Петька удивлённо смотрел на Ксюшку, а она вдруг смутилась, опустила глаза и стала обеими руками закрывать дыру на подоле платья. И Петька тоже почему-то засмущался, начал внимательно разглядывать комара на руке, будто увидел это насекомое первый раз в жизни.
А Мишка сказал:
— Конечно, хорошо, если б ты мальчишкой была. Тогда б мы с тобой, знаешь, как дружили?! Вот только…
И тут Ксюшка, будто волшебница, которая умеет читать мысли, тихо-тихо спросила:
— Почему вы все не верите мне?
— Потому что ты вруша, — наконец заговорил Петька, — мне сегодня за Волгой врала, что у тебя щи в глазу?
Ксюшка молчала.
— Ну признайся, что врала, хоть раз скажи правду, — почти умолял Петька.
— Так правда же? Щи! — тоненько крикнула Ксюшка.
Ребята отвернулись.
— Я щи подогревала, уронила ложку в кастрюлю, а они как брызнут прямо в глаз. Потом долго в глазу кто-то царапался. Хотите, я вам те щи покажу и ложку?
— Не надо, — остановил её Петька и улыбнулся.
Ему всё стало ясно. А Мишка продолжал допытываться:
— Про Бабу-Ягу тоже скажешь, не врала?
— Тоже.
— А кеды ей зачем?
— Так он же в турпоходы ходит.
— Кто он? Баба-Яга?
— Ну да, Феликс Матвеич. Это артист. Помните, мы всей школой в ТЮЗ ходили на сказку? Он там Бабу-Ягу играл. А я с ним в «Спортивном магазине» познакомилась. Он даже в гости меня приглашал и дал адрес: проспект Ленина, дом 38, квартира 35. Вот.
Теперь замолчал и Мишка.
— Это вам Олег сказал, что я вруша. Ему-то вы верите.
И грустно задумалась. А Мишка вдруг испуганно потянул Петьку за штанину:
— Слушай, а как же операция «Секрет»?
Он осёкся, не выдал ли секрета. Но Гришка шарил в траве, отыскивая клещи, которые будто в воду канули. Ксюшка тоже думала о чём-то своём. Они не слышали.
— Лежи, лежи, — жестом остановил его Петька, — приходи в себя. Теперь у нас будет совсем другая операция.
И обратился к Ксюшке:
— Эх ты, говоришь правду, а доказать не умеешь. Что же ты за человек?
А Ксюшка захлопала ресницами, да как запоёт:
Гришка перестал шарить в траве и повертел пальцем около головы.
— Ты что, того?
Но Петька его одёрнул.
— Не смей. Ты ничего не понимаешь.
Ей больно. И Гришка тут же замолчал.
— Пошли, сейчас во дворе собрание будет, по дороге всё расскажу, — продолжал Петька.
— Бабушка уже разве сдала экзамен? — удивилась Ксюшка.
— А мы сами. Без бабушки. Я теперь знаю, кто разорил клумбу, — он мельком взглянул на Ксюшкино платье. — Ты домой иди. Без тебя разберёмся.
Ксюшка кивнула.
Ребята видели: с Петькой что-то произошло. Он стоял перед ними, серьёзный, сосредоточенный и очень уверенный. Будто повзрослел. Казалось, что он стал выше ростом.
— Пошли! Время идёт! — двинулся Петька.
Мишка, наконец, поднялся. И тут все трое с удивленьем уставились на него. Через всю Мишкину щеку краснела глубокая вмятина.
Нет, это было не ухо от вышитого Варвариного кота. На щеке были — клещи.
Гришка и Мишка встретились глазами и молча сказали друг другу, что драка их откладывается. На некоторое время.
Глава двадцатая
Пусть будет девчонкой
Ребят собралось целый двор. Убедить их в том, что Ксюшка всегда говорит правду, Петьке было нетрудно. Зато раскрыть глаза на Олега оказалось гораздо трудней. Тут одних слов было мало. Требовались факты.
— Олег, выйди, поговорим! — крикнул Петька, подойдя к раскрытому окну.
Но Олег не вышел. Двор настороженно молчал.
— Думаешь, не слышим, как ты топаешь? — вставил Мишка. — Я давно твои шаги через стенку выучил.
Шаги прекратились. Но Олег даже не показался в окошке.
Тогда Гришка ухватился за подоконник, подтянулся и заглянул в комнату. Комната была пуста, только на полу валялись Олеговы босоножки носами в разные стороны. Видно, Олег сбросил их, услышав Мишкины слова.
Гришка ловко перемахнул через подоконник и очутился в комнате. Он выбрал одну из босоножек и спрыгнул во двор к ребятам. На подошве красовалась заплатка, которая, по словам Мишки, была похожа на запятую, только большущую, а по словам Гришки — на щенячий хвост, только малюсенький. Гришка показал её всем, а потом вдавил подошву в землю рядом с бандитским следом на клумбе. Отпечатки оказались совершенно одинаковыми. Это было убедительно.
Двор возмущённо загудел.
— Эх ты, Олег, враль несчастный, — крикнул кто-то из ребят.
— Не Маслов ты, а Маргаринов! — поддержал другой голос.
— Малгалин не хочу, он не вкусный, — картаво произнёс мальчуган в полосатых трусах и сморщил рожицу.
Гришка опять вспрыгнул на подоконник и швырнул босоножку в комнату. Она плюхнулась на пол, повернулась носом к раскрытому окну и посмотрела на Гришку своей блестящей застёжкой. Может быть, ей захотелось убежать от своего хозяина?
И вдруг Гришке показалось, что кто-то всхлипывает в ванной. Но, возможно, это просто капало из крана.
В это время Петька увидел Ксюшку. Она успела переодеться. Платье было узкое, и поэтому шла она не размашистым, мальчишеским шагом, а какой-то незнакомой походкой. И от этой необычной походки появилось в ней что-то новое. Красивое. Даже то, что она прихрамывала, очень шло к ней сейчас. Петька и раньше видел её в этом платье, но только теперь разглядел, какое оно весёлое. Оказывается, всё платье в окошках. Вокруг них голубое, а в самих окошках — оранжевое, будто внутри свет горит.
Ребята во дворе шумели, выкрикивали всякие обидные для Олега слова. А мальчуган в полосатых
