мрачным и менее ухоженным.
— Хорошенький же дом, чтобы привести сюда приличного человека, — едко сказала миссис Уокер. — Никогда не знаешь, кто может появиться из-за такой двери. Это напоминает один фильм, но ещё хуже.
Мы достигли двери, на которой был засаленный листок розовой бумаги с именем «мисс Эстель Смайт». Стьют постучал.
Миссис Уокер рядом со мной тяжело дышала то ли от волнения, то ли от подъёма по лестнице. Но из-за двери поначалу не доносилось ни звука, и Стьют постучал сильнее.
— Минуточку! — Это был пронзительный женский голос, громкий и раздражённый.
— Она? — прошептал я, обращаясь к миссис Уокер.
— Ш-ш-ш! — сказала она, приложив к уху руку, в её глазах появился блеск.
Наконец дверь открылась, и я мельком увидел девушку со взъерошенными волосами, задрапированную в кимоно.
— Какого… — начала она, но затем, увидев миссис Уокер, издала крик ярости и ужаса и попыталась закрыть дверь.
Но Стьют успел поставить ногу. Девушка что-то закричала. По смыслу, мне показалось, это было что-то вроде «Уходите».
В этот момент миссис Уокер взволнованно кивнула и воскликнула: «Она это!» скорее с большим чувством, чем с грамматической точностью, и все мы ринулись в комнату.
ГЛАВА XXIV
К девушке быстро вернулось самообладание.
— Что всё это значит? — накинулась она на Стьюта.
Миссис Уокер выступила вперёд.
— Моя дорогая, я так рада видеть вас. Я была абсолютно уверена, что этот молодой негодяй прикончил вас. Я знала…
— О, это вы! — в бешенстве закричала девушка. — Это вы привели их сюда? Вы — старая грязная свинья! Я должна была догадаться, ещё когда остановилась в вашем вонючем доме, что вы сделаете что-то в этом роде. Что это за люди? Несколько шпиков, полагаю. Ну, и что вам всем нужно?
Стьют холодно посмотрел на неё.
— Ваше имя Смайт? — спросил он.
— Ну, допустим, и что?
— Вы были в Чопли, а затем в Брэксхэме в день, в который Алан Роджерс совершил самоубийство?
— Ну?
— Тогда, почему вы не сообщили имеющуюся информацию?
— Возможно, не хотела.
— Вы знаете, что вам может быть предъявлено обвинение?
— От вас я вполне могу ожидать подобного, даже если я ни в чём не виновата.
— Нет никакой необходимости вести себя нагло. Я приехал задать вам несколько вопросов и хочу получить на них вежливые ответы.
— Тогда поторопитесь их задать и оставьте меня в покое. Мне нужно уходить.
Только на мгновение я подумал, что миссис Уокер собирается встрять в разговор, но, когда она попыталась заговорить, Стьют немедленно заставил её замолчать. Он был полностью на своём месте и владел ситуацией. Он сел на стул, стоящий перед дверью, и повернулся к Смайт.
Я оглядел комнату. Она представляла собой неприятный пример использования дешёвых лаковых красок. Деревянные части были обильно покрыты алой краской, стены — малиновой темперой. Мебель была недорогой, но имелось множество ярких подушек. Позади девушки была кровать, с которой она, по- видимому, встала, чтобы открыть дверь.
Сама она была столь же пунцовой, как фон, с ярко-жёлтыми волосами и избыточным обилием колец. Когда Стьют посмотрел на неё, она демонстративно зевнула.
— Как вас зовут?
— Смайт.
— Имя?
— Стелла.
— Почему тогда вы называете себя Эстель?
— Профессиональное имя.
— Вот как. Что за профессия?
— Сцена. Хористка.
— Сколько времени вы знали Роджерса?
— О, так навскидку не вспомнить. И я сейчас слишком сонная, чтобы думать. Так или иначе, несколько лет.
— Почему вы хотели его видеть?
Мисс Смайт вновь зевнула.
— А как вы думаете, почему? — спросила она. — Только для приятной беседы?
Миссис Уокер больше не могла сдерживаться.
— Она была…
Но перебить Стьюта ей не удалось.
— С вас достаточно, — загремел он.
— О, очень хорошо. Если леди не может…
Стьют, отвернулся от неё к Смайт и его голос заглушил ворчание леди.
— Полагаю, вы хотели получить с него деньги?
— Ну, разве у меня не было оснований для этого? В конце концов…
— И вы их получили?
Последовала пауза, после которой мисс Смайт, казалось, решила, что лучше сказать правду.
— Он действительно сделал мне небольшой подарок, — призналась она.
— И вы отдали ему его письма?
Смайт повернулась к миссис Уокер.
— Снова вы, — сказала она. — Ваше-то какое дело?
Но Стьют не собирался организовывать диспут на эту тему.
— Отдали? — повторил он.
— Ну да.
— Когда?
— Прежде, чем мы покинули
— Что он сделал с письмами?
— Сжёг.
— Где?
— Там, на пустоши. Я заставила его сделать остановку. Я была вся в синяках от этой чёртовой машины. Не привыкла к таким штуковинам. Если какой-то джентльмен хочет меня куда-нибудь отвести…
— Достаточно. Итак, вы остановились на пустоши?
— Только ненадолго. Ничего такого не было.
— Какого?
— Ой, не надо. Вы знаете, что я имею в виду. Мы остановились только на пару минут.
— Но достаточно, чтобы он смог сжечь письма?
— Да. Он облил их бензином. Ну, он не хотел идти домой с ними в кармане. Затем он пошёл назад к мотоциклу.
