Илларгон сражался с Ланком, предводителем Чи Улайя. Впрочем, это значения не имеет, в годы вынужденного безделья все кланы перегрызлись между собой, и не по одному разу. Ланк и Лиен — предводители воинов и лучников — установили между шатрами святилище покровителя клана — Лиена Квиэса по прозвищу Бурная Река. Это божество помогает им управлять водой… полезнейший союзник был бы для Илларгона!
По другую сторону от Чи Улайя стояли шатры Огненного клана — Ашшарвег. В честь своего божества, Агнейла Иритиса Летящего Пламени, они разожгли огромный костёр посреди лагеря. Илларгон постарался изобразить дружелюбие. Получилось плохо — Ашшарвег были вечными врагами и соперниками Идэвага. То те, то другие занимали высшее место в иерархии кланов. Нарг и Хорген, вожди Ашшарвег, тоже поприветствовали соперника сквозь зубы. Так или иначе — они сюда пришли…
Рядом с ними — Крысиный клан, Ктавэй. Крысу Инальтеки уважают за ловкость, скрытность и хитроумие, и Ктавэй прилагают все усилия, чтобы не отстать от своего покровителя. Это Ретт Илнаг Тень Среди Теней, защитник шпионов и партизан. Илларгон мог бы подтвердить — с Ктавэй воевать очень тяжело. И хотя он имел большой зуб на вождей клана — Кана и Ретта — сталкиваться с ними лишний раз ему не хотелось.
Далее — стремительный клан Ветра, Тсий Касур, всегда нападающий неожиданно, с силой и свирепостью смерча. Агир Эйрон Чёрный Ураган, божество вихрей, покровительствует им. Илларгон был рад приветствовать вождя Нейта — по итогам всех стычек и сражений воины Нейта заслужили уважение Илларгона. Второй вождь, Аттис, по слухам, был на грани изгнания.
А вот и клан низшей ступени, Хеккула. Кто позволил им поставить шатры рядом с Тсий Касур?! Но ничего не поделаешь — по крайней мере, они охотно соглашаются на союзы и завоевательные походы. И их очень много. Илларгон нехотя зашёл в круг шатров, кивнул вождям Иэнену и Сайхону и положил дар перед изваянием Нернаса Хеллака Прочнейшей Скалы. Каменную статую этого бога Хеккула всегда носят с собой.
И тут же — палатки Рыбьего клана, Виххалси, чуть позначительнее Хеккула, но в последнее время скатившегося в самый низ иерархии. А всё из-за претензий Ивлара и Кайемса, вождей Виххалси, на могущество, сравнимое с Чи Улайя. Лиен порывался истребить их всех, однако Виххалси вовремя сбежали в Мерну, под защиту Инантеков. Рыбья кровь! И всё же Илларгон принёс дары их божеству, Вамейну Тейону Рассекающему Волны. Любой союзник для вождя Идэвага сейчас был драгоценен.
Шатры Огненного клана стояли напротив стойбища Юнкатейю, также известных как Лисы. И уже сейчас воины Нарга криками и воем прогоняли Лис от своих палаток. За Юнкатейю водилась привычка воровать чужое оружие… Вожди Гес и Вайл спокойно наблюдали за перебранкой. Они устанавливали шест, увешанный лисьими хвостами. Так выглядело святилище Ольдиса Хейкона Крадущегося в Тумане, покровителя Юнкатейю…
Неподалёку бродили воины Кэйронейю, на их кожу уже была нанесена боевая раскраска — полосы, повторяющие узор тигриной шкуры. Вамейн и Мерген, вожди Кэйронейю, с трудом нашли время на совет — их передовые отряды уже подходят к поверхности. А значит, Илларгон может считать их частью своей армии. А Ирралин Кейрон Единая Сила, покровитель Кэйронейю, будет покровительствовать и Тёмному клану.
А вот ещё один клан нижней ступени — Инлани, многочисленные, но слабые воины с плохим оружием. Илларгон обошёл их шатры стороной, издали кивнув Дейну и Гуто — вождям клана.
Здесь стояли воины Октена и Синта — жадный до крови и чужого добра клан Найнарийю. Повешенная на шест шкура волка с головой и лапами заменяла изображение покровителя — Сайтона Киинра Клыка Смерти. Илларгон поговорил немного с Октеном, надеясь, что Найнарийю к нему присоединятся и помогут ему добывать продовольствие в чужих землях. Волчий клан с этим справлялся лучше, чем кто-либо.
А Змеиный клан, Амсанейю, уже расставил по кострам котелки и варит что-то, пахнущее никак не едой — скорее отравой. Неважные воины, но великолепные алхимики, целители и мастера ядов. Увы, вожди Герт и Канис наверняка будут против большого похода на поверхность. Илларгон надеялся уговорить их, но был почти уверен в неудаче…
Он обошёл лагерь по кругу и вернулся к своим шатрам — его союзник и соперник Ирдин уже установил святилище Стига Никнейра Ночного Охотника и сжигал перед ним благовония. У святилища сейчас стояли предводители малых народов — поход, затеваемый Илларгоном, заинтересовал их. Это были существа из племён Оита, Фнорра, Айтвег и Сингья, менее всего похожие на Инальтеков, но более чем разумные. Илларгон понял, что они ждут его.
Костры у Тси'Лираннона горели три дня. Три дня продолжались переговоры. Илларгон всеми силами собирал кланы в единое целое — но, видимо, Создатель всех Инальтеков был против. Недаром он создал двенадцать кланов, наделил их вдвое большим количеством правителей и отнял способность договариваться! Всего четыре клана поддержали Илларгона, а остальные семь были крайне удивлены даже такому результату.
Первыми присоединились Кэйронейю — они, собственно, и так собирались в поход. Увидев столь сильный и претендующий на славу союз, следом пришли Хеккула — таков был их обычай, следовать за высшими кланами в надежде перенять их силу. Совершенно неожиданно вступил в союз клан Ашшарвег — тут ожидался великий поход, и Нарг не хотел, чтобы всю славу урвали вожди Идэвага. И тут, посмотрев на противоестественное содружество Огненного и Тёмного кланов, им предложили помощь Чи Улайя.
Пять кланов, и каждый выделил по две тысячи воинов и две тысячи лучников. Пять покровителей, и все неслабые. И к тому же Фнораллуру, предводитель народа Фнорра, отправил с ними восемь тысяч своих воинов, а ещё пять тысяч собрал Айвен, правитель Айтвегов. Первые выглядели как глазастые лепёшки с щупальцами, а вторые — как крупная помесь тигра и хорька, окрашенная в светло-серый цвет, но Илларгон был рад и такой помощи…
Иэнен, вождь Хеккула, обратился к своему божеству, и оно дало ему неожиданную силу — он смог найти пятерых Хальконов и уговорить их помочь. Могучие подземные змеи, прокладывающие туннели под горами, — они сейчас были очень нужны Илларгону.
А потом Инальтеки, не вступившие в союз, ушли из Тси'Лираннона — искать себе более лёгкую добычу, чем предлагал Илларгон. А свежесозданный союз готовился к походу, собирая шатры и утварь, продовольствие и оружие, и обсуждая мелкие вопросы. Тут-то и всплыл вопрос не из мелких.
— Мы могущественны и смелы — но что мы будем делать, если Река отнимет нашу силу и наш дух? — такой вопрос задал Лиен, и Илларгон не смог отмахнуться. — Что ты думаешь противопоставить Ожерелью Богини? Это очень опасный артефакт, и помни, что мы даже коснуться его не можем, не упав замертво!
Инальтеки согласно зашумели. Ожерелье считалось у них ещё более опасным, чем сарматская станция — хотя выглядело оно вовсе не так грозно…
— Я помню, воины Ктавэй в этом давно убедились, — задумчиво ответил Илларгон. — Но я знаю, кто мог бы нам помочь — если у вас достанет духу заключить договор с ним. Вы знаете о святилище Маровита в лесах Хелталы?..
Три дня прошло с тех пор, как они вошли в эти леса, пропахшие смертью. Не все тридцать тысяч воинов, лишь малая часть — Илларгон, Ирдин, Мерген, Лиен, Нарг и Сайхон, двадцать отборных воинов из разных кланов и пятеро Инальтеков, предназначенных в жертву Маровиту. Сама мысль о жертвоприношении понравилась Инальтекам, но быть жертвой не хотелось никому — поэтому каждого избранного крепко держали двое воинов. Маровит любил кровь, и много её пролилось в своё время в храме Хелталы. Но давно никто не приходит туда и не ищет помощи Бога Смерти…
— Это здесь, — сказал Илларгон, остановившись у замшелой плиты из чёрного камня. Когда-то это был алтарь, а вокруг возвышались светильники негасимого огня. Сейчас же на плите росла трава, а с резных столбов из чёрного камня свисали пряди серебряного лишайника. Огонь давно погас.
Холодно и жутко было тут, и безмолвно смотрели на пришельцев черепа, горкой сваленные за алтарём. Горка получилась высокая. Воины расчистили плиту, зажгли светильники и приготовили плошки с курениями. Липкие пряди тумана выползли из леса и потянулись к алтарю. Илларгон прикрикнул на тех, кто попятился прочь от плиты.
— Я взываю к Маровиту, Туманному Стражу, Разделителю Границ и Похитителю Разума, — сказал он, бросая курения в огонь. Пламя зашипело и выпустило горький дым. Первого из Инальтеков положили на
