Lost structure

опустошает их, пересотворяет коды и отправляет их в небытие, представляет собой не что иное, как

растянутую во времени операцию styling. Восстановимы — и вполне филологически корректно —

почти все коннотативные субкоды такого сообщения, как 'стол в монастырской трапезной', к ним

присоединяются дополнительные коды обогащения, происходят семантические слияния, стол

помещается в несвойственный ему контекст, в другую обстановку, отправляется в небытие главная

коннотация, сопутствующая монастырскому столу, — простая пища, утрачивается его первичная

функция — принимать пищу в простоте и строгости. Монастырский стол есть, но идеология

принятия пищи утрачена.

Таким образом, мы возвращаемся к тому, о чем говорилось в В.3.III.1.: 'филологические' склонности

нашего времени помогают восстановлению форм, лишая их весомости. И возможно, это явление

следует соотнести с тем, что Ницше называл 'болеть историей ', понимая болезнь как избыток

культурной осведомленности, не претворяющейся в новое качество и действующей на манер

наркотика.

И стало быть, чтобы смена риторик могла поистине означать обновление самих основ идеологии, не

следует искать выхода в нескончаемом открывании забытых форм и забывании открытых, оперируя

всегда уже готовыми формами, столь ценимыми в мире моды, коммерции, игр и развлечений (вовсе

необязательно дурных, разве плохо сосать карамельку или читать на ночь книжку, чтобы поскорее

уснуть?). Дело в другом. Ныне уже все осознают, что сообщения быстро теряют смысл, равно как и

обретают новый (неважно, ложный или истинный: узус узаконивает разные стадии этого цикла; если

бы казакам пришло в голову поить своих лошадей из кропильниц собора Св. Петра, несомненно, это

был бы случай, подпадающий под п. 5 нашей таблицы, — подмена первичной функции, обогащение и

подмена вторичных функций; но для казачьего атамана он явился бы вполне естественной

ресемантизацией, тогда как ризничий собора несомненно оценил бы его как кощунство. Кто из них

прав — предоставим судить истории), как бы то ни было, с того момента когда создатель предметов

потребления начинает догадываться о том, что, созидая означающие, он не в состоянии предусмотреть

появления тех или иных значений, ибо история может их изменить, в тот миг когда проектировщик

начинает замечать возможное расхождение означающих и означаемых, скрытую работу механизмов

подмены значений, перед ним встает задача проектирования предметов, чьи первичные функции были

www.koob.ru

бы варьирующимися, а вторичные — 'открытыми'.

226

Сказанное означает, что предмет потребления не будет в одночасье потреблен и похоронен и не

станет жертвой восстановительных манипуляций, но явится стимулом, будет информировать о

собственных возможностях адаптации в меняющемся мире. Речь идет об операциях, предполагающих ответственное решение, оценку форм и всех их конститутивных элементов, очертаний, которые они могут обрести, а равно и их идеологического обоснования.

Эти способные к изменениям, открытые объекты предполагают, чтобы вместе с изменением

риторического устройства реструктурировалось бы и идеологическое устройство и с изменением

форм потребления менялись бы и формы мышления, способы видения в расширяющемся