Хроника Мухаммеда Тахира ал-Карахио дагестанских войнах в период Шамиля

ждения не давало им возможности убежать, минуя лагерь и место стоянки Шамиля. Затем ночью к Шамилю пришли из среды ансальцев брат хаджи Кибида ал-Унцукулуви и Тахир ал-Унцукулуви. Они заявили, что весь народ склонился против них1 и что идут люди Ругжа и возвращаются русские и Уллу-бий против них. Далее они сказали: „Мы советуем вам переселиться отсюда в какое-либо укрепленное место до тех пор, пока не вернется народ в свои родные селения'. Они устрашали и грозили.2

Шамиль начал совещаться с товарищами. Он им сказал: „Мы укрепимся и останемся в каком-нибудь доме в селении Гимры и будем с ними сражаться'. Но его товарищи не одобрили этого. Тогда он пред­ ложил: „Мы их встретим и будем сражаться с ними в каком-либо укрепленном месте наших лесов'. Они также не согласились. В конце концов их дело пришло к тому, чтобы переселиться в Ригиль-нуху, где они и находились около двух или трех дней, а затем вер­нулись в селение. И хвала аллаху, владыке миров.

Затем дело гимринцев пришло к перемирию и установлению шариата в их селении. Большая часть имущества гимринцев, съестные припасы и про­чее были раньше еще увезгны в Ансаль. Ансальцы

1 В рукописи А глосса: „т. е. против Шамиля и его последователей. От сына автора'.

* В рукописи А вставка между строк: „и ушли от него**.

35

присвоили себе это имущество, говоря, что „тот залог, который взял Хамзат, поистине мы дали его только из-за того, что Шамиль ослабил нас тогда. Заплатите нам за него пеню'.

Из-за этого в Гимрах наступила бедность. Клюки-фон-Клюгенау, генерал живущий в крепости Темир- хан-шура, посылал гимринцам три раза по 60 ослов с мукой. Слава аллаху, вращателю сердец и устрои­телю дел.

Затем жители Гимр, самые лучшие из них и самые худшие, намеревались уплатить эту пеню ансальцам, утверждая, что присвоенное ими гораздо больше того, что они требуют. Но Шамиль на одном из сходов увещевал и уговаривал их. Он им сказал: „Пени — это позор в религии и земном мире, и он не покинет вас никогда'. И он поклялся в том, что не даст для уплаты пени ничего. Затем и они, один за другим, начали клясться в этом же. Так покля­лись они все. Когда же ансальцы узнали о единстве мнения гимринцев в отношении неуплаты пени, то возвратили гимринцам обратно их имущество.

Затем Клюки-фон-Клюгенау позвал к себе гимрин-ского кадия Хасал ал-Мухаммеда ал Харикули вместе с некоторыми мужчинами. Кадий отправился, а с ним — непокорные и повинующиеся [мюриды] и Барти- хан, дядя Шамиля по отцу. Они пришли повинующимися Клюки-фон-Клюгенау, одобряющими его дело и при­нимающими его подачки, говоря: „У него нет ника­кого недостатка, кроме непризнания двух свидетель-ствований [шахадатов]'. Они даже говорили, что в его доме—поток благоухания. А Барти-хан сказал: „А за нашими кладбищами к нам пришли кизлярцы, у которых была [организована] поездка в Темир-хан-шуру для продажи винограда', и в его речи было хвастовство этим.

Затем Шамилю было сообщено о том, что те из от­ступников, которые были с ними [т. е. с кадием Гимр

35

и другими, ушедшими к Клюки-фон-Клюгенау] в Темир-хан-шуре, пьют и бывают пьяные и что кадий сказал: „Я вам не приказываю и не запрещаю'. Тогда Шамиль встал и направился к кадию, он во­шел к нему в худжру1 и начал говорить ему о нео­добрении [исламом] их питья [вина], но тот ничего не ответил, а подал ему одну книгу и сказал: „Посмо­три здесь то место, где [указано], что аш-Шафий не порицал пьющего [вино] ханефита'.2

Тогда Шамиль взял эту книгу и, сказав „По­смотри сюда', показал кадию одно место немного дальше от места, показанного кадием. Там говори­лось, что аш-Шафий наказывает пьющего ханефита. Затем Шамиль сказал: „Завтра позови тех пьющих и накажи их'. Кадий был принужден [согласиться] и замолчать, он убежал к себе домой, прежде чем наступило утро.

Рассказ. Затем в одно из этих времен шахмал Махди позвал Шамиля на сход. Но Шамиль от этого отказался. Жители Гимр упрашивали и неотступно приставали к Шамилю, но он не соглашался. Затем к нему пришел один мюрид и сказал: „Те относят за счет твоей трусости твой отказ пойти на этот сход'.

Тогда Шамиль встал, а на нем была шуба и на голове колпак, надетый на время сна, а в руках не было ничего из оружия, хотя бы даже кинжала, взял кувшин и вышел из дома, как будто бы он хочет выйти за нуждой. Достигнув кладбища, он положил свою шубу на его ограду и пошел на сход. Жители Гимр вышли вслед за ним. Они кричали ему, чтобы он подождал, пока они присоединятся

1 Худжра — маленькая комнатка при мечети; отдельная комната в жи­лище, предназначенная для молений; молельня.

2 В рукописи А глосса: „И это во время объяснения 34-го хаднса ив «ал-Фатх ал-Мубиню. И хвала аллаху, владыке миров. От автора, да поми­лует его аллах всевышний'.

36

к нему, но он не остановился и крикнул им: „Если вы пойдете, то я не пойду с вами'.

Он предстал пред теми, кто находился на сходе,— это были сын шамхала, знать и слуги, — всего около сотни человек. При его появлении они встали расте­рявшиеся. Шамиль заставил их сесть, и сам сел подле сына шамхала. „Скажите мне, о чем вы гово­рите',— сказал он.

Они потребовали его прихода к шамхалу для его возвеличения и оказания ему почестей: „И народ в долине и горах пусть пойдет при помощи твоей печати и печати шамхала'.1 У шамхала тогда была беременной молодая жена, в связи с чем его шам-хальство проявляло радость и веселье. Шамиль ска­зал: „Если вы отдадите в залог эту беременную жену Кибиду Мухаммеду ат-Тилики, то я пойду. А если вы мне измените, то он убьет ее как бере­менную суку'.

А это свидание происходило после убийства Ки-бидом Мухаммедом преступной знати его селения. Они ответили: „Этот залог невозможен'. Шамиль ответил: „Если этот залог невозможен, то и мой приход также невозможен', и он вышел и вернулся обратно, и они были оставлены смотрящими ему вслед.

По дороге он повстречался с людьми Гимр. Он им сказал: „Сейчас идите к ним, а я уже отве­тил им тем, что с них вполне достаточно'. После этого его спросили: „С каким намерением ты отпра­вился на эту погибель без какого бы то ни было оружия в руках?'. Он ответил: „Меня повело на это волнение гнева и если бы они напали на меня, то я непременно выхватил бы оружие у одного из них и затем во что бы то ни стало начал сражаться с ними'. Конец. И хвала аллаху, владыке миров.

1 Т. е. будет подчиняться приказам Шамиля и шамхала.

36

Глава о выселении Шамиля в Ашильту и о том. что произошло до и во время этого переселения

Затем Клюки-фон-Клюгенау потребовал от жи­телей Гимр послать ему виноградных лоз и хороших фруктовых деревьев на пяти примерно ослах. Люди „разрешения и запрещения'1 из жителей Гимр со­ брались для совещания по этому поводу в доме Барти-хана, дяди Шамиля по отцу. Они пригла­сили и Шамиля. Шамиль спросил их [о причине] собрания. Они сообщили ему эту весть. Шамиль, видя, что они как будто бы соглашаются на по­сылку [требуемого], сказал им: „Если мы — те, кто находится здесь, — пошлем, то есть ли в нашем селении тот, кто не пошлет?' — „Нет', — ответили собравшиеся. „А если мы не пошлем, то пошлет ли кто-нибудь из нашего селения?' — спросил вновь Шамиль. — „Нет', — сказали они. Тогда он заявил: „Мы не имеем возможности сделать это, потому что эта посылка установит плохой обычай, который ни­когда не прекратится'. Он увещевал их, приводя в пример, что

Счастье тому, кто умер и умерли его грехи, Беда тому, кто умер, а грехи его остались.

Он им сказал: „Я думаю, что вам нужно отгово­риться тем, что ты, мол, вырубил наши виноград­ники и наши деревья, а ансальцы дорубили то, что ты оставил. И у нас нет того, что мы могли бы послать тебе в этом году. Потребуй это от других в этом году, а мы пришлем тебе после того, как вы­растут в будущем году'. „Авось аллах заставит слу­читься после этого какое-либо дело',—добавил он.

Они молчали и не соглашались на его предло­жение. Он ушел от них, а они остались там. Затем

1 Т. е. те, кто имеет власть разрешать или запрещать; влиятельные лица.

37

Шамиля догнал сын его дяди Ибрахим и сказал: „Они рассуждают о тебе и говорят: «Посмотрите иа этого и на его слова — и это в то время, когда весь народ не может защитить от русских даже своих женщин», и что их мнение сошлось на том, чтобы послать это'. Тогда Шамиль сказал: „Пусть делают, что хотят'. Его сердце содрогалось, а при­родные свойства отталкивались от них из-за этого поступка и из-за всего того, что было у них раньше в части одобрения дел Клюки-фон-Клюгенау. Конец.