аккуратно, как по заказу. Плохо то, что спиной, — трудно будет подняться на ноги. В голове толчками бьётся мысль — не лежать, не лежать! Туман в глазах немного прояснился, но дёрнувшись почувствовал, что по боку опять потекло. Медленно пытаюсь сесть, тело пронзает боль — нет, не получится… Сознание немного путается, но ничего, не первый раз шкуру дырявят. Шкуру… К чему это я? Охота? Нет, не хочу охотиться. Больно… Да, надо вставать. Надо Поль… Надо.
Спиной вверх не подняться, я же не истребитель вертикального взлета. Значит надо согнуть проволоку. Подвернув под себя ногу, чтобы хоть немного приподняться, упираюсь одной рукой в землю, а другой хватаюсь за арматуру. Пытаюсь сесть, одновременно сгибая штырь вперед. Дьявольщина!!! В голове шумело, словно на голову одели большую морскую раковину. Раковину? Что-то не так, с этими раковинами, в Новом мире. Но что именно?
По-моему, я еще и головой приложился. Ну это в организме не главное. Чему болеть, там же кость!
Р-р-р-аз!!! Черт, больно то как… Отставить слюни, сержант Нардин! Сажусь, сжимая, липкий от крови, металл. Во рту пересохло, сейчас бы воды попить. По лицу струится пот. Передохнуть бы. Увы, но времени на отдых нет. Рывками сползаю вперед… Еще пять сантиметров. Десять… Теперь самое трудное — железка осталось в теле и ухватиться спереди не за что. Хватаемся за штырь, торчащий из спины и тащим будто стрелу… Р-р-раз!
Господи, как же в старину стрелы то выбирали! Ещё… Твою мать. Еще… Есть! Свободен. Заваливаюсь на бок, прижимая к ране ладони. Дьявольщина! Нельзя лежать. Давай, парень… Потом отдохнём.
Пытаюсь добраться до дырок. Обе дырки в боку, как же хорошо, что я не толстый. Или у меня пальцы длинные? Чувствую как струйки крови потекли по животу и спине. Остановить надо… Истеку кровью и подохну здесь, как собака. А мне нельзя… У меня ещё дел по горло. Чёрт побери, — аптечка в машине! Лажанулся, как мальчишка. А, дьявол! Вот одна дырка, а вот вторая… Охватываю ладонью бок и зарычав, — втыкаю пальцы в раны. Как пробки.
Сейчас…
Сейчас я полежу и встану. Встану и пойду. Встану… Вот уже машина видна… Открываю глаза и вижу те же стены. Я что сознание терял? Нет, так не пойдёт. Встаем! Есть такое слово — надо. Сначала на четвереньки, потом на ноги… Приваливаюсь плечом к стене и вытираю мокрое от пота лицо. Ну что, пошли, Поль Нардин? Минут через пять добредаю до машины, останавливаюсь и заваливаюсь на крыло. Если сейчас упаду на сиденье, то расслаблюсь и отключусь. А мне ещё перевязаться надо. Значит садимся медленно, зная что надо еще ехать… Заводимся и аккуратно выезжаем… Где же этот медпункт? Дай Бог памяти. Она тут, рядом. Совсем рядом. Километра два-три. Ещё немного осталось. Вот и знакомое крыльцо. Машину к дверям и аккуратно выгружаемся. Не торопись, Нардин. Еще несколько шагов. У дверей, застыл соляным столбом, доктор вышедший покурить.
— Добрый вечер, Док. Я, собственно, к вам…
44
5 год, по летоисчислению Нового мира
Портовый район Виго
— Чёрт побери, сержант, — напротив, развалившись на стуле, сидел Шайя и хмуро смотрел в мою сторону, — стоило уехать, как ты умудрился вляпаться в неприятности! Нет, я бы понял, если дело касалось какой-нибудь смазливой бабёнки. Муж не вовремя вернулся, или ещё что-нибудь похожее. Но чтобы так, — на ровном месте… И что прикажешь делать? Отбить шифровку Виктору, что один из его головорезов свистит дыркой в боку?
— Не надо ничего отбивать, — поморщился я и сел на кровати.
— Жаль. А я бы врезал. Причём, с превеликим удовольствием.
— Бить раненых запрещено.
— Кем?
— Женевской конвенцией. Что по нашим делам?
— Без изменений. Валим и уходим. В твоём случае — ковыляем.
— А что наш толстяк?
— Ничего. Его быстро допросили, а потом вывезли за город и расстреляли, — пожал плечами Карим. — Я тебе говорил, что зря везём.
— Лихо…
— Виктор сказал, что будь он гражданским лицом, то за такие финансовые махинации получил бы принудительные работы. И копал бы, наш интендант, местную землю. Или махал кайлом, прокладывая железную дорогу в Порто-франко. А так как он служащий Ордена, то и церемоний никто не разводит. Воровал — изволь отвечать. Тем более, в таких масштабах.
— Чёрт с ним. Ладно, давай о делах подумаем…
После небольших раздумий, первой целью был выбран любитель золотых браслетов и ярко-красных платков. Охрана у него была, но исключительно для вида. Парни, охранявшие эту тушку, прекрасно изображали телохранителей. Изображали, но не более того. К тому же, вступать с ними в контакт не входило в наши планы.
Поздней ночью, я сидел в машине, неподалёку от терминала. Бок побаливал, но терпеть было можно. Мне повезло, что арматура не повредила брюшную полость. Прошла через мясо, вырвав порядочный кусок на выходе. Доктор прочистил рану, поставил дренаж и вкатил несколько уколов, как выразился «для очистки совести».
Через двадцать минут неожиданно открылась дверь и машину ввалился Шайя.
— Готово.
— Дьявол тебя раздери, Карим! Хоть бы по стеклу стукнул!
— Тихо ушёл, тихо и пришёл. А тебе, Медведь, надо успокоительные пить. Чтобы не нервничал.
— Всё нормально?
— Конечно. Даром, что-ли, мы тут охрану трясли?
Да, охранный периметр мы проверяли очень тщательно. Местный начальник просто волком выл, когда мы лезли в очередной, пыльный закоулок и цеплялись к каждой, неправильно повешенной колючке. Будет ему наука, что нет в этом деле мелочей. Если поймёт, конечно.
— Быстро.
— У меня нет свежих дырок, — Карим наставительно поднял палец. — И знаешь почему? Потому, что я старый и мудрый.
— А ещё, слишком много говорящий, — добавил я и вырулил из переулка.
Мы с Каримом сидели в гостиничном номере и наблюдали за набережной. Шайя, вооружившись биноклем, осматривал территорию. Рядом с ним, на подоконнике, лежала коробочка, похожая на пачку сигарет. Дистанционный пульт. Надеюсь, что местные воротилы не используют подавители радиовзрывателей. Очень хочется на это надеяться.
Людей на причале мало: рыбаки ещё в море, а остальные — на работе. С левой стороны, метрах в ста пятидесяти от нас, — ворота грузового терминала, огороженного сетчатым забором. Поверху, — струится спираль колючей проволоки. Рядом с въездом — будка охранника, где лениво прохаживается караульный и пулемётное гнездо, сложенное из мешков с песком.
— Дело движется к обеду, — пробурчал Шайя и посмотрел на часы, — если не ошибаюсь, то наш приятель должен появиться с минуты на минуту. В офис он приехал засветло, так что пора бы и перекусить. Не будет же он, как последний голодранец, обедать в столовой терминала.
— Приедет, куда он денется.
— Уже едет, — спустя несколько минут произнёс алжирец.
— Объект?
— Подтверждаю, — кивнул Карим и потянулся за пультом.
Знакомая машина пролетела по центральной аллее терминала, направляясь к воротам. Дорога, в этом
