Новое собрание химических философов

«Высшее вéдение (la haute science) сводит весь Магистерий к одному корню, который, как я вам уже показал, возможно, даже более ясно, чем это нужно, содержит две сущности, то есть Серебро и Золото в потенции (Argent et Or en puissance), а затем и в действии (en acte)^XLIX, если выровнять их вес»[110].

«В действии же эти сущности становятся Серебром и Золотом, выровненным по весу, — летучее (volatie) затвердевает (se fixe), становясь златородящим (aurifique) сульфуром. О, Светоносный Сульфур (Soufre Lumineux), одушевлённое Золото (Or animé), в тебе почитаю я творящую силу пламенеющего Солнца, всецелое сокровище сульфур, основание Художества, в коем Естество варит Золото, становящееся Эликсиром!»[111]

Цвета делания

«Герметические Философы считают изменения цвета материи в ходе операций Великого Делания ключами Художества и конкретными указаниями на истинность и доброту (Bonté) материи и на правильный режим огня. Считается, что цвет меняется трижды, но при переходе от одного цвета к другому ненадолго появляются и другие окрасы. Первый основной цвет — чёрный, появляющийся, самое позднее, на второй день. Постепенно чернота уходит и сменяется белым цветом. Затем появляется лимонный окрас, который Философы называют их Золотом. В конце концов всё становится красным — для Философов это Цветок их золота, их Царская корона и проч. «Мимолётные цвета» — зелёный, означающий оживление и рост (végétation) материи; серый или царство Юпитера, следующий сразу за чёрным (царством Сатурна); также бывают цвета павлиньего хвоста. Тирский^L (Tyrienne) или пурпурный цвет указывает на совершенство камня.

Если красный цвет появляется прежде чёрного, то значит, огонь был слишком силён и результат не будет достигнут. Надо начинать сначала.

Чёрный цвет означает гниение (putréfaction) и полный распад материи. Он всегда должен предшествовать белому и красному. Белый означает отвердение (fixation) материи на достаточно поздней, а красный — на конечной стадии. Все эти цвета должны вновь появиться во время операции преумножения (multiplication), но исчезать они будут тем позднее, чем будут проводиться операции по совершенствованию и преумножению количественных и качественных показателей камня.

Когда материя похожа на расплавленную чёрную смолу, Философы зовут её вещью «Чернее чёрной черни», «их Свинцом», «их Сатурном», «их Вороном»^LI и т. д. Они говорят, что следует мечом, то есть с помощью огня, отсечь голову Ворону и делать это, пока он не побелеет. Разнообразие цветов приготовляемой материи даёт возможность Философам называть её всеми именами, какие только есть у любых индивидуальных проявлений Естества. Её запах и свойства в свою очередь позволяют именовать её и иначе; всё это мы найдём в Трудах Мастеров, никогда не называющих материю её простым (vulgaire) именем, «по меньшей мере когда они конкретно на неё указывают»[112].

«Некоторые говорят, что в ходе работы можно увидеть все цвета, какие только способен человек вообразить; однако это софизм Философов, ибо проявляются только четыре цвета. Можно лишь сказать, что эти четыре — источник остальных. Красный цвет означает кровь и огонь, лимонно-жёлтый — обычную желчь и воздух, белый — флегму (мокрóту) и воду, чёрный — чёрную желчь и землю. Четыре цвета это четыре стихии».

Арнольд из Нового града. Чётки

(Arnaud de Villeneuve. Rosaire)

«Мастера часто отмечают лишь четыре основных цвета, наиболее чётких и стабильных, а именно — чёрный, белый, жёлтый или лимонный и красный»[113].

Вот что Философы говорят о чёрном: «Это хорошее предзнаменование грядущего успеха, явный знак того, что компост был приготовлен по всем правилам. Ворон — в какой-то степени каноническая печать Великого Делания, подобно тому, как звезда — знак его первичного субъекта (signature du sujet initial)»[114].

«Свет следует за темнотой подобно тому, как в Книге Бытия утро следует за вечером. Знаком света является белый цвет. На этой ступени, утверждают Мудрецы, их материя освобождена от всех примесей, тщательно промыта и очищена. При этом она предстаёт в виде твёрдых гранул или блестящих частиц ослепительной белизны»[115].

Если появляется красно-рубиновый цвет, это значит, что мы достигли всего необходимого, как об этом говорит Фулканелли[116]: «красный цвет — показатель (signature) высшей степени нелетучести и совершенства»[117].

XIV. Иоганн Даниэль Милий. «Реформированная философия». 1622 г.

Классические иероглифы работы в чёрном: вороны, могилы, мертвецы. — О.Ф.

Красный цвет означает восхищение (exaltation), преобладание духа над материей, верховенство, мощь и апостольское служение (apostolat)^LII.

«Порядок изменения трёх этих цветов всегда один и тот же: от чёрного через белый к красному. Но так как естество (nature) по старой пословице (Natura non facit saltus[118] ^LIII) не знает резких скачков, между тремя основными цветами располагается множество промежуточных. Так как они преходящи и не столь определённы, Художник не придаёт им особого значения. Они лишь подтверждают непрерывность и поступательность внутренних изменений. Основные цвета сохраняются дольше, чем переходные, — они тесно связаны с химическим строением вещества. Тут не блики, мелькающие чуть ярче или чуть глуше на поверхности жидкости, а цвет самой массы вещества — этот цвет проявляется вовне и вбирает в себя все другие. Этот важный момент стоило, думается, уточнить»[119].

О зелёном цвете в особенности

На сакральном языке зелёный цвет соответствует стихии воды, в которой совершается крещение, то есть возрождение. Поэтому зелёный — символический цвет произрастания, цвет всего, что способно развиваться.

«В древности чёрный цвет напоминал о первоначальных водах (eaux primitives) или о хаосе, в то время как зелёный обозначал Творение; чёрный цвет был посвящён морским божественным сущностям (divinités marines), переоблачавшимся в зелёное.

Земля имеет те же символические цвета; как материи сумеречной (ténébreuse), ей присущ чёрный, а как началу произрастания — зелёный.

Причину вменения этих двух цветов воде и земле найдём в законе естества: произрастание есть результат действия этих двух стихий; зелёный цвет указывает на их