Новое собрание химических философов

порождающее жизнь соединение, а чёрный — на разделение и смерть. Так притча о сеятеле указывает христианам на подобие возрождения растительному зерну, выходящему из недр смерти и зеленеющему в новой жизни. В 'Апокалипсисе' говорится, что саранче запрещено вредить всякой траве на земле, всякой зелени и деревьям, а разрешено только людям, не имеющим на челе Печати Божией (см. Откр., 10:4).

Это противопоставление зелёного цвета и внешних (profanes) указывает на зелёную траву как на символ возрождения»[120].

Присутствие Всеобщего Духа (l'Esprit Universel) также проявляется через зелёный цвет, об этом свидетельствуют все священные тексты и все мифы всех народов.

Зелёный цвет есть «Сигнатура Мирового Духа» в трёх царствах Естества.

В старые времена во Франции зелёный цвет был «гербом дураков (шутов, fous)». Неправы те, кто придаёт Чаше Грааль только духовный и мистический смысл. Конечно, и его отрицать невозможно. Но у нас есть несомненные основания утверждать, что эта «чудесная Чаша» (Vase merveilleux) реально (réellement) существует на земле и всегда предоставлена в распоряжение «людей доброй воли».

Именно «mercurius philosophorum» с добавлением божественного сульфура, «Spiritus mimdi», становится зелёным и способным к произрастанию, что старый Гермес, отец Философии, столь точно описал, причём в нескольких словах, в своей «Изумрудной Скрижали».

Не без оснований греческие алхимики графически обозначали зелёный цвет монограммой Христа, составленной из первой и последней согласной слова χλωρός — зелёный.

Корень «всех вещей» — минеральная трава, не имеющая корня.

«Корень 'всех вещей' зелен» (Хали, арабский философ); молодо-зелено, это указывает на юность металла.

Христианские Живописцы средневековья изображали Крест, орудие Возрождения (Régénération), зелёным[121].

Многие алхимики символом их первоматерии (matière première), и даже их последующей материи (matière prochaine) считали Венеру. Михаил Майер говорил, что древние под Венерой подразумевали материю, без которой невозможно совершать Великое Делание. А добрый Фламель приводит слова псевдо-Демокрита: «Укрась плечи и грудь Пафосской богини^LIV; она станет прекрасной и оставит свой зелёный цвет ради золотого».

Читатель, желающий углубить свои знания, не должен пренебрегать связью между: зелёным змием^LV, зелёным ликом[122], зелёным лучом, зелёным языком (langue vert) и процессией с зелёными свечами^LVI в праздник зелёного волка (24 июня), в день солнцестояния (exaltation solaire), в аббатстве Жюмьеж[123]. В том же ряду зелёный император румынских сказок, зелёное знамя Ислама и, прежде всего, Изумруд, упавший со лба Люцифера при его падении, почему одно из имён Венус, утренней звезды (stella matutina) и есть Люцифер.

Зелёный цвет посвящён святому апостолу Иоанну, а мусульманская традиция вменяет его пророку Илие (Elie^LVII, Али).

Вот почему, дорогой читатель, следует вспомнить предупреждение Данте, сделанное в повествовании о Чистилище (песнь III):

Поистине, безумные слова —
Что постижима разумом стихия
Единого в трёх лицах естества!
О род людской, с тебя довольно quia:
Будь всё открыто для очей твоих,
То не должна бы и рожать Мария.

(пер. Лозинского)

Возвращаясь к зелёному цвету, вновь послушаем великого Флорентийца (Чистилище, песнь VIII):

И видел я: два ангела, над нами
Спускаясь вниз, держали два клинка.
Пылающих, с неострыми концами.
И, зеленее свежего листка,
Одежда их, в ветру зелёных крылий,
Вилась вослед, волниста и легка.

(пер. Лозинского)

«…Оба они явились из лона Марии, — сказал Сорделло, — чтобы охранять долину от змия, который вот-вот появится».

Лучший комментарий к этому отрывку, как и вообще ко всей «Divina Comedia», с эзотерической точки зрения можно найти в двух статьях Revue du «Voile d'Isis» за подписью Argos; обе озаглавлены:

«…о Данте как герметическом философе».

С алхимической точки зрения следующее высказывание безупречно:

Зелёный цвет есть символ «Изумруда (Emeraude) философов», который, в свою очередь, является покровом (voile) «витриолу философов»; а знаменитый «зелёный луч» навигаторов — это «Азот философов».

«Наша вода приняла имена всех листьев всех дерев, и самих дерев, и всего зелёного для того, чтобы ввести в заблуждение безрассудных».

Арнольд из Нового Града

(Arnaud de Villeneuve)

У древних индийцев, как указывает Фулканелли, Философская материя (matière Philosophale) изображалась божеством женского рода <букв. девицей^LVIII — déesse. — Прим. перев.> Мудеви (Moudévi).

Рождённая, как рассказывают о ней, из Молочного Моря, она зелена и, восседая на ишакé, держит знамя с изображением вóрона.

Зелёный цвет, цвет Зелёного Льва, восхищал старых мастеров: «О, благословенная зелень! О, порождающая порождение всех вещей! — восклицает Кунрат в своём Амфитеатре