этого, Кларку нужно успешно совершить переход вокруг двух Америк!
- -------------------------------------------------------
* Власти Сан-Франциско извлекали из пороков выгоды, и не вели никакой активной борьбы с проституцией. В 1848 году в Сан-Франциско насчитывалось 200 проституток, в основном из Мексики, Перу и Чили. Однако уже в 1850 году, в связи с началом 'Золотой лихорадки', их стало уже две тысячи, 'грязные голуби' прибывали из Европы, Нью-Йорка и Нью-Орлеана. Как и водится в американской истории, сутенеры и проститутки приняли активное участие в общественной жизни города, и оставили свой яркий след на страницах газет, и в отчетах полиции. Соотношение мужчин и женщин в этот период было пятьдесят к одному. Анонсы новых прибывших проституток были главными темами газеты 'Альта Калифорния', которая всегда красочно сообщала о прибытии 'огненно сексуальной и в полном соку'. Но схлынула пена и эйфория, и помимо хибар и палаток старателей, стали появляться серьезные здания, где крутились серьезные люди, не желающие общаться с кем попало.
Традиционно, в первую очередь исчезла надобность в китайских рабочих, и обслуживающих их проституток, поэтому стали приниматься законы, где говорилось о '… немедленной высылки или удаления китайских проституток на более необитаемые линии улиц'. Вслед за китайским жрицами любви, на окраину отправили и Чайна-таун, запретив китайцам проживать в центре города. В 1854 году выходит Закон 546 'О борьбе с домами разврата и дурной славы', направленный, на вытеснение и других жриц любви из престижных районов. В 1866 году Городской Совет принял решение '… удалить китайских женщин из престижных районов города, так как их дурная слава портит имидж города'. В том же году в штате Калифорния был принят закон о борьбе с 'китайскими публичными домами'. Китайским сутенерам и проституткам разрешили проживания лишь на окраинах некоторых населенных пунктов штата. Затем началось наступление на 'белых и латинских проституток', так как они мешали расширение торгового порта. Публичные дома на побережье упразднялись, и из Уерба переехали в Буэна-Коув. Очередным очагом секс-услуг, стали кварталы прилегающие к площади Портсмут. Но город бурно развивался, и кварталы занимаемые проститутками, требовались под более прибыльные здания, и проституток снова выселяли на окраины. В 1870 году, 'кварталом красных фонарей' был определен район, ограниченный на востоке Керни-стрит, Стоктон-стрит на западе и севере и Бродвей стрит на юге. Но в середине 1880 годов эти площади стали требоваться под престижные магазины, банки и конторы. И поэтому, начиная с 1890 года, Городской Совет начал издавать ряд законов, направленных на очередное 'выдавливание' проституток из южных районов города на запад, чтобы освободить в южных районах место под престижное жилье, и расширять город на запад. В итоге, за восемь лет, зона проституции в южных районах сузилась до небольшого квартала, к северу от Сакраменто-стрит. В том же 1890 году, издается закон 2191, запрещающий секс-услуги на Калифорния-стрит, Пауэлл-стрит, Керни-стрит и Бродвей-стрит. В 1892 году, власти города запретили использование под бордели здания на Мортон-стрит, так как эта улица перешла в разряд престижных улиц, с престижными жителями и учреждениями. В 1898 году закон был распространен и на другие улицы в этом районе. В ответ действия властей в различных районах города, проститутки и сутенеры снова изменили свое местоположение, пытаясь избежать ареста, но оставшись в тех же районах города. Но в итоге им очередной раз менять район проживания и работы, переезжая на очередную окраину города, по мере его расширения.
Таким образом, анализируя методы борьбы властей Сан-Франциско с проституцией, можно отметить следующие особенности: во-первых, в первую очередь, очередное 'наступление' начиналось на китаянок, а уже затем, на цветных и белых жриц любви, во-вторых, власти никогда не искореняли проституцию, а просто вытесняли ее на окраины, по мере развития города, ибо проституция приносила в казну города определенный и стабильный доход. Проституция - это безотказный механизм выкачивания легких денег из населения. Вокруг борделей, либо в самих борделей обычно располагались питейные заведения, также способствующие изъятию денег у населения, в периоды бурного развития местности. Изымаемые деньги концентрировались в руках сутенеров, владельцев борделей и питейных шинок и шалманов, благодаря чему те переходили к более серьезному бизнесу, чем торговля женским и жидким мясом, а их дети ужа считались респектабельными гражданами. Соответственно, и каждая 'война' против проституции начиналась только тогда, когда город очередной раз расширялся, и требовалось ликвидировать очередной квартал трущоб под более престижное капитальное строительство.
Глава. Вспоротый живот кубанской креолки.
Надин Марсель
Тело изнывало от полуденного жара, источаемого солнцем, висевшем в зените. В голове пульсировал и не давал погрузиться какой-то смешной сигнал и огненная надпись: 'Потеря заработанной экспы. Потеря половины пройденных уровней!'. Какая потеря? Каких уровней? Я ведь умерла! Разве может выжить беременная женщина, которой вскрыли живот мачете, и вырезали носимый под сердцем плод ребенка? Последнее что я помнила тогда, это кровавое пятно на песке, и хруст. Хруст, хруст. Хруст от ударов приклада 'Ремингтона' которым этот янки убивал ту жизнь, которую я не спела родить, которую он вынул из меня, окровавленными руками. Почему же мне так жарко? И как избавиться от этой светящейся надписи и этого сигнала в голове?
Нужно прикрыть чем-нибудь голову! Хотя бы теми же руками! Но они… Я привязана? Но ведь я была растянута на земле, когда меня убили! Почему я привязана до сих пор? Ведь это веревки сдавливают мне запястья, и … да, я чувствую, что лежу на спине, а руки и ноги широко растянуты в стороны. Нужно выдернуть колья из земли и притянуть руки - тогда я смогу закрыть голову от солнца.
Получилось. Я провозилась примерно четверть часа, но смогла выдернуть колья. И закрыла голову. Но сигнал и надпись не исчезали. Тогда я решила открыть глаза. И тут же зажмурилась от яркого солнца. Мертвые не жмурятся! Они сами - 'жмурики'! Стоп! Какие жмурики? Что за чушь? Это что - все та же игра? Или это такая жизнь? Да, иногда я замечала эти странные надписи - 'Заработано столько - то очков экспы. ЛЕВЕЛ АП.' Но я старалась об этом не думать, и ни кому не говорить! Но что же делать с головой? Да еще глаза - лежать зажмурившись очень неудобно. Лучше попробовать сесть. И освободить ноги, которые растянуты чуть ли не в шпагат!
Когда свободны руки - ноги освободить легко. Это я поняла. А вот… Сквозь разодранные, покрытые бурыми пятнами от засохшей крови, проглядывал абсолютно целехонький живот. Слегка загорелый. Без каких-либо шрамов! Но ведь так не бывает! Вот же лежит то, что осталось от моего ребенка! Я даже не знаю, мальчик это был или девочка - кровавая подсохшая и покрытая коркой слетевшихся мух лепешка того, что еще ночью стучалось внутри меня. Это мой ребенок! И его нужно похоронить! Я оглянулась в поисках чего-то подходящего и вспомнила про колья, с помощью которых меня растягивали на земле - я их так еще и не отвязала от веревок! Да и от рук и ног еще не отвязала. Так чего же я сижу? И почему так спокойно и отрешенно на все реагирую? А еще голова - что означает надпись 'Включить боевой режим?' Включить? Или не включать? И как включать? Может включить, чтобы оставили меня в покое? Исчезла! Исчезла надпись, как только подумала! И что-то появилось вновь : 'Ведется подсчет нереализованной экспы и не использованных очков за прохождения уровней'. Да, я помню, что я что-то там проходила, но никогда в это не влезала, живя своей жизнью. Ну и ляд с ним - пусть считает! Спекшаяся засохшая земля была твердой как камень, и я свирепела - я копаю могилу для своего ребенка!
Выкопала. Уложила то, что осталось. Засыпала землей. Поставила крест из двух кольев. Слез было немного. Почему-то очень мало. Я не билась в истерике, не ломала ногти о землю. Просто тупо стояла и смотрела на маленький холмик, и пыталась избавиться от очередного светящегося транспаранта в главе: 'Доступные боевые навыки, доступные уровни.' Боевые? Это что, убивать что ли? А что? Грешно убивать? Так ведь я уже убита! И если я не в раю, то какая разница в какой из кругов ада я попаду? Пойду и начну убивать. Тех, кто убил меня. Зачем? А зачем они убили меня? Ага, значит я должна как-то выбрать какие-то навыки и уровни. А что это мне даст? А это мне много даст - я избавлюсь от этих светящихся надписей!
