пробирались через площадь, осматриваясь и залезая в машины. Адам, забравшись в старый «Бьюик» с откидывающимся верхом, рассеяно искал рычажок дворников, когда вместо него там была кнопка. Наверное, сидя внутри, он выглядел нелепо.
Он осмотрелся и увидел человека, выбегающего из церкви на стоянку, одетого в старую вельветовую куртку – уж точно не участвовавшего в церемонии венчания. Очевидно, это был церковный дворник.
Адам оцепенел, подумав, что не может рисковать, если его разоблачат. Голос Эмми застал его где-то рядом: «Беги, Асс, беги! Нас видели!». Адам держался за дверную ручку очередной машины и уже поворачивал ее. К нему приближался топот бегущих ног, и он быстро ускользнул. Человек в куртке заглядывал в машины и осматривал их снаружи. Он выглядел, как пробирающийся через дебри команды противника баскетболист с мячом, и еще призывал Эмми остановиться и подойти к нему в сею же минуту…
Эмми шустро, смазанным пятном пронеслась через стоянку к посадке деревьев. Никто не смог бы ее схватить. Человек в куртке не смотрел на Адама вообще. Он прошел мимо него. Адам, как ни в чем не бывало, выходил через стоянку на улицу. Он уже спустился вниз по этой улице и вспомнил реплику Эмми: «Act nonchalant, always act as thought belong wherever you are» [Неважно, что ты делаешь, всегда веди себя естественно].
Они встретились, где договорились. После каждого «Номера» они встречались на Беккерс-Дрегстор, на одном и том же месте. Эмми долго смеялась над всей неудачной стратегией прошедшего «Номера».
- Извини, Асс, - сказала она. Она пришла раньше его и уже почти давилась мороженым – «Шоколад с ванилью», как всегда. - Как много машин, в которых ты успел побывать? - спросила она. - Я только в пяти, прежде чем этот парень меня заметил. Он закричал: «Держите их!» - ну, просто как в кино. Все-таки было весело…
И тогда безо всякой причины они стали хохотать, с трудом держась за животы, разозлив Хенри Саннета – продавца, ему было около шестидесяти, вряд ли кто-либо младше сорока стал бы торговать мороженым. Адам взял у него два ванильных молочных коктейля, и они с Эмми долго говорили о других «Номерах» в «A&P». Им обоим было приятно находиться в этом магазинчике, в солнечный день. Эмми сидела напротив него в маленькой кабинке, краснея от любви. В его душе играло: «Она моя, разве нет? Моя!»
Затем они расстались, Адам ушел домой пообедать, хотя в его желудке все еще плескался молочный коктейль, а Эмми пошла в редакцию навестить отца. «Позвони», - крикнула она через плечо, когда уходила.
Адам шел домой, пиная по сторонам всякий мусор. Он думал об Эмми, об автомобильных приемниках и о стеклоочистителях. И все это ради того, чтобы успеть к кошмару, который начался, пока его не было.
Он вошел. Мать оказалась у двери. Ее лицо было белее тумана, а глаза потрясали мраморной окраской.
- Что случилось? - спросил он.
- Грей звонил, - сказала мать. - Тревога.
Т: О, видишь – ты нуждаешься во мне? Все-таки беседовать важно.
А: Почему?
Т: Открытия, даже когда не ищешь. Ты пришел сюда ночью, не находя себе места, никому не веря, и вдруг начал говорить свободно – об Эмми, и в процессе мы очень многое открываем: тревога…
(пауза 5 секунд)
А: Возможно, я не хотел бы это открывать. Меня тошнит. Я устал.
Т: Я не думаю, что у тебя есть какой-нибудь выбор.
А: О чем вы?
Т: Я думаю, что ты прибыл в ту точку, на которой ты уже не можешь задушить воспоминания, и ты даже хочешь вызвать их, желаешь их больше чего-либо. Факт, что именно это привело тебя сюда в эту комнату, ночью. Это значит, что нужно вспоминать. Воспоминания – они должны выйти наружу, они сами проявляются. Они больше не могут гноиться в подсознании.
(пауза 8 секунд)
Т: И нет смысла в доверии чему-либо еще, важна сама неизбежность. Познания должны выйти, ты не можешь их больше держать взаперти.
А: Знаю, знаю.
И он знал. Он знал, что познания ждали своего выхода. Они сидели внутри и ждали, когда он выразит их, выразит их словами, и это уже было реально. Но в то же время, он колебался. Какая-то его часть все еще сопротивлялась.
Т: Что произошло?
А: Мне надо выждать момент.
Т: Время ожидания проходит.
Он знал это и также знал, что Брайнт, или кто еще он там был, сидел напротив него, выжидая, как предатель, как враг (а он теперь им и был). Адам также знал, что Брайнт мог проявить в нем то, что ему самому было недоступно.
Все, чем он мог помочь, это тем, что он мог найти знания о нем без искажений – без искажений чего?
Т: Расскажи мне – расскажи мне о той тревоге, что принес вам Грей.
А: Да, я расскажу…
Он мог рассказать о том, что мать была расстроена. Ее руки незаметно дрожали, когда она вела его в гостиную. И еще его поразило спокойствие в ее голосе, свежесть слов. Все правильно – она была расстроена, но она могла все вокруг держать под контролем.
- Все будет хорошо, - сказала она, ее голос был тверд, словно она командовала ему быть твердым. Адам подумал, что во все времена родители убеждают своих детей в том, что все замечательно, когда оно, в общем-то, не так. Но ради детей они готовы и на ложь.
- Где отец? - спросил Адам.
- У себя в офисе, заботится о мелких деталях. В ближайшие дни мы уезжаем, Адам.
- Куда мы уезжаем? Почему? Что все это? - спрашивал он, повышая тон, желая разобраться во всем, что происходит с матерью.
Она взяла его за руку и повела в гостиную.
- Однажды, когда-то это уже случилось, Адам. Это было похоже на пожар в школе или на муляж бомбы. В любом случае, Грей звонил около часа тому назад. Он думает, что, возможно, наши данные обнаружены. Он не уверен и может ошибаться, но он требует от нас бдительности.
- И что он знает?
Она раздраженно, через рот выпустила воздух.
- И это самое смешное, Адам. Вспомни, я говорила тебе, что никогда не знаешь, где твоя игра переходит опасный предел. Конечно, Грей тоже этого не знает. Он сказал, что один из его людей подслушал телефонный разговор, в котором упоминался Монумент…
- Подслушивание, - «Это абсурд», - подумал Адам. – «Что им делать со мной и Эмми Герц, с «Номером» и школой, а также с моими родителями».
- Да. Управление держит под контролем определенных людей. И Монумент был указан в разговоре. Дата была также указана – завтра. Может быть, это ничего и не значит. Возможно, Монумент, упомянутый в подслушанном разговоре, не обязательно наш город и в нашем штате, но прозвучал именно Монумент. Грей думает, что нет шансов быть обнаруженными. Но он считает, что мы на несколько дней должны уехать – прогуляться, попутешествовать. Между тем, его человек будет в городе, наблюдать за домом, проверяя
