неисчислимое количество их верных спутниц — гарпий. И вся эта летающая жесть то и дело пикировала на понтонную переправу. Пока драконы не стреляли и не бомбили, но явно отрабатывали заход именно на эту цель. Почему они пока воздерживались от активных действий, Сухов всё-таки понял, не все действия биомехов оставались загадкой для человеческого ума. Павел без труда рассмотрел машины, которые приближались к понтонам по левому берегу Припяти. Машин приближалось много и вся эта техника принадлежала явно не чистильщикам. К понтонам подтягивался ещё один отряд биомехов.
«Вот когда они пройдут, драконы смогут с чистой совестью разбомбить переправу. И никакой огонь с блокпоста им в этом не помешает. Факт. Что же тут, чёрт возьми, происходит? Что за сбор по тревоге? В этот раз всё выглядит ещё масштабнее и хуже, но почему? Наступил день «Д»? Почему же биомехи концентрируют силы здесь, а не у тамбура? Ничего не понять!»
— Сюда, господин лейтенант, — шепнул из траншеи Гога. — Надо быстро, а то реально застрянем!
— А на блокпосту не застрянем?
— Там нет, — Гога почему-то переглянулся с первым бойцом.
— Не, ну вы сами смотрите, — первый боец тоже спрыгнул в траншею.
— Рискну, — Сухов спустился в канаву и пошел следом за бойцами.
Пробраться на блокпост удалось без приключений. Биомехи катались и топали совсем близко, но троицу чистильщиков не заметили. Или просто не стали на них отвлекаться. Так или иначе, через пять минут Сухов и его провожатые нырнули в метровую трубу, проползли на четвереньках несколько метров и очутились на территории блокпоста.
— Последние! — послышалось откуда-то справа. — Заливай!
Позади Сухова, едва не треснув его по спине, в трубу упал объемистый баллон. Следом спрыгнул боец, который быстро откатил баллон поглубже в трубу, выбрался и жестом приказал Сухову уйти из просвета. Лейтенант сдал вправо и почти тут же в трубе раздался громкий хлопок. А затем из просвета полезла крупная желтая пена. Не прошло и десяти секунд, как пена закупорила весь просвет трубы и застыла. Боец, который закатывал в подземный ход баллон, подошёл и постучал кулаком по окаменевшим хлопьям.
— Порядок!
— Это что? — спросил Сухов у бойца.
Тот смерил Павла взглядом, заметил лейтенантские звезды на шевроне и нехотя ответил.
— Активный пластик. В виде термостойкой пены. Никакое зверьё не пролезет.
— Даже если пробьют? — Сухов указал взглядом на свой «Шторм».
— Не пробьют, — боец покачал головой и сплюнул. — Слабо. И не прожгут, только плазмой, но внутри пена не каменеет, затягивает любые дыры. Замаются, короче, выжигать. А ты чего, лейтенант, первый день тут?
— Расслабился, да?! — гаркнул кто-то из-за спины у Сухова. — Как к офицеру обращаешься?!
— Виноват, — боец принял подобие строевой стойки и спрятал ухмылку.
— Марш на позицию!
Сухов обернулся и выдохнул с заметным облегчением. Хотя бы до Кабанова добрался! Может, он и станет «зацепкой»? Павел очень на это надеялся.
— Привет, Витёк.
— Ё-моё, Сухов! — Кабанов пожал Павлу руку, но обниматься не полез. Он вообще будто бы и не обрадовался. — Воскрес, что ли?! Как ты умудрился?
— Как-то так, — Сухов пожал плечами.
— Я сканировал, — негромко сообщил Гога, который по-прежнему стоял рядом с Суховым, как бы размышляя, кому сдать лейтенанта с рук на руки. — Семьдесят пять и три с плюсом.
— Да я и так вижу, что это Сухов, — Кабанов отмахнулся. — Иди, Гога, на позицию. Чего стряслось, Паша, где ты пропадал?
— Долго рассказывать, — Сухов коротко оглянулся. — У тебя аврал намечается, лучше давай помогу.
— Да какой это аврал, ёшкин кот, — Кабанов усмехнулся и снова махнул рукой. — Всё по плану. Сегодня ж день «Д». Конопатим дыры и сидим, ждём, когда всё закончится.
— День… «Д»? — Сухов опешил. — В смысле?
— Чего «в смысле», ёпрст? У тебя память отшибло? «Летят драконы бомбить понтоны…» Забыл, что ли? Ну, раньше мы «месячными» это дело называли. Либо шестого вечером, либо седьмого утром, каждый месяц. Вспомнил?
— Точно! — Сухов шлепнул себя ладонью по лбу. — Бомбёжка! Регулярная, бессмысленная, каждый месяц! День «Д»! А я-то думал…
— А чего ты думал? — Кабанов вздохнул. — Какой-то ты, Паша… не в себе. Крепко, видать, там досталось… э-э… а где, кстати? Где ты пропадал? Я до сих пор так и не врубился.
— В ловушке, — Сухов жестом изобразил петлю. — В пространственно-временной петле. Типа Узла, только…
— Ё-ёкарный бабай! — Кабанов поморщился и вскинул руки. — Даже не начинай! Ты ж знаешь, у меня сразу мозг выкипит. В Узле, короче. Так мне хотя бы понятно. И ты, значит, жжёный теперь, да? Офигеть! Файрболами уже умеешь швыряться?
— Нет, не умею. Да и какой я жжёный, я ведь говорю, эта ловушка только вроде Узла…
— Жаль. Мне лишняя ударная сила не помешала бы. А то оно знаешь, как бывает. Иногда эти твари тупо разбомбят понтоны и шабаш. А иногда, ёпрст, ещё и по нам шарахнут. Отпугнуть их было бы кстати.
— А говоришь, что аврала нет.
— Рабочий момент, — Кабанов озадаченно потёр скулу. — Что ж с тобой делать?
— Я не пойму, Витёк, а в чём проблема? — Сухова слегка обеспокоило то, что Кабанов размышляет «что с ним делать». — Я не инспектор, ничего делать со мной не надо, ни водкой угощать, ни знаки внимания оказывать. Переждём бомбёжку, а там уж решим, что делать. Покажи мне позицию и занимайся своими делами.
— Так-то оно так… Нет, ну ты ж не будешь с бойцами на стене торчать, — поспешно исправил допущенную оплошность Кабанов.
Лучше б он этого не делал. Суета в действиях Витька выглядела и вовсе ненормально. Этот раздолбай не суетился даже перед парадом, а тут «рабочий момент», и вдруг Кабанов так разнервничался. С чего бы? Сухов явился на блокпост не вовремя? Кабанов боялся, что Павел увидит нечто незаконное? Грубо говоря, «спалит» товарища. Всё равно странно. Раньше Кабанов ничуть не стеснялся на глазах у товарищей проворачивать мелкие сделки с вольными торгашами и сталкерами, это не считалось каким-то уж очень грязным делом. Во всяком случае, за это офицеры друг друга открыто не осуждали, а тем более не «закладывали» начальству.
— У тебя гости? — Сухов не нашёл ничего лучшего, чем прямо спросить Кабанова.
— Гости? — Витёк быстро отвёл взгляд. — Ты, короче, иди в штаб, лады? Вон туда. Услышишь сирену, спускайся в подвал, там справа от входа дверь.
— Хорошо, — Сухов покосился на Гогу, который так и не ушёл на позицию, а отсвечивал шагах в десяти, явно прислушиваясь к разговору офицеров.
Кабанов проследил за взглядом Сухова и махнул Гоге.
— Ко мне! Проводи лейтенанта в штаб, чаёк организуй. Начнётся карусель, покажи, где убежище. Понял?
— Так точно, — Гога подошёл и как-то слишком уверенно оттеснил Сухова от командира. — Прошу за мной, господин лейтенант.
Над головой у Сухова сгущались какие-то непонятные тучи, он чувствовал это всем организмом. Но хуже всего, что Павел не понимал, чем же так обеспокоил Кабанова и его подчинённых. Не поверили, что он реальный лейтенант Сухов? Что-то в его поведении показалось им подозрительным? Но ведь он вёл себя абсолютно нормально!
«Ну да, — огорчённо подумал Сухов. — Захарчук тоже вёл себя как человек, не придерёшься. А то, что
