Из истории русской, советской и постсоветской цензуры

Вне всякого сомнения. Довод веский, но не решающий. Крови не жалели. В частности в последних боях под Берлином. Нужно было взять его к празднику 1 мая. И взяли. Kакой ценой — не важно. «Мы за ценой не постоим». Подход совсем не верный, хотя песня хорошая. Кровь следовало беречь. В немецких докладах о потерях 35 убитых считались числом значительным, а у нас при каждом наступлении гибли тысячи. Цифры поистине устрашающие. Так, например, на дальних и ближних подступах к Ленинграду советская сторона бросила в бой 65 дивизий, более700 тыс. человек. К 30 сентября потери составили почти половину — 345 тыс. командиров и красноармейцев, убитыми, раненными, попавшими в плен, из них 214 тыс. — безвозвратно. Об огромных потерях в технике я уж не говорю (1492 танка, 9885 орудий и минометов 1702 самолета). В 44 дивизии 4 армии, где я был, осталось 700 человек, в 191-й — около тысячи. Всего же во время «Ленинградской обороны», с июля 1941 г. по август 1944 г., по официальным, явно заниженным данным, погибло около 2900 тыс. человек. В том числе 876 с половиной тыс. — потери безвозвратные (Бешан125,151, 374). «Мы кровь проливали, а они гнилой тушёнкой расплачивались», — расхожая фраза, повторявшаяся в Советском Союзе после войны. Конечно, основной удар Гитлер нанес 41 г. по СССР и военные действия велись главным образом на Восточном фронте, но и союзники расплачивались не только тушёнкой. И гнилой она не была. Союзники вели тяжелые кровопролитные бои и в Африке, и в Италии, и на Дальнем Востоке, против Японии, отвлекая на себя значительные силы противника. Да и Второй фронт, с открытием которого долго медлили, не малой крови стоил и сыграл значительную роль на последнем этапе войны. Непосредственная помощь, которую союзники, главным образом США, оказывали СССР, тоже была весьма солидной. (см. первую часть предшествующей главы, Арут368-72). Именно создание мощной антигитлеровской коалиции, с огромным экономическим и военным потенциалом сыграло решающую роль в победе. Трудно сказать, когда бы и чем без нее окончилась война.

Советский Союз сразу же объявил победу результатом преимуществ социалистического строя, доказательством «мудрой политики большевистской партии» и, конечно, того, что народом руководил «величайший вождь и полководец генералиссимус Советского Союза И. В. Сталин»; его «гениальное научное предвидение событий, величайшее умение И. В. Сталина находить правильные решения самых сложных вопросов, непреклонная воля к победе стали источником сил советского народа и армии»; «Сталинская стратегия в великой Отечественной войне отличалась мудростью, глубиной стратегических замыслов, замечательным проникновением в замыслы и планы противника»; сталинская тактика «отличалась гибкостью, полным отсутствием шаблона, замечательным искусством маневрирования, умелым сочетанием форм борьбы, настойчивым достижением поставленных целей, всесторонним использованием техники и хорошо организованным управлением войсками» («Год 42» 603). Один из советских генералов, Злобин, писал об итогах войны: «Такой прогрессивный характер свойственен лишь советскому оперативному искусству, опирайщемуся на единственную научную теорию познания — марксистско- ленинскую методологию, и это обеспечило его полное торжество в Великой Отечественной войне над нашумевшими в Западной Европе новыми оперативными методами немецко-фашистской военной школы» (615). А о потерях старались не говорить. Позднее их называли, и всё разные. Точно они не сосчитаны до сих пор. Бешанов приводит один из статистических подсчетов: невозвратимые потери Советской Армии в Отечественной войне — 31,1 млн. военнослужащих; потери вермахта в борьбе с СССР — 2,157 млн. Почти в 14,5 раз меньше. Уже эти примерные цифры позволяют понять степень правдивости утверждений о «преимуществах социалистического строя» и о «самой передовой военной науке». (614-15). Как мы уже писали, союзники сделали для победы совсем не мало, что не умаляет роли СССР. Вряд ли стоило так акцентировать вопрос: кто главный, а кто второстепенный. Но так уж вошло в привычку; утверждать, что советское — всегда самое главное и прогрессивное. Одно различие можно отметить: союзники берегли кровь своих солдат. Заслуга немаловажная. И еще одно различие: войска союзников не оккупировали освобожденные ими от фашизма страны, не установили в них, в отличие от СССР, контролируемые режимы, когда вместо одних захватчиков приходили другие, иногда даже более враждебные для местного населения. «Освободительная» советская армия (она и на самом деле была освободительной от германского фашизма) действовала как и многие другие армии завоевателей во все времена и в разных странах. Отметим еще одну деталь: на последнем этапе войны немецкие части предпочитали сдаваться в плен западной коалиции, а не советским войскам. Дело было далеко не только в симпатиях Запада к фашизму, не в снисходительности к нему. Видимо, немцы (а они далеко не все были фашистами) полагали, что русские — более жестокие. Не случайно и то, что советские части, воевавшие в Прибалтике, как и в других странах, вступали нередко в совершенно опустевшие города, население которых в панике разбежалось, побросав все свое имущество. Так или иначе война была окончена. Германский фашизм капитулировал. Пришла великая, долгожданная Победа, неизмеримо важная для судеб стран всего мира. Этого нельзя забывать и сейчас, ни по каким соображениям. Праздник Победы, 9-го или 8-го мая его отмечать, останется для большинства участников войны, для всех народов в высшей степени знаменательным днем.

В предыдущей главе мы пытались разобраться в том, как война начиналась, показать несостоятельность советского мифа об ее первом этапе. В нынешней нам необходимо говорить об ее окончании. Здесь мы тоже столкнемся с советским мифом, который живет до нынешнего дня, что особенно проявилось во время пышного празднования в России Дня Победы в мае 2005 года (шестидесятилетие Дня Победы).

Еще раз повторю: советские крови не жалели, пролили ее больше, чем союзники и германские войска вместе взятые. Зато и приобрели многое. Не только освободили Родину от фашистских оккупантов, но и включили в круг своей империи ряд новых стран, территорий, и в Европе, и на Дальнем Востоке. Прежде всего те, которые приобрели в конце 30-х — начале 40-х (Прибалтику, Западную Украину и Западную Белоруссию, Молдавию). Их снова оккупировали, называя это освобождением. Иногда даже в тех случаях, когда гитлеровские войска перед подходом советских очистили захваченные ими территории. Для примера приведу Эстонию. Советские войска вступили в Таллин, ее столицу 22 сентября 44 г. В это время над башней Длинный Герман развевался трехцветный эстонский флаг. Его сразу же сняли, заменили советским и назвали этот день Днем Освобождения Эстонии. Просуществовавшее 3 дня эстонское Временное Национальное правительство во главе с Юри Улуотсом и Отто Тиефом даже во внимание не принималось. Как будто его и не было. Улуотс бежал, позднее он в Стокгольме возглавил эстонское правительство в изгнании. Можно понять эстонцев, для которых 9-го мая праздником не является. Это совсем не значит, что все они симпатизируют фашизму. Они просто с советским режимом не примирились и, вероятно, день 8-го мая, вместе с большинством людей мира, будут отмечать без враждебного чувства. 1 марта 2007 г. в Эстонии подписан закон «О праздниках и знаменательных датах». День 22 сентября объявлен в нем днем борьбы за освобождение Эстонии.

Вспомним и о том, что в ряде стран, в состав СССР перед войной не входивших (Болгария, Румыния, Польша, Чехословакия, Восточная Германия, на короткий срок Югославия), захваченных- освобожденных советскими войсками, были созданы правительства так называемой «народной демократии». Они тоже являлись в большей или меньшей степени сателлитами Советского Союза. Во главе стояли коммунисты. Если они пытались проводить независимую политику, их свергали, объявляли «врагами народа». Все как в СССР, с небольшими отличиями.

Напомним, что Сталин был недоволен результатами войны и говорил об этом. Хотя Советский Союз получил большие территории, и в Европе, и на Дальнем Востоке (гораздо большие, чем ему обещалось по пакту Молотова — Риббентропа), Сталину этого казалось мало. Видимо, по его мнению, стратегическая цель войны (советизация Европы) не была достигнута. И сразу началось планирование новой войны против бывших союзников, подготовка вторжения в Западную Европу (составление подробнейших карт шоферами международных перевозок — агентами КГБ, проектировка новых видов оружия: танков на резиновом ходу, не разрушавших асфальт европейских шоссе и т. п.). Не исключено, что только наличие атомного оружия спасло мир от третей мировой. Пока же, сразу же после окончания войны, Сталин был занят устройством расширившейся советской империи.

Прежде всего остановимся на Польше — первой жертве фашистской агрессии. Когда советская армия изгнала германских захватчиков, для Польши вовсе не наступило подлинное освобождение. Начались расправы с польскими патриотами, с солдатами и офицерами Армии Краевой, с членами общественной организации «Свобода и независимость». Руководители подпольного правительства арестованы в Москве. Их судили и вынесли суровые приговоры. Деятели польской крестьянской партии, связанные с