как отпускают все тревоги и напряги.
— Закурить не найдется? — послышался сзади, со стороны улицы, насмешливый голос.
Стасик закашлялся от неожиданности. Развернувшись, он увидел давешнего дорийца — уже без дамы. Чужак стоял, скрестив руки на груди и расслабленно привалившись к стенке дома.
— Минздрав запарился предупреждать, — набычился Кулак, нагнув голову и направляясь к чужаку. Похоже, он не понимал, как этот щуплый дориец в смешном костюме может помешать ему, четкому пацану с накачанными грудаком и бицухой, спокойно отдыхать от треволнений окружающего мира.
Стасик вздохнул и принялся наблюдать за шоу. Он-то видел разок фильм про дорийцев, знает, как те умеют руками-ногами махать. Длинный, похоже, тоже решил не вмешиваться, благоразумно рассудив, что Кулак может поучиться и на своих ошибках.
Напрасно Стасик ждал шоу: все закончилось очень быстро. Резкий рывок Кулака — и плавное, почти незаметное движение дорийца — и вот землянин лежит на теплом геронийском асфальте и судорожно сжимает свое горло.
«Силен», — подумал Стасик. Кулака почему-то вовсе не было жалко.
Внезапно воздух позади дорийца сгустился, и прямо из ниоткуда появился высокий мужик в блестящем комбинезоне и с прозрачным шлемом на голове. Он аккуратно взял остроухого за локти и будничным голосом сказал:
— Дорогой гость из Союза Доро! Вы мешаете праву на отдых дорогим гостям с планеты Земля. Служба Туризма конфедерации Геронии вынуждена отделить вас от наших дорогих гостей с Земли.
Дориец невозмутимо покачал головой:
— Дорогой служитель гостеприимной Службы Туризма не менее гостеприимной конфедерации Геронии! Я вовсе не мешаю отдыху наших земных друзей на вашей замечательной планете. Я лишь обучаю их основам дорийской борьбы, которые они никогда не смогут узнать, вернувшись на свою родину!
На синей роже под прозрачным шлемом отобразилось сомнение.
— Скажите, дорогие гости с планеты Земля! — обратился эстэшник к Стасику с Длинным. — Действительно ли…
— Да, — крикнул Стасик, опережая Длинного и с силой пихая его в бок, — да, гостеприимный страж, тьфу, то есть турист, то есть… Да, этот человек, млин, то есть дорианец, учит нас этому… Эксклюзивному мастерству дорийского кунг-фу, во! Улучшение навыков кунг-фу входит в наши потребности во время отдыха на вашей гостеприимной планете!
Дориец усмехнулся.
— Спасибо за разъяснение, дорогой гость из Союза Доро и дорогой гость с планеты Земля, — сказал мужик в костюме, — извиняюсь за вмешательство.
И исчез. Телепортируются они, что ли, подумал Стасик.
— Ты че творишь, баклан, — накинулся на него Длинный, — на хрена ты отослал этого, завернутого в фольгу?
— Спокойно, кореш, — сказал Стасик и только теперь подивился собственной храбрости, — эй ты, остроухий! Чего тебе надо?
Чужак осклабился, покачал головой. Снова скрестил худые руки на груди, прислонился к стенке.
— Сам не знаю, на что я надеюсь… Видите ли, дорогие отбросы земного общества, я долгое время изучал прошлое и настоящее вашей планеты. Она мне нравится. Что-то есть в ней такое… притягательное, хоть и порождает она отморозков вроде вас.
Стасик с Длинным от такой наглости дара речи лишились. Уши развесили, рты раскрыли и слушали, как первоклашки — директора на линейке. Только Кулак не слушал; он поднялся на четвереньки и осторожно двигался по направлению к друганам, тихонько матюгаясь и что-то там бормоча про своего папу, который найдет дорийца и анально его покарает. Впрочем, через минуту и он затих — видно, понял, что за пределами Москвы карательные возможности его папы резко стремятся к нулю.
— …а потому мне не хочется, чтобы Земля повторяла ошибки других. Вы, олухи, отрываетесь здесь по полной и наверняка даже не задумывались о том, с чего вдруг такая высокоразвитая цивилизация стелется перед вами, будто пьяная шлюха?
— Дык это, — подал голос Длинный, — бабки же уплочены…
Дориец расхохотался.
— Ха-ха-ха… Бабки… Ой, умора… Бабки… Сынок, ты понятия не имеешь, что такое настоящие бабки. Герония настолько богата, что может не поморщившись купить сотню таких планет, как ваша, вместе со всеми вашими бабками и потрохами.
— У них эта… религия обязывает, — высказал предположение Стасик и процитировал: — «Наши законы и религиозные верования обязывают нас быть бесконечно толерантными к любым вашим потребностям и пожеланиям».
Дориец резко перестал смеяться.
— У геронийцев есть только одна религия, — рявкнул он, — это они сами! Благополучие их цивилизации, их счастливое будущее! Все, больше никаких религий.
— А хрен ли тогда… — почесал в затылке Стасик.
— Я вам скажу, «хрен ли», — передразнил его дориец, — все очень просто. Когда очередная молодая цивилизация принимается в Галактический союз — а это происходит всегда примерно на одном и том же уровне ее развития, то Герония гостеприимно распахивает свои двери для туристов. Уверяя, что здесь можно делать абсолютно все. Заметьте, при этом геронийцы устанавливают достаточно высокий — по меркам молодой цивилизации — ценовой порог для путевок. Это делается для того, чтобы приличные люди сюда не попадали, а ехали только ублюдки вроде вас: обладатели легких денег и искатели легких приключений… Ублюдки радостно приезжают, осматриваются — и творят полный беспредел. Их крышу начисто сносит от вседозволенности. А геронийцы аккуратно все это дело фиксируют. Каждый ваш плевок записан на голографию. Каждая изнасилованная вами женщина уже дала показания. Каждый убитый вами герониец занесен в особые списки, что-то вроде святых… И через пару-тройку веков, когда культурный уровень вашей планеты подтянется до общегалактического, — Герония начнет вспоминать. Намеками, оговорками, случайными обрывками видеозаписей… И Земля, которая к тому времени почти успеет все это позабыть, ужаснется. Ей будет нестерпимо стыдно. И она будет готова делать для геронийцев все, во- первых, просто из чувства вины, а во-вторых, лишь бы Герония не выставляла грязное земное белье — то есть вас — наружу. Никакие вы не гости, дорогие мои, вы — грязное белье с налипшим на него дерьмом. И дерьмо это придется отмывать вашим потомкам!
Дориец остановился на секунду, переводя дыхание и осматривая аудиторию. Аудитория сидела на корточках и внимала, но по-разному. Длинный сосредоточенно разглядывал какой-то камешек на дороге, Кулак прислонился к стене дома и готовился слегка вздремнуть, а Стасик во все глаза пялился на чужака и не пропускал ни единого слова.
— Каждая женщина, которую вы нагибали здесь, — продолжил остроухий, — терпит это потому, что знает: через сто, двести, триста лет Герония точно так же нагнет вашу цивилизацию, и будет нагибать, пока не надоест. Каждый убитый вами герониец умирал с улыбкой на лице, потому что знал: благодаря его смерти ваши — ваши! — потомки будут работать на экономику Геронии, и уже Земля станет «бесконечно толерантной ко всем требованиям и пожеланиям»! Вот их религия! Вот путь их развития! Геронийцы — одна из самых могущественных и богатых рас во Вселенной, и это при том, что у них не рождается ни талантливых ученых, ни гениальных стратегов, одни середнячки, чуть поумнее вас… Видели, как этот вояка из ниоткуда появился? А знаете, сколько лет Союз Доро разрабатывал технологию телепортации? Пятьдесят восемь лет! А Герония получила эту технологию совершенно бесплатно, за пять минут переговоров…
— Так вы что, тоже… — догадался Стасик.
— Ну разумеется, — скривился дориец, — все, кроме Древнейших, через это прошли. И все сейчас вьются вокруг Геронии, как она вьется перед вами… Такая вот уникальная стратегия развития.
Дориец вздохнул, выудил из кармана пластиковую коробочку:
— Да что я тут с вами разглагольствую… Ничего же не поймете. Держите диск, тут все данные, передадите на Земле первому встречному умному человеку. Дальше сами разберутся.
