два раз, да и то по земле, поэтому находясь в воздухе, боялся потерять ориентировку. Наконец магическое сканирование обнаружило на дороге человеческие и гвельфийские ауры и я, заложив вираж, пролетел над караваном телег загруженных ранеными. Появление 'дракона оказалось для каравана совершенно неожиданным и возницы напуганные 'драконом' дружно повернули телеги под кроны деревьев, и только когда я сделал второй заход над телегами, то увидел, что паника прекратилась, и мне приветственно машут руками. Однако я решил проверить, что происходит возле ущелья, в котором находился разрыв в защитном куполе и полетел дальше. Вскоре показалась небольшое плато перед ущельем, на котором были видны многочисленные следы недавней битвы. Повсюду лежали обгоревшие трупы людей и гвельфов, а сам вход в ущелье оказался завален обломками крепостной стены, за которыми на земле зияла закопченная проплешина. Ветер из ущелья нес чудовищная вонь горелого человеческого мяса, словно там живьем зажарили не одну сотню людей. По полю боя бродили два десятка людей и гвельфов, которые толи искали выживших, толи собирали трофеи. От этого смрада меня едва не вырвало, и я повернул обратно. Выше по дороге к 'горному убежищу' на большой поляне на берегу ручья расположился лагерь дроу, а в двухстах шагах от него лагерь хуманов. Воины уже заметили пролетевший в стороне дельтаплан и приветственно махали в мою сторону. Я хотел приземлиться где-нибудь поблизости, но ручей оказался слишком узким, и мне пришлось повернуть назад к 'Горному убежищу'.
Удачно посадив дельтаплан на озеро, я подогнал его к берегу и вытащил аппарат на песок пляжа. Делегации по встрече любимого князя еще не появилась, и я занялся перезарядкой метателя и заменой камня 'Силы' в двигателе, чтобы в случае необходимости иметь возможность сразу взлететь. Закончив эту работу, я неспешно направился к поселку хуманов, решив по дороге привести в порядок расстроенные мысли и хоть как-то подготовиться к встрече со своими подданными. Если реально смотреть на вещи, то я улетел спасать дроу, а хуманов и гвельфов бросил на произвол судьбы и подданные имели полное право выставить серьезный счет своему князю.
Возвращаясь от восточного прохода, я решил лететь севернее поселка, и заходил на посадку со стороны гор, поэтому садящегося 'дракона никто не заметил. Когда я вошел в поселок, то первой кто мне встретился на пути, оказалась симпатичная девушка набиравшая воду из колодца. Я вежливо поздоровался и помог ей вытащить ведро, девушка кокетливо улыбнулась в ответ и только после этого узнала меня. Ведро сразу полетело на землю и красотка как курица заметалась по площади, громко вопя:
- Князь Ингар вернулся! Князь Ингар вернулся!
От этого крика у меня зазвенело в ушах, а в домах захлопали окна и двери, потому что люди решили посмотреть, кого это на улице режут. Через несколько минут я оказался в толпе возбужденных женщин, едва не задушивших меня в своих объятиях. Из этого рыдающего хора, я с трудом выуживал крупицы информации и понял, что пока я наслаждаюсь любовью подданных, рядом умирают десятки раненых.
Последующие трое суток слились в один бесконечный день, который мне не забыть весь остаток своей жизни. В двух домах поселка хуманов расположился лазарет, забитый до отказа ранеными бойцами, пострадавшими во время штурма долины. Раны у многих из воинов оказались сильно запущенными, и запах гниения буквально висел в воздухе. Поэтому я немедленно занялся наиболее тяжелыми случаями, стараясь спасти от смерти тех, у кого был хотя бы призрачный шанс выжить. До моего прилета в лазарете трудились несколько гвельфиек, больше походивших на египетские мумии, нежели на первых красавиц Геона. Уже больше месяца женщины вытаскивали с того света раненых и бессонные ночи высосали из них последние силы. Мое появление гвельфийки восприняли с каким-то безразличием и дружно попадали в обморок от истощения своих сил. Чтобы как-то поддержать жизненные силы измученных гвельфиек, я подкачал их ауры и сразу переключился на лечение раненых. Женщины через некоторое время пришли в себя и попытались приступить к работе, но я их прогнал из лазарета, опасаясь, что они могут пополнить список пациентов.
За время длительного перехода от Латра до долины 'Нордрассила, мне удалось накопить большой опыт по организации лечения большого количества раненых, а поэтому удалось избежать и многих типичных ошибок. Я не старался излечить всех и сразу, а занялся теми, кому еще был в состоянии помочь. В первый же день в лазарете умерло трое тяжелораненых, но в последующем смертей удалось избежать. Утром второго дня пришел караван с ранеными, который мне повстречался по дороге к восточному проходу, и работы значительно прибавилось, но я уже вошел в ритм, а добровольные помощницы избавили меня от рутины.
Вместе с новыми ранеными в лазарет привезли Лауру и Ингура, а к вечеру к ним присоединился контуженный Лаэр. С лечением Лауры у меня проблем не возникло и после подзарядки истощенной ауры юной магини, она быстро пришла в себя, а с Ингуром мне пришлось повозиться. Операция по извлечению наконечника стрелы заняла всего минут двадцать и закончилась удачно. Однако основные проблемы создала не сама рана, а заражение, которое уже начало распространяться по организму брата. К счастью дело не зашло слишком далеко и мне за пару часов удалось остановить заражение крови и поддержать ослабленный организм раненого, а дальнейшее выздоровление зависело только от надлежащего ухода. Едва очнувшаяся Лаура тут же заняла место сиделки у постели Ингура, и мне показалось, что юная девушка не просто жалела раненого, а проявляла к нему намного более нежные чувства. Последним из высокопоставленных пациентов оказался Лаэр, который тоже пострадал не столько от ранений, полученных за время боев, а от последствий сильной контузии и истощения моральных и физических сил организма. Этот случай так же не вызвал у меня особых опасений и князь после непродолжительного отдыха должен был встать на ноги.
За эти сумасшедшие трое суток, я спал не более четырех часов, но мне каким-то чудом удалось оттащить от могилы практически всех раненых. К тому моменту, когда в лазарет вернулись пришедшие в себя гвельфийки, я сумел перевести в разряд выздоравливающих практически всех тяжелораненых, и только передав пациентов в надежные руки, отправился в резиденцию Ингура в надежде выспаться.
Заснул я как убитый и только через сутки меня разбудил дикий голод и жажда. Я сел на кровати и собирался идти разыскивать кухню, но обо мне уже позаботились. Мой заспанный взгляд сразу наткнулся на стоящий рядом с кроватью стол, на котором был накрыт шикарный обед, и стояли два кувшина с вином и родниковой водой. Я вежливо поблагодарил за заботу, скромно сидевшую у двери сиделку, и накинулся на еду, как зорг на добычу. Наевшись до отвала, я не смог себя заставить встать с постели и снова заснул до полудня.
Прервал мой сон внутренний будильник, который есть в организме любого человека. В подсознании начала пульсировать занудная мысль, что впереди у меня еще много дел, заставляя проснуться. Очнувшись от сладкой истомы, я сразу направился к озеру, чтобы проверить дельтаплан, а заодно и искупаться. Возле 'дракона уже был выставлен караул из двух воинов, которые, завидев своего князя, вытянулись в струнку и смотрели на меня словно я не живой человек, а мифическое существо. После стандартного предполетного осмотра и проверки работы двигателя, я нырнул в воду и устроил получасовой заплыв по озеру. Купание в прохладной воде окончательно привело меня в форму и смыло остатки сна. После водных процедур, я сделал небольшую разминку и решил, что нахожусь в полной боевой готовности.
После сумасшедшей недели, все мое существо буквально вопило о более продолжительном отдыхе, но настало время возвращаться в поселок, чтобы разобраться в сложившейся обстановке, а также проведать раненых.
Первым делом я наведался в лазарет и проверил итоги своей работы. Как не странно, но мне даже в разобранном от усталости состоянии удалось избежать серьезных ошибок, и все мои пациенты оказались живы и шли на поправку. Исправив несколько своих не особо серьезных ляпов, я закончил осмотр и направился разыскивать Лаэра. Князь уже удрал из лазарета и занимался проблемами, накопившимися в долине за время обороны. Неугомонного гвельфа я нашел в резиденции Ингура, где он с моим едва оправившимся от раны братом, устроил какое-то совещание. Я вошел в кабинет Ингура, как раз в тот момент, когда разгневанная Лаура пыталась заставить двух едва оживших трудоголиков хотя бы пообедать. Мое внезапное появление было встречено Лаурой как глас Божий, и мы спустились в столовую, где нас
