девушка и захлопнула дверь.
– Стерва! – пробурчал Игорь, запирая замок.
– Поклонницы досаждают? – хмыкнул Ромка.
– Да ерунда, забудь. У нее семь пятниц на неделе. То человек как человек, то вожжа под хвост попадет – хоть квартиру меняй. Сперва хихикала ходила, потом флиртовать начала. А недавно совсем свихнулась. Пришла мне в любви объясняться, прикинь?! Пигалица, когда я в универ поступал – она аккурат в первый класс пошла. Теперь вот шефство надо мной взяла. Опекает, чтоб ее. Веришь, ни одну девушку не могу привести. Всех распугала.
– Ладно, со своим гаремом сам разбирайся. Колись, какого… ты
– Да какой гарем?.. Ай, ладно! Слушай, ты ведь давно нашим укрепрайоном интересуешься? Расскажи мне про него.
– Здрасьте вам! Ты же только что с экскурсии вернулся!
– Да… вернулся. Но все равно порассказывай.
– Значит, это и есть твое срочное дело? А Интернет для чего?
– Слушай, можешь просто рассказать и все! Тебя обычно хлебом не корми, только дай про ДОТы поговорить!
– Ага, только
– Это я и без тебя уже знаю! Мне интересно. Ты вот часто там бываешь, скажи, не было ли случаев… ну… необычных каких-то…
– Гм, – Рома пожал плечами. – Пару раз на ночевку бомжей натыкался.
– Тоже мне невидаль! Я имею в виду, совсем необычных. Может, умер кто…
– Ну ты даешь! Там вообще-то куча народу погибла во время войны! Что тебе надо, скажи прямо?
– Я… точно не знаю.
– Приехали!
Игорь замялся. Рассказать Ромке? А что, собственно, рассказать? Про дурные сны? С кем не бывает. Про обломок старой, но не факт, что военных лет, расчески? Мало ли барахла в лесах валяется. Да и выбросил он ту расческу… Про неведомого Ледяного, вклинившегося в сны после экскурсии? Гм, а это уже хоть что- то.
– А не было ли среди погибших кого-нибудь с фамилией Ледяной?
Роман пожал плечами:
– Ты хочешь, чтобы я так наизусть все фамилии и выучил? Может, и был. А что случилось-то?
– Да как тебе сказать. Я уже неизвестно сколько времени выспаться нормально не могу…
– Ну, батенька! Тут я тебе не советчик. Ты же каждый вечер где-то отрываешься. Взял бы для разнообразия и посвятил вечер, – он вздохнул, – себе, любимому. Так чтобы и лечь пораньше, и в постели чтобы один спал…
– Слушай, если бы я тебя не знал – решил бы, что издеваешься! Какие бабы?! Какие пьянки?! Мне уже полгода жуть всякая снится! Что я в твоем укрепрайоне – в котором до вчерашнего дня ни разу не был – от фрицев отбиваюсь. До того дошло, что, проснувшись, не могу понять, где очутился. И первая мысль, когда не могу нащупать карабин: «Все! Пропал! За утерю личного оружия в дисбат сошлют, а то и расстреляют!»
Он помолчал и добавил уже более спокойно:
– Я за всю жизнь пива столько не выпил, сколько – таблеток успокоительных за это время. Спать ложиться боюсь! До четырех утра слоняюсь по квартире, лишь бы в этот кошмар не возвращаться! А ты – бабы, пьянки!
Роман уселся на неубранную постель, миролюбиво поднял руки.
– Хорошо-хорошо. Не ори. Конкретно от меня чего надо?
Игорь закурил сигарету, оперся спиной о дверной косяк. Помолчал немного, сомневаясь: «Стоит ли продолжать?» Вздохнул:
– Понимаешь, там, во сне, я знаю, что моя фамилия Ледяной, ДОТ окружен, из гарнизона осталось нас осталось то ли двое, то ли я вообще один, и буквально перед твоим приходом… патронов нет, огонь. Последнее что помню – вспышка, кошмарно болит голова, и немцы кругом. Ну? Что ты так смотришь?
– Если честно, бредовенько звучит как-то… – Роман озадаченно потер переносицу и подозрительно посмотрел на Игоря. – Ты точно меня не разыгрываешь? Нет? А «колес» там или траву не курил? Стоп! Ты же игрушки сочиняешь, может, досочинялся?
– Иди ты! В игрушках моих отродясь танков не водилось. И потом – я еще могу отличить танк компьютерный от настоящего. Я правда в шоке. И в ДОТ этот специально поехал, чтобы разобраться, что за ерунда со мной происходит. И местность сразу узнал. Все выглядит один в один. Время, конечно, многое изменило, но участок, который мы защищали, узнал сразу.
– М-да, интересно девки пляшут, – Игорь с тоской подумал, что друг совсем уж откровенно косится на дверь. – Хорошо, я постараюсь что-то найти… В ближайшие два-три дня отзвонюсь.
– Послушай, если ты считаешь это бредом…
– Нет, почему же. Мне теперь и самому интересно. Никогда не смотрел на укрепрайон с такой, хм, неожиданной стороны. Покопаюсь, может, и правда, были еще случаи помешательства. Тьфу! Я хотел сказать…
Игорь безразлично махнул рукой.
– Только никому не рассказывай, ладно? Мне и самому порой кажется, что с ума схожу. А окружающие, – он тряхнул головой, не к месту вспомнилась Алиса, – так вообще пальцем тыкать начнут…
– Не вопрос. Главное, чтобы сам не разболтал. А я – могила. Все, бывай.
Провожая друга, Игорь вышел в подъезд. В соседнюю дверь настойчиво звонил молодой взъерошенный парень.
– Извините, – он посмотрел на мужчин, – а не знаете, она…
– Уехала! В Одессу! На месяц!
– Понятно… – парень неуверенно побрел вниз.
– Значит, всех твоих девушек распугала? – фыркнул Ромка. – Ладно, иди, отсыпайся!
Игорь закрыл дверь и, почесывая затылок, побрел в ванную. Включив душ, грустно посмотрел на свое отражение:
– Главное, в воде не заснуть. А то приснюсь себе водолазом…
Алиса стояла под еле теплым душем. Кажется, кто-то в дверь звонил – плевать! Это либо сосед нелюдимый, либо малолетка, с которым в ночном клубе познакомилась (на свою голову!), либо еще кто-то, кого она не хочет сейчас видеть. Девушка прикрутила воду. Жарко. Постоянно жарко, хочется телепортироваться в ледниковый период и не вылезать из него никогда. А ведь уже неделя, как стоит прохладная погода…
Алиса, завернувшись в полотенце, вышла из ванной. Открыла окно на кухне. Покосилась на стоящее в холодильнике пиво. Нет-нет! Не пить! Прошлый раз напилась и полезла зачем-то отмороженному в любви признаваться… Чем только думала? Разве можно любить отмороженных?
Но все-таки, как же жарко. Даже не жарко – душно. И… горелым воняет, что ли? Девушка принюхалась. И как была завернутая в полотенце, так и выбежала в подъезд. Не хочется, конечно, снова к тормозу соваться, но…
– Эй, у тебя ничего не горит?
– Дура ненормальная! – Игорь так резко захлопнул дверь, что Алиса едва успела отскочить.
– Псих! – крикнула она равнодушному дверному «глазку». И вернулась домой. Недоуменно окинула взглядом полураздетую себя. Снова принюхалась. Выглянула на балкон. Ч-черт! То ли сигарету не потушила, то ли спичку… В общем, пепельница превратилась в маленький костер. Черт, черт, черт! Девушка выплеснула на пламя стоящий тут же кофе. Огонь погас. Духота осталась.
Жарко. Жарко, как в аду. Горячим выдался август, а сентябрь, похоже, еще горячей. Кто бы мог подумать, что так долго продержимся? На линии укрепрайона
