Стихотворения и поэмы

Где ржавый камень, да сухой репей,
Да перекрестья тонких мачт
                        под Хаджибейским косогором.

Куда его судьбина завела,
Что делать здесь изгнаннику-поэту?
Фортуне покорясь, идти своей дорогой,
Или внимать речам красавицы нестрогой,
Иль в кабаке скучать под звон стекла,
Под шум компании, напившейся к рассвету?
Встречать шпиона острый взгляд
Иль взоры озорных красоток
И слушать пьяный крик солдат,
Орущих песню в сотню глоток?..
Тяжелый год,
Невероятный год,
Год двадцать пятый нового столетья.
Как он, бездомный странник, всё снесет —
И этот гнет, и испытанья эти,
И самодуров тупоумный бред,
И самодержцев, правящих народом?..
О нет, не то предсказывал поэт
В часы прощания со старым годом!
Он вспомнил полночь ту —
Приют их дружный над Невою,
И пунш, взлетевший тенью голубою,
И лиц знакомых каждую черту.
Припомнил он слова надежд святые,
Рылеева горячий тост
И всех друзей, что встали в полный рост
Во имя славы Польши и России.
И вспомнил он, как, замечтавшись вдруг,
Забывший роль хозяина Бестужев,
Внезапное волненье обнаружив,
Подыскивал слова для песни вслух.

Откуда, из каких глубин,
Будя сердца,
Как тайное оружье, вынес он
Ту песнь про кузнеца?
Как сталь, упругие слова,—
То кровь на них иль просто ржа?
Бестужев пел о трех ножах,
Которые кузнец сковал.
И первого ножа удар —
В живот вельмож и в жир бояр.
И был второй отточен нож
На всех ханжей, на всех святош.
Удара третьего ножа
Царь-батюшка пусть ждет, дрожа.

«Ну что ж, дай бог!» — так за столом
С Бестужевым Рылеев пел вдвоем,
И все, кто слышал звуки этой песни,
Что пел бунтарь, весь устремись вперед,
Встречали их, как слово доброй вести.
Так начинался двадцать пятый год.

Седые русские равнины,
Где выть ветрам, снегам мести.
Молчанье снежной Украины.
Степей пустынные пути.
Тот южный край, одетый в лед,
И море, вмерзшее недвижно в небосвод.
Так, значит, тут он тоже не чужак,—
Пусть нет его скитаниям конца —
Здесь тоже знают песню о ножах,
Здесь тоже ждут прихода кузнеца…

В дорогу! Дождь не кончился еще.
К Лицею путь далек, не скоро быть рассвету,—
И он с собой уносит песню эту,
Укрыв ее плащом.

Перевод М. Матусовского

2 МАЗУРКА

Трубы грянут, встанут пары,—
Дробный стук, бряцанье шпор.
Дамы, барышни, гусары
Понеслись во весь опор.
Шляхтичи, негоцианты,
Франты, шпаки, шаркуны,
Шарфы флотских, аксельбанты,
Фраки, узкие штаны.