летописи. Потом кимея добралась и до Речника — история Ожерелья была ей очень интересна. Фрисс рассказал всё, как было, и очень надеялся, что кимейская летопись не упустит эту часть легенды…
Все кости были собраны, все погребальные костры догорели, и остался лишь один грустный обряд. Последний поминальный пир, ночь, посвящённая Гелину, крылатому богу, сопровождающему умерших в Царство Хальмена…
Знаки Гелина и Омнексы, богини жизни, были сложены из сухой травы в долине Иллорна, и все собрались вокруг них — враги, друзья и союзники. В ночи трава горела ярко, отблески метались по сводам пещеры, и Фрисс чувствовал, как эти места снова становятся обычным подземельем, а холод и тёмная сила окончательно покидают их.
Астанен называл имена погибших, и все слушали, в молчании склонив головы. Каждый отряд понёс потери — келнениси и Речники, маги и лучники, скайоты и Маасы, драконы и Двухвостки, Инальтеки и демоны-союзники. Многим ополченцам не суждено было ещё раз увидеть Реку… А потом до рассвета все выжившие пили кислуху, ели оставшуюся маву и ирхек, слагали и пели длинные песни. Мало кто проснулся на следующий день, но второй рассвет пробудил спящих, и все стали расходиться из Иллорны.
Первыми ушли Айтвеги и Фнорра, ещё затемно и в большой спешке. Астанен уверен был, что одного похода на Реку им хватит, и в другой раз Инальтеки их сюда не заманят. Неспешно уходили отряды Инальтеков. Улетели келнениси, оседлав Рубинового Дракона. Силитнэн уговаривал Астириса остаться и готовить такие хорошие зелья для Реки, но Жрец Смерти не хотел покидать родной Млон. Скайоты вернулись в города на деревьях. Речники и ополченцы уходили вместе — за ополчением каждого участка прилетала сигнаса, и Речники этого участка отвозили жителей домой.
Авит Айвин выздоровел — свет Ожерелья Богини пошёл ему на пользу — и даже пытался улыбаться, когда вместе с Айому и Сигюн поднимался на борт сигнасы и махал рукой Фриссгейну. Речник оставался в Энергине. С самой весны он мечтал заказать себе стальные мечи — и вот сейчас попал туда, где жили кузнецы-Алдеры, но их не было в Кузнечном Доле, а печи были погашены. Инальтеки с превеликой охотой грабили и притесняли как людей, так и Алдеров, и красные ящеры вынуждены были скрыться и унести металл и уголь с собой. Сейчас по Кузнечному Долу и долине Клуя бродили голодные сердитые Войксы. Алдеры считали плохой приметой работу рядом с Войксами, а для людей эти ядовитые демоны попросту были опасны. Фрисс решил дождаться, пока Войксы уйдут, а красные ящеры вернутся и разожгут печи. Речник попросил однажды Силитнэна заколдовать падальщиков, чтобы они ушли поскорее, но хельский маг возразил, что Энергин от падали тоже кто-то должен чистить. И Фрисс этим заниматься не будет.
Вместе с Фриссгейном в Энергине сидели те трое молодых Речников, которых он должен был проводить во Врата Зеркал — Нийокес Лакасти с Островов Джалур, Укана Менагиева с берегов Дистана и Тарвис Хална с Синдалии. Все они успели уже проявить себя, а задержаться их заставили не Врата Зеркал, а неопасные, но неприятные ранения. Фриссгейн развлекал их легендами о Речниках былых времён и о тех, с кем они могли на Островах Кануу встретиться. Нийокес Лакасти жадно выспрашивал о Чёрных Речниках — среди его предков был Чёрный Речник и чародей Кевегн с Островов Джалур, он рассчитывал повторить судьбу прародителя…
Потом Нийокес, Тарвис и Укана покинули Энергин, договорившись о встрече на Островах Кануу. С ними улетел и Кестот Ойя. Перед отлётом он подошёл к Фриссгейну и вручил ему шлем, покрытый пластинами речного стекла — потяжелее простого кожаного, но и попрочнее.
— Кажется, тебе везёт в магии? Мне нет. Бери, пригодится когда-нибудь. Хороший шлем, и ещё Каменный Маг приделал к нему пару крошек оникса. Это как будто должно уберегать от внезапной, глупой и нелепой смерти. Пользуйся, Фриссгейн.
Речник смущённо поблагодарил. Вообще, уважение таких Речников, как Кестот, дорогого стоило и без подарков… А хороший шлем — вещь нужная.
Всё меньше и меньше палаток оставалось в пещерах. Правители уходили последними.
— Обрадовал Астанена новой станцией, — признался Халан, собираясь на поверхность. — После того, что сделал для нас Гедимин, он даже не расстроился. Такие дела, Фриссгейн… скорее всего, связь с Древним Сарматом мы будем поддерживать через тебя. Вот любопытно, ты всем рассказываешь, как он восстановил Ожерелье — а он рассказывает кому-нибудь, как человек нашёл для него станцию? И какую станцию — 'Идис', легенду сарматов!
— Ты же слышал — он даже после твоих заклинаний сказал, что благодарен мне, — нахмурился Фрисс. — Я вот думаю — если эта легенда оказалась не легендой, может, и Старое Оружие существует — и его можно найти?
— Разница есть, Фриссгейн, — качнул головой Халан. — Большая разница. Сарматы не гибли сотнями, разыскивая 'Идис'. А Речники уходят на Запад — и даже костей потом не найти. Можешь, конечно, одолжить у Гедимина скафандр и пересечь Гиблые Земли без лишнего облучения…
Правители улетели, и Фрисс остался в компании Речников, тоже дожидающихся ухода Войксов из Кузнечного Дола. Через день кимея, пробегающая мимо, рассказала, что Алдеры уже вернулись и разжигают печи. Осталось найти способ миновать Войксов и не вымазаться в их отраве…
Глава 19. Осень
Войксы покинули Кузнечный Дол в первых числах месяца Каени, когда холодный осенний ветер начал проникать в пещеры и приносить с собой пожелтевшую листву. От его дуновения бесцветные подземные травы пожухли, съёжились, в глубокие щели забились слизняки и многоножки, и бурые скалы стали безжизненными и жуткими.
Речник Фескет первым решился сходить к вулкану Иррини и проведать Алдеров. Всего шестеро в этом году поставили там свои печи, и никого знакомого среди них не было.
— Любопытное дело — откуда-то пришёл чёрный Алдер, и там его кузница! Впервые вижу их, так высоко они не поднимаются, — поделился удивлением Фескет, вернувшись в шатёр. Фрисс посмотрел на него с интересом. О чёрных Алдерах он слышал — если верить магам, даже их красные соплеменники признают, что у них лучший металл и самые умелые кузнецы…
— Как его зовут, не узнавал? — спросил он у Фескета.
— Звигнел, — конечно, Фескет всё узнавал. — Чёрный Алдер Звигнел. Живёт на том краю Клуи. Говорят, неплохой Маг Металла. Попроси его сделать заклятые клинки! Тебе, герою Реки, не к лицу ходить с обычным куском железа!
Фрисс только грустно улыбнулся. Геройство геройством, а дома ждёт разорённая пещера, предстоит ещё закупать зерно, и броню он думал купить, и ещё свадьба, а шестьсот кун — не такое великое богатство… Речник Фескет давно обзавёлся стальными мечами, у него позади и свадебные траты, а Фрисс ещё должен как-то уложиться в триста кун за один клинок, хотя хорошее оружие может стоить и пятьсот, и восемьсот… Какая уж тут магия!
В тот же день Речник спустился вниз, мимо Риетона и Клыков, радуясь по дороге, что Друзья Трав приучили армию убирать за собой. Прошло не так много дней, а уже с трудом можно было понять, где был лагерь…
У подножия Иррини красный Алдер устанавливал печь для будущей кузницы. Фрисс предложил помощь, но демон отказался — несколько его соплеменников должны были вот-вот появиться, достроить кузницу и взяться за работу. Он пожалел, что не может принять заказ — соплеменники ещё не решили, будут ли они работать в этом году — но о Звигнеле отозвался хорошо и указал дорогу к его печи.
Следующее живое существо Речник увидел у вулкана Клуя — второй Алдер сидел у каменного строения, наполовину ушедшего в застывшую лаву. Этой кузнице было много лет, её после извержений откапывали — она не сильно страдала от подземного жара. Алдер показал Речнику несколько мечей и кинжалов, но Фрисс ничего не выбрал.
— Хорошо, что вы отогнали Инальтеков, — сказал красный ящер. — Если повезёт, мы будем тут работать семь или восемь лет. Металл есть, приходите.
Где-то между долинами Клуя и Тер — чёткой границы меж ними не было — Фрисс наткнулся на большой дом из каменных плит. Как и все жилища Алдеров, неуязвимых для огня, строение объединяло в
