Lost structure

того, каким кодом пользуются. На латыни она гласит: 'Ступай, Вителлий, на воинственный глас

римского бога', а будучи прочитана по-итальянски интерпретантом, способным в ней разо-

69

браться, фраза означает, что телята, которых разводили наши античные предки (или разводят

нынешние жители итальянской столицы), хороши собой 49.

С другой стороны, может получиться и так, что отправитель, отправляя сообщение, полагает, что

www.koob.ru

оно будет прочитано по-латыни, между тем адресат читает его по-итальянски. В этом случае мы

имеем дело с дешифровкой, которую считаем 'ошибочной' только в связи с намерениями

отправителя сообщения, но которая нисколько не ошибочна, но напротив, вполне законна, если

принять во внимание ее адекватность коду. Несомненно, это парадоксальная ситуация, и тем не

менее, несмотря на то что это крайний случай, он очень ярко характеризует специфику

коммуникаций между людьми. Иногда денотативный код претерпевает такие радикальные

изменения, что порождает многозначность типа указанной выше. Иногда полисемия оказывается

частичной, например, когда я говорю, 'дорогая собачка', и неясно, то ли собачка дорога моему

сердцу, то ли она дорого стоит. Разумеется, эта полисемия постепенно устраняется, дешифров ка

направляется в определенное русло некоторыми поясняющими обстоятельствами:

— одно из них — внутренний контекст синтагмы (т. e. синтагма как контекст), который

становится ключом к пониманию всего остального,

— другое — коммуникативная ситуация, которая позволяет мне понять, каким кодом пользовался

отправитель (так, фраза о бычках в итальянской грамматике или в латинском тексте

интерпретируется однозначно);

— и наконец, само сообщение может включать указание на то, каким кодом следует

пользоваться (например, 'означаемое в том смысле, в котором употребляет этот термин Ф. де

Соссюр...').

VI.2.

Что касается ситуации или обстоятельств коммуникации, следует сказать, что учет этого

фактора переносит рассмотрение вопроса о референте в иную плоскость (см. А.2.1.3.).

Действительно, как уже говорилось, семиология занимается тем, что выясняет, как проис ходит

кодификация, в результате которой определенные означающие связываются с определенными

означаемыми, и она вовсе не обязана разбирать вопрос о том, что соответствует им в

действительности

49 Разумеется, подобная интерпретация отсылает к частному коннотативному лексикоду, согласно которому

традиционно 'pulchra dicuntur quae visa placent' (красивым считается приятное на вид) На самом деле, даже

будучи понято на итальянском языке, сообщение открывается многим прочтениям

70

(поскольку семиология это наука о культуре, а не о природе). Однако во многих случаях так и

остается неясным, можем ли мы рассчитывать на то, что знак в действительности чему-либо

соответствует.

Итак, обстоятельства коммуникации, которые семиология, не кодифицируя, все же всегда имеет в

виду, сами по себе оказываются чем-то вроде референта сообщения, однако сообщение не

указывает на них, но в них разворачивается, осуществляясь в конкретной ситуации, которая и