замотал головой.
— Как они попадают к вам?
Бакинец сморщился, заново открыл глаза, поднял кверху бокал с красным расплавом вина, посмотрел внимательно сквозь него и обреченно вздохнул.
— Ладно… — перевел он взгляд на Алекса, — я вам помогу. Мы с Бреннером — врачи. Любая пересадка — это спасенные жизни. Вы не представляете себе, как чувствует себя врач, когда ему удается возвратить обреченному на смерть надежду…
Алекс его не перебивал. Ради своей цели Крончер согласен был выслушать любую его галиматью…
