- Это ты меня обозвал?
Несколько конокрадов загородило двери. Никто не хотел пропустить развлечения. Один из ушкуйников вытащил узкий нож с обмотанной нитками рукояткой. Урман придвинул пивную кружку и залпом допил остатки. Затевалась драка, но он не желал встревать. Потому что это был не его бой, и не его война.
- Меня зовут Берд. Берд из клана Амида. Есть проблемы? - спокойным голосом ответил таинственный постоялец. Казалось, что он безумец, совершенно не ведает страха или просто пьян. Но нет, кружка стояла непочатой.
Один из разбойников схватил бутылку и метнул, метясь в голову Берда. Рыцарь не успел предупредить беднягу. Крик замер на устах.
Берд не стал уклоняться. Может быть, там, откуда он родом, уклоняться считалось позором. Плащ полетел в сторону. В руке постояльца оказался искривлённый меч, которым он разбил снаряд на подлёте. Осколки разлетелись в стороны, только чудом не задев мечника. Следующим движением воин вскочил на ноги, и оказался прямо перед стрелком. Меч рухнул вниз. Несколько капель крови упало на лицо мечника. Забияка вскрикнул от боли и поднёс кровоточащий обрубок руки к лицу.
- Наших бьют! - завизжал Истад.
Постояльцы схватились за оружие, кто за кистень, меч или топор. Однако Берд оказался быстрее. Может он просто хотел проверить искусство или ещё чего, но Урман увидел истинного мастера клинка. Для этого воина не было равных. Глаз не успевал следить за движениями клинка. Урман замечал блики отсветов на стали и новые брызги крови. Рыцарь отступил в угол, против Берда он был ребёнком.
Трёх ушкуйников порубило в капусту. Они даже не успели размахнуться, как следует. Конокрады рванулись на улицу, мастерам кнута и аркана в тесном трактире негде развернуться. Рухнула упавшая лампа. Занялось небольшое пламя. Трактирщик с разносчицами бросился вон.
Варга сцепился с Бердом. Лезвие завязло в суковатой дубине бродяги. Пока воин пытался выдернуть клинок, Истад подвернулся сбоку и коротко без замаха пырнул ножом. Берд бросил меч, отскочил назад. Массивный Варга замялся с новым ударом. Обезоруженный мечник воспользовался заминкой, перехватил руку Истад, вывернул кисть и полоснул его же ножом по боку. В тот же момент обоих зацепил запоздалый удар дубиной.
Берд откатился в сторону, держась за плечо. Он лишился меча, но вывел из строя достаточно противников. Пальцы вцепились в обычный столовый нож.
- Разойдёмся? - предложил Варга. Истад перекосило, коротышка едва стоял на ногах, только морщился и ругался.
Берд кивнул. Урман увидел безумие странного человека. Он убил столько людей без цели, просто так. Приступ закончился и к воину возвращался рассудок.
- Вот твой меч, - Варга вырвал лезвие из дерева и положил на стол. - Я не знаю, кто ты такой, мечник, но подозреваю, что из пустоши. А значит мы в одной лодке. Поэтому не стоит так задевать нашего брата. Иначе в следующий раз мы сразимся по-настоящему. Так сказал Варга, воин из бывшего клана Акада.
Внезапно до Урмана дошло, что он видит тех самых людей, которыми матери пугают непослушных детей. Они могли сделать с ним что угодно, никакого мастерства не хватило бы для защиты. Но, что Варга, что Берд оба ели и пили, разговаривали как люди, и, во всяком случае, здоровяк производил впечатление адекватного человека. Страхи оказались искусственными. 'Кто знает, - подумал рыцарь. - Может, причина изгнания кланов не дикие нравы, а нехватка земли'?
Оба воина поклонились друг другу, и вышли из опустевшего трактира. Урман шмыгнул следом. Завтра намечался сложный день. Надо было выбираться до прихода комиссии. А из-за драки он так и не раздобыл билет на судно.
Поспать не дали. Едва Урман смежил очи, а улёгся он не в комнате, как полагалось, а в конюшне, услышал тихий скрип дверцы. Конь, которого рыцарь не называл иначе, как Кроха, встрепенулся и зафыркал. Урман, затаив дыхание, вглядывался в темноту. Клинок выскользнул из ножен.
- Ты этого уродца видел? - услышал он приглушённый голос. - Размером чуть больше осла. Но люди говорят неприхотливая до одури. Даже ветки жрёт. Там, на Востоке, совсем плохо с подножными кормами.
- И что мне с неё? Кому она нужна? - возразил другой. Он зажёг огонёк. - Берём нормальных и уходим, пока не поймали.
- Ты ничего не понимаешь! - повысил голос первый. - Скоро они войдут в моду!
Урман больше не стал ждать. Конокрадов было двое, явно из привалившей компании. Рыцарь подкрался к ворам. Солома предательски зашуршала под ногами.
- Кто здесь? Крысы, что ли? Ай! - захлебнулся один из них. Урман разрубил одного. С конокрадами никто не церемонился. В Орде это считалось первым преступлением после измены вождю.
Второй, было, дёрнулся сбежать, но споткнулся на пороге и растянулся.
- Пожалуйста, не убивай! Я всё сделаю, я... Ох! - Урман не ведал жалости к ворам. Они бы его не пощадили. Пусть же теперь матери плачут по беспутным сыновьям.
Он вытер лезвие об одежду покойных и вернулся к коню. У конокрадов целая компания сообщников. Было опасно оставаться в посёлке и разбираться с чужаками. Урман оседлал Кроху и погнал прочь. План добраться по реке до ближайшего морского порта провалился.
Урман решил поехать вниз по течению. Пологий берег располагал к себе, однако далеко уйти не получилось: сразу за селом потянулись непроходимые заросли колючки, и всаднику пришлось сделать длинный крюк в обход.
К рассвету он нагнал растянувшийся поезд из подвод и фургонов. Это были беженцы с востока. Урман заметил волов, коренастых крестьянских лошадок, плоские соломенные шляпы селян и хмурые лица.
- Доброго пути! - улыбнулся рыцарь. Он позволил сердечную улыбку, что всё реже и реже появлялась на суровом лице.
- И тебе того же, - склонил голову возничий. Рыцарь заметил, что тот на всякий случай придерживает топор. - С чем пожаловал?
Глаза селян скользнули по синему халату поверх лёгкого доспеха, луку и ножнам с саблей.
- Я Урман, возвращаюсь домой после путешествия, - представился рыцарь. - Если вы едете в низовья, то нам, кажется, по пути.
- Только не балуй! - предупредил селянин, и неожиданно для путника подмигнул. - И не приставай к нашим женщинам!
Ночь выдалась тревожной, Урман спал мало и то урывками. Всадник дремал в седле и полностью положился на Кроху. Конь вызывал искреннее восхищение. За внешней неказистостью скрывался благородный друг, дающий честь любому. Тем не менее, и ему требовался отдых. Но крестьяне не делали привалов.
- Эй, там, стоять! - сквозь дрёму услышал Урман. Он поднял голову и заметил, что поезд остановился. Мужики гурьбой высыпали вперёд. - Кто такие? Вы на земле Умани!
- Это земли Красного Лимана. С каких пор Умань здесь командует? - взъерепенился селянин.
Урман тронул поводья и подъехал поближе. Рыцарь увидел рогатки на дороге и почти два десятка солдат в одинаковых жёлтых плащах. В руках они держали копья и были настроены решительно. Разговаривал один в мантии с гербом - силуэтом горы.
- Красный Лиман признал верховенство великой Умани. Так что хотите пройти дальше: объявитесь и сдайте оружие! Так сказал Карачун, старший патрульный.
- Мы беженцы из Пшады. Орда идёт вслед за нами. Если мы сдадим оружие, то, как сможем защититься от разбойника? Или ты, Карачун, последуешь за нами?
- Хватит торговаться, земляной червь! - вспылил патрульный. Солдаты угрожающе подняли копья. - В наших землях запрещено ношение оружия! Для охраны перевозок есть гильдия. Разумеется, наша городская. А ты, чужак, кто такой? Только не говори, что тоже крестьянин!
Урман понял, что обращаются к нему. Он спокойно сверху вниз посмотрел на патрульного и процедил:
- Урман с Севера. Есть проблемы?
