малейшего внимания - почти засыпая от усталости и поэтому, практически не разжевывая проглотила отлично прожаренную отбивную, весьма вяло реагируя на окружающие меня детали, или отсутствие оных. Под тарелкой я обнаружила бумажку с номером приготовленной для меня комнаты, где и провела ночь. Кроме всего вышеперечисленного, в моем активе пока не числились никакие другие происшествия...
Покончив с завтраком, я немного растерялась и даже взгрустнула. Не жалуясь пока на провалы в памяти, я отлично помнила четкое обещание сьерры Клариссы - касающееся денег, но вчера - за ужином, я не нашла на столе ни единого медного арани. Более того, я не встретила и никакого сьерра кастеляна, способного оказать мне обещанную помощь. Мое недоумение продолжало возрастать, но удивляйся - не удивляйся, а денег от этого у меня не прибавилось, ведь в комнате их тоже не было... Что ж, видимо придется о них забыть, ибо самое глупое что я могла сейчас сделать, так это обидеться на совершенного чужого для меня человека, укоряя его за забывчивость. 'Наверное, - беззлобно рассудила я, - у этого неуловимого кастеляна и без меня наберется целая куча забот. Наверное, он все-таки придет, если я осмелюсь задержаться в башне и подожду еще немного...'
Я честно подождала... Хмурое, блеклое солнце уже явственно перевалило за половину неба, а я все ждала - сидя в своей комнате и глядя на заполненную людьми площадь Поющих ручьев. От вынужденного безделья я даже вспомнила, почему ее так назвали. В стародавние времена наши маги еще не умели останавливать весеннее разлитие Алларики, да и сама река, если верить легендам, была не в пример полноводнее и шире. Поэтому в те дни, когда она выходила из берегов, весь город оказывался залит водой, ну конечно не до крыш, но все же относительно высоко - примерно по щиколотку.... А по главной городской площади бежали сотни ручьев, потому что она выложена наиболее крупным, красивым булыжником - разделенным ровными декоративными канавками. Ручейки весело звенели, перекатываясь через камни - дав площади ее звучное, столь красноречивое название...
Время шло, но кастелян так и появился. Меня начало изрядно тяготить это бестолковое рассиживание в четырех стенах, пусть даже и в Звездной Башне. Я никак не могла отделаться от свербящей в голове мысли: 'Меня ждет первое испытание!' Да к тому же я твердо верила в том, что к моему нынешнему времяпровождению оно не имеет ни малейшего отношения. Откровенно говоря, я бы никогда не отважится искать кастеляна самостоятельно, нахально бродя по башне - еще не дай бог Шарро потревожу кого-то из магов, да выкажу себя бестолковой, абсолютно никчемной дурочкой. По той же причине (побоявшись показаться беспомощной) я с сожалением отказалась от идеи разыскать Джайлза - юноша ведь не показал, где находится его комната, а значит - не намеревался приглашать меня в гости. Поразмыслив еще немного, я завернула в салфетку ломоть хлеба - оставшийся от завтрака, положила его в карман камзола и медленно (скорее, очень медленно) покинула Звездную Башню. Совершая такой поступок, я вполне отдавала себе отчет в том, что не имею никакого нужного для путешествия имущества - ни вещей, ни денег, а следовательно - могу рассчитывать лишь на собственное везение и снисходительность судьбы. Но стоило ли сожалеть о невозможном, если иного выхода у меня просто не было?..
На площади Поющих ручьев царило типичное для полудня оживление. Я со смешанными чувствами симпатии и сочувствия следила за спешащими по своим делам горожанами, за копошащимися возле кучи капустных кочерыжек детьми, за деловито прогуливающейся группкой мужчин - облаченных в судейские плащи, за спорящими на углу Торговцами... Кажется, я раньше никогда не задумывалась над подобными вопросами, но сейчас до меня дошло: каждый житель Блентайра находился на своем месте и занимался полезной для Лаганахара работой... А я, что делала здесь я? Я совершенно не представляла - куда пойду в следующий миг, и чем займусь в ближайшие дни... Мое будущее еще не определилось и не имело ясных очертаний. Ждущие меня испытания казались сейчас не более чем страшной историей, по какому-то недоброму умыслу рассказанной мне хозяйкой Звездной башни... Меня охватил безотчетный страх, и я поспешно сунула руку под камзол, судорожно сжимая свою хрустальную звезду и испрашивая у нее помощи. Но, к моему величайшему разочарованию, звезда молчала - не издавая ни звука, не подавая ни малейшего сигнала... Помнится, мне велели учиться самостоятельно вершить собственную судьбу, но я осознавала - как далеко нахожусь я сегодня от подобных героических свершений, пребывая лишь в самом начале своего жизненного пути и чувствуя себя совершенно беззащитной под гнетом обстоятельств, одиночества и неприкаянности. Я мечтала обрести целый мир, но пока не находила и каплю смелости даже для того, чтобы разобраться в себе и сделать первый шаг...
ГЛАВА 7
Наконец я с грехом пополам усмирила свои фонтанирующие эмоции, восстановила сбившееся от волнения дыхание, утерла выступившие на глазах слезы, шумно высморкалась, набралась решимости и попыталась определить, куда именно мне следует идти. От площади Поющих ручьев расходились целых пять улиц - проложенные в форме симметричных лучей. Все они выглядели примерно одинаково, поэтому для начала я просто прошлась по кругу - огибая периметр площади, и стараясь не выбирать специально какое-то конкретное направление, а интуитивно слушаться своего внутреннего голоса и ждать, что возле нужной у меня (как это всегда происходит в сказках), 'внезапно екнет сердце'. А в том, что меня втянули в какую-то страшную сказку - я даже и не сомневалась...
Улица Ростовщиков... Уже от одного ее названия мне стало подозрительно не уютно на душе но, заглянув за угол, я не заметила там ничего мрачного - на залитой приглушенным солнечным светом мостовой царила самая обычная суматоха, слышались сварливые голоса бранящихся женщин и рев капризничающих детей. Из ближайшей лавки, очевидно, принадлежащей вполне успешному меняле, доносился тоскливый стук ссыпаемых в мешок медных монет. Пахло щелоком и свежесвареным луковым супом. В общем, я не обнаружила здесь ничего особенного, но почему-то подумала - раз уж мне по некоей смутной причине не нравится название этой улицы (возможно, такую антипатию вызвало воспоминание о собственных, удручающе пустых карманах), то ничего хорошего там не встретишь, и значит - я туда не пойду.
Улица Терпких ароматов... Я звонко чихнула от невообразимой смеси всевозможных запахов - вызывающих в носу жутко-свербящее ощущение, ибо даже в самом начале улицы почувствовала едва уловимое мускусное амбре, причудливо переплетающееся с другими ароматами, названий которых я не знала. Запахи духов напомнили мне о роскошных покоях сьерры Клариссы и я недовольно поморщилась, невольно удивляясь своей странной неприязни к верховной чародейке... Да что же это со мной, ведь магичка не сделала мне ничего плохого. Немного подумав, я решила, что пойду этой дорогой только в том случае, если мне ни приглянется никакой другой, более импонирующий вариант.
Улица Отчаявшихся сердец... Почему-то в книге Преданий не нашлось ни одной сказки, которая могла бы правдоподобно объяснить причину возникновения такого необычного названия: пугающего, обреченного, безысходного. Я сразу поняла, что мне определенно не стоит начинать свой путь со столь мрачной улицы, ассоциирующейся с нехорошими предчувствиями. Поэтому я торопливо прошла мимо.
Переулок Хмельной браги... Я недоуменно почесала в затылке. Почему вдруг здесь - среди прочих широких улиц, неожиданно затесался этот жалкий, совершенно не подобающий Блентайру переулок, и как смог он оставаться столь узким и полутемным, если начинался не где-нибудь еще - а у главной площади города? Разве люди не понимают простой истины, доступной даже ребенку: алкоголь не помогает решать жизненные проблемы. Впрочем, если разобраться, то и у молока обнаруживается тот же самый эффект... Но, по-видимому, завсегдатаям пивных забегаловок - буквально запрудивших оный переулок, это местечко казалось куда как милым и уютным, раз уж его не снесли и не перестроили. Я брезгливо повела носом и решительно двинулась дальше.
Улица Дерзких надежд... Название этой улицы звучало довольно привлекательно, хотя мне не очень-то хотелось именовать свои мечты дерзкими - лучше уж глобальными, смелыми или как-то еще в таком же стиле. Но в глубине души я все же понимала: то - на что я замахнулось, и являлось самой большущей дерзостью, а так же могло называться надеждой - в ее исконном, не завуалированном виде.
