— Ну как... Не больно? — выдавил из себя один из военных.
— Да что вы, — отвечает Алексей, — совсем как на траве.
— Ясно. Все, оказывается, хорошо, — сказал Александр Васильевич. — Так и доложим.
И все трое, попрощавшись со мной и Сидоровым, уехали.
— Ну, Леша, ты орел. Сам не знаешь, как выручил. Вот счастье, что именно ты подвернулся, — бормотал я, только сейчас отдавая себе отчет, чем бы грозила «Спартаку» отмена выступлений.
На другой день под центральной аркой ГУМа, где была наша раздевалка, вижу, Сидоров перед выходом на матч просит у запасных игроков трусы подлиннее и ногу волочит. Смотрю, оба бедра у него припухли и синие.
— Леша, тебе нельзя играть, бегать не сумеешь, да и опять удариться можешь.
— Что вы, Николай Петрович. Сыграть в таком матче — мечта всей жизни. Ноги выдержат, да и сильно стукаться о камни сегодня ни к чему.
Я пожал ему руку и пошел с ним на Красную площадь.
Выступление «Спартака» прошло триумфально. В эстафетах легкоатлеты показали рекордное время. В футбольном матче голы забивали по-разному: с прорыва, с углового, с верхних подач головой, с пенальти. «Актеры» (основной и дублирующий составы) играли с большим подъемом. Я радовался, что все прошло без накладок.
А вечером на торжественном банкете среди самых почетных гостей сидел худощавый, симпатичный паренек, левый хавбек дублирующего состава Алексей Сидоров.
Хавбеков, заслуживающих лестного отзыва, было много в двадцатые-тридцатые годы. Но обмена опытом почти не проходило, и потому игроки южных городов заметно отличались от северян. Нужны были регулярные календарные соревнования, руководство из единого центра. До сих пор футбол на периферии развивался стихийно и зависел во многом от меценатов. Каждый из них помогал делу по-своему и своеобразно. Многие старались всей душой и... по-медвежьи гнули дуги. А бывало, что и должностные руководители разбирались в футболе по-дилетантски.
В 1938 году впервые был опубликован список 55 лучших футболистов страны. Только через десять лет возродили этот обычай. Ежегодно в конце сезона Федерация футбола СССР знакомит любителей спорта с 33 лучшими футболистами страны.
Кто же из полузащитников был назван в первый раз? На первые места были поставлены московские динамовцы Алексей Лапшин и Евгений Елисеев, в недавнем прошлом нападающие. Высокие, размашистые, с сильными дальними ударами, они вносили уверенный и хороший тон в игру московского «Динамо». Следом шли спартаковец Сергей Артемьев, младший из пяти братьев-футболистов, славившийся обводкой и уже тогда владевший той сменой ритма в беге, которую нынешние тренеры так высоко ценят.
Киевлянин Иван Кузьменко (отец чемпионки по теннису Валерии Кузьменко-Титовой) обладал неповторимым игровым почерком. Он не торопился на поле, делал все обстоятельно, прочно и корректно. Мяч он мог забивать почти с самого центра поля. Этого чудесного человека и спортсмена расстреляли фашисты вместе с другими киевскими динамовцами во время войны.
На третьем месте в списке 1938 года стоят Владимир Гребер и Валентин Федоров. Гребер, расчетливый, техничный и выносливый, был стабилен и надежен. Он не срывал оваций, но думаю, что, существуй тогда нынешняя пятибалльная система, тренеры меньше четверки ему бы не ставили.
Федоров по натуре совсем другой. В протоколах против его фамилии сейчас стояли бы вперемешку пятерки и двойки. Он рано стал асом и действовал по принципу: «Беру огонь на себя». Старался успеть к мячу всюду и, овладев им, самостоятельно обыгрывал одного-двух противников. При удаче все получалось хорошо. Но капитану команды нужно было зорко следить, чтобы Валентин не заигрывался. Заядлый спортсмен, он готов был без оглядки сражаться с каждым, кто хоть раз его обвел или отнял мяч.
Постепенно полузащитники, титулованные в тридцать восьмом году, стали исчезать из списков лучших. Появились новые светила. Очень колоритным оказался Константин Малинин. Средний рост не мешал ему бесподобно играть головой и обладать ударом, «способным забивать гвозди», как шутили его одноклубники-спартаковцы. В игре Малинина все было ясно и просто, никаких хитростей, но зато он не делал никаких скидок и на объективные условия. «Играть так играть!» — вот девиз, под которым этот большой мастер прошел свой спортивный путь.
Интересным игроком был и Борис Орешкин из Ленинграда. Изворотливый и сильный, он одно время находился в такой отличной спортивной форме, что по праву входил в число лучших игроков. Но из-за отсутствия равноценных партнеров в команде «Электрика» ускорилось сползание его в ряды «середняков».
Уже тогда стали вырисовываться у хавбеков два направления. Одни тяготели к действиям в защите, других влекло вперед, во вторую линию атаки. Все чаще стали мелькать термины «полузащитник атакующий», «хавбек оборонный». К сороковым годам это разделение стало четким.
И все же хавбеки забивали мало мячей, потому что даже атакующий полузащитник считал своей святой обязанностью как можно чаще подыгрывать форвардам.
Во время войны стране было не до футбола. Умение защищаться и нападать очень пригодилось советским спортсменам на полях сражений. Они проходили новую для них науку.
В преддверии великой победы, в 1944 году, возобновились игры на Кубок СССР. Неожиданно обладателем его, обыграв в финале ЦДКА, стал ленинградский «Зенит». В 1945 году триумфально выступило в Англии московское «Динамо». В Европе поняли, что появился новый претендент на футбольный трон. «Они уверенно защищаются и тут же стремительно атакуют», — писала спортивная пресса Запада.
Эту тактику идеальной пружины, то сжимающейся для уплотнения тыла, то распрямляющейся для молниеносного нападения, осуществляли в основном полузащитники. У них появилось стремление активно атаковать чужие ворота. Объяснялось это тем, что каждый из них, прежде чем попасть на пост хавбека, много поиграл в линии нападения. Разве Константин Рязанцев и Виктор Панюков не были первоклассными инсайдами? А Вячеслав Соловьев не подвизался на правом краю? Разве с юношеских лет не было мечтой Олега Тимакова сыграть центрфорварда?
Только у знатоков в памяти остается многострадальное усердие хавбеков, но миллионы болельщиков по чужим воспоминаниям и газетным отчетам знают, что «Спартак» дважды выиграл Кубок СССР, в 1946 и 1947 годах, за счет тех решающих голов, которые в критические моменты забивал противникам головой в финальных играх полузащитник Олег Тимаков. Такие голы, подобно огненным вспышкам, освещают историю футбола. Они главная притягательная сила. Не случайно в 1967 году президент старейшего лондонского клуба «Арсенал» Денис Шилл Вуд предложил произвести реформу в календаре первенства, просуществовавшего без изменений более ста лет.
— Чемпионом должен быть тот, кто забьет больше голов, а не наберет больше очков, — провозгласил этот дальновидный знаток футбола. — Я не вижу других возможностей возродить интерес к игре и уничтожить массированный бетон.
Смело, радикально и, главное, просто.
Не знаю, как это изменит тактику футбола, а полузащитники отсиживаться в обороне не будут. Атака станет прописной истиной для всех, кто изберет себе тяжелый крест играть хавбеков. Хотя, пожалуй, если это предложение будет принято, профессия полузащитника станет легче и заманчивее.
В начале пятидесятых годов в советском футболе появились два выдающихся полузащитника — Александр Петров и Игорь Нетто.
Первый попал в столицу из армейской команды в полном расцвете дарования, другому было только девятнадцать лет. Отсюда сроки их владычества: у первого — пять лет, у второго — пятнадцать.
В этом тандеме было все: быстрота, отточенная техника, темперамент, решающее влияние на ход игры. И наконец, поистине громадный диапазон действий. Кроме того, Петров был левшой и с левой ноги бил по чужим воротам нокаутирующим ударом.
После того как Александр Петров ушел, у Игоря Нетто в сборной появились другие талантливые напарники, но никогда у него уже не было столь замечательного партнера, как Александр Петров в годы его расцвета. Только ему уступал Нетто свое коронное место левого полузащитника в сборной, а сам передвигался на место правого хавбека, где играл с тем же блеском.
Тренировки и режим Нетто могут служить образцом для каждого. Все памятные годы своей блестящей
