Хроника Мухаммеда Тахира ал-Карахио дагестанских войнах в период Шамиля

богатств и пленных была отделена одна пятая часть. Все остающееся было распределено между участво­ вавшими в захвате добычи: пешему одна доля, всад­нику— три доли. Они оставались там около недели. Сожгли ту крепость, а затем вернулись.

Рассказывают, что погибло из жителей Грузии в этой битве около 2 тысяч душ убитыми, пленными или побросавшимися в реку Алазани. И было сожжено

О значении этого слова см. стр. 100­

118

у них около 18 селений. И хвала аллаху, владетелю миров.

Затем они начали выкупать своих детей, одного за другим, за деньги, настолько большие, что даже гово­рили, что не осталось вовсе денег в Грузии и стали они в изобилии здесь до того, что подешевели, но приток их все не прекращался долгое время. Да и не прекратит его [этого притока] аллах всевышний во­ веки.

Глава о возвращении к имаму его сына Джемаль ад-Дина

Имам содержал этих женщин и тех, кто был с ними, а их было 20 с лишним человек, в хараме1 своего дома. Он обходился с ними по обычаю, принятому при обхождении с женщинами,—при спущенных по­ крывалах на лицах и неприкосновенности с возвели­чением и почетом. От их родственников приходили один за другим посланцы, прося обменять этих жен­щин. Примерно через 9 месяцев дело пришло к об­мену Джемаль ад-Дина на начальника крепости Цунта. Эти женщины были выкуплены за 13 с половиной мер серебра. Прочие пленные были обменены голова за голову. Место для обмена было устроено между Мухрас-Шуайбом и крепостью Уйсунгур. Имам при­шел с наибами и их ополченцами, со своим сыном Гази Мухаммедом и его товарищами, с этим началь­ником [крепости Цунта] и забранными вместе с ним пленниками и с теми женщинами. Женщины ехали в арбах. Они остановились на берегу реки Мичик. Пришли и русские и расположились на другом берегу. Они ходили одни к другим небольшими отрядами. Пришла весть от барона, в руках которого находилось

1 Харам — женская половина дома, куда запрещено входить всем муж­чинам, кроме хозяина дома.

118

их дело, о том, чтобы прислали к ним сына имама Гази Мухаммеда, примерно с 20 товарищами для того, чтобы они видели его, а он встретил своего брата [Джемаль ад-Дина]. Имам сказал: „Пусть идет, если хочет, уповая и положась [на аллаха]'.

Гази Мухаммед отправился с 30 всадниками. Они перешли эту реку и остановились у холма, построив­ шись рядами, с лицами, обращенными к русским. От русских пришло примерно такое же количество из их начальников, сопровождаемых сзади рядами пеших солдат. Русские остановились перед ними [по­сланцами имама], построившись в ряды и поставив посреди рядов Джемаль ад-Дина. Гази Мухаммеду показали Джемаль ад-Дина, и он подал ему руку. Джемаль ад-Дин вошел было в ряды [товарищей] Гази Мухаммеда, но последний приказал ему оста­ваться пока, до нужного времени, в рядах невер­ных.

Среди русских находились перебежавший к ним Бутай проклятый и его сын. Этот Бутай пытался пожать руки мюридам и приветствовать их, говоря „добро пожаловать', но никто из них не посмотрел в его сторону и не ответил на его приветствие; они даже не обратили внимания ни на него, ни на его сына. Это мучило и тяготило Бутая. Затем Гази Мухаммед послал к имаму [сказать], чтобы он прислал тех женщин. Имам прислал их [сидящими] на арбах. Когда эти женщины были уже близко за [рядами товарищей] Гази Мухаммеда, русские привезли три арбы, [груженные] слитками серебра и [привели] пленников для обмена. Юнус взял сына Чавчавадзе и, исполняя то, что было обещано, отдал его сидев­шему на лошади его отцу.

Гази Мухаммед похвалил пленников и сказал [обра­щаясь к ним]: „Благодаря вам возвращаются к нам наши дети'. Затем, обращаясь к неверным, он сказал следующее: „Истинно, мы не обращались плохо с ва­

119

шими семьями, ибо — мы не люди измены и греха. Мы были воюющими поборниками ислама'.

Один из русских сказал Гази Мухаммеду; „Не стреляйте здесь из пушек и ружей в знак радости, чтобы не пугались и не боялись эти наши женщины и дети'. — „Хорошо', — ответил Гази Мухаммед и при­казал им доставить это серебро на арбах на другой берег реки.

Имам приказал еще раньше снять с Джемаль ад-Дина имеющуюся на нем одежду и одеть его в нашу одежду. Удалив народ от Джемаль ад-Дина в сторону, Гази Мухаммед приказал ему переодеться. Затем, когда они отделились от русских, народ стал тесниться вокруг Джемаль ад-Дина для того, чтобы посмо­ треть и приветствовать его- Когда они перешли реку, то те из русских, которые были с арбами, груженными серебром, начали бросать народу слитки и мешки серебра, говоря: „Это вам, это вам'. Но народ не обращал внимания на серебро и никуда не смотрел, кроме как на Джемаль ад-Дина. В связи с этим возве­личился и вырос Джемаль ад-Дин в глазах неверных.

Вместе с ними к имаму пришли от русских два офицера. Они поблагодарили имама за хорошее обра­ щение ц уважение этих женщин и детей и, обнявшись с Джемаль ад-Дином [на прощание], вернулись обратно.

Затем из этого серебра была выделена пятая часть, а остальное распределили между участвовавшими в за­хвате добычи. А затем тронулись оттуда. Когда оста­новились в одном месте, то наибы построили рядами свои отряды и обходили их ряд за рядом с Джемаль ад-Дином для того, чтобы они досыта насмотрелись на него. Они радовались милостям и щедротам аллаха и стреляли из ружей, проявляя радость и гневаясь на врагов. А что же касается имама, то он находился под одним деревом плача, благодаря аллаха всевышнего, унижаясь перед ним и говоря: „Как будто бы аллах всевышний, слава ему, говорит мне — «А разве ты не

119

видишь, как поступает твой господь с отданным тобою ему на сохранение и порученным на сбережение»'.

Заключение. Посмотрите, какие создал аллах все­вышний причины к возвращению отданного ему на сохранение и порученного на сбережение [т. е. Дже­маль ад-Дина] из рук его явного врага, проклятого царя русских,1 который [т. е. царь] до этого держал его в качестве сына 16 лет и обучал его наукам, полезным исламу и мусульманам. Царь наградил его ценными вещами и почтил его всем драгоценным и достойным. И какие плоды удивительные, дорогие и славные дало упование его отца. И все это только от аллаха могущественного и мудрого. „Нет силы и мощи, кроме как при помощи аллаха великого и всевышнего. Да наделит нас аллах всевышний сопут-ствием успеха и содружеством людей истины на земле и в раю. Да будет молитва аллаха всевышнего и мир над посланцем его Мухаммедом, его семьей и всеми помощниками. Амин. Слава господу твоему, господу величия, величия, превышающего все описания. Мир посланникам и хвала аллаху, владетелю миров'.2

Здесь конец того, что собрал Мухаммед Тахир во время пребывания при имаме по сообщениям имама и его товарищей, участвовавших в битвах. Затем он дополнил то, что собрал раньше, упоминаниями о со­ бытиях, имевших место уже после того, как он собрал [все предшествующее] и назвал.3

Дополнение. Через некоторое время после воз­вращения Джемаль ад-Дина русские вернули Хам­зата, сына сестры имама, который был взят залож­ником после битвы при Тилике. Его вернули в обмен на одного пленного начальника из русских, дав ему богатств еще больше того, что было дано Джемаль

1 В рукописи Аг „из рук царя русских'.

2 Коран, 3718о, 181 и 182-

3 Это сообщение имеется только в рукописи А, в остальных рукопи­сях после цитаты из Корана начинается сразу „Дополнение'.

120

ад-Дину. Затем Джемаль ад-Дин и Хамзат начали уговаривать и подстрекать имама на заключение мира с русским царем. Говорилось, что русские освобо­дили их обоих только лишь для этого подстрека­ тельства. По этому же поводу к имаму приходили послы, утверждавшие, что русские возьмут и раз-

Ешат все крепости в округах Дагестана и назначат амилю и его начальникам великие награды. Но имам этого не принял. Он не склонялся к миру, хотя его и подстрекали товарищи и люди его совета. Он говорил, что русские не выполнят свои обе­щания и изменят, как изменяли и раньше.

Данияль-султан еще и раньше считал, что если за­ключить мир с царем, то никакой измены [со