Утром я проснулся, солнце светило в стекло, но Элайн в спальном мешке не было. Я стал оглядываться... где? И сразу увидел, как она склоняется над кусками мотоцикла. Одежды на ней не было, и вид круглой попы вернул мне веру в прогресс.
-- Это мотоцикл, -- сказала она себе. Она походила на наседку, уговаривающую цыпленка не разваливаться на части.
-- Это мотоцикл, -- повторила она. Негодный цыпленок! Куда ты подевал свою голову!
-- Привет, -- сказал я. -- Хорошо смотришься.
Она повернулась ко мне и улыбнулась.
-- Я просто решила взглянуть на мотоцикл. Ему чего-то не хватает, -- сказала она.
-- Ага, похорон, -- сказал я. -- Мотоциклетного гроба, прощальных слов и траурной процессии на дороге в Марблтон[29]. У тебя красивые грудки, -- сказал я.
Солнце заглядывало в окно, и комната наполнялась запахом горячего мотоцикла -- так, словно мотоцикл был чем-то вроде бифштекса.
Порцию мотоцикла с черным хлебом, пожалуйста.
Что вы будете пить, сэр -- бензин?
Нет. Нет. Пожалуй, не стоит.
Элайн прикрыла грудь руками. Вид у нее стал смущенным.
-- Угадай, кто я?
-- А кто ты?
Она дернула головой и улыбнулась.
Боковым зрением я заметил, как что-то шевелится. По дорожке к будке шел Ли Меллон. Я махнул ему рукой, чтобы он лез обратно в дыру кухонной стены.
Ему не хотелось уходить. Он стал жестикулировать, изображая поедание завтрака и сопровождая движения мимикой, которая была призвана показать, как это вкусно. Завтрак был шикарный: жареная свинина, яйца, картошка и свежие фрукты.
Из-под ног Ли Меллона выбежал кролик. Ли Меллон его не заметил, кролик спрятался в кустах и теперь таращился оттуда, прижав к голове уши. Прекрасному утру в Биг Суре явно не хватало Алисы.
-- Так вот ты кто, -- сказал я Элайн. Она опустила голову... да. Завтрак растворялся. Руки больше не закрывали грудь, тело слегка изогнулось и подалось вперед.
Я замахал Ли Меллону руками -- 'ИДИ К ЧЕРТУ', и он медленно ретировался в дыру кухонной стены -- свою неизменную страну чудес, Уилдернесс.
Свинский аллигатор
Когда мы отправились завтракать, начался дождь. Свет прятался в туче, словно артиллерийский огонь, а теплый дождь шел прямо из света. Тридцать градусов неба над Тихим океаном превратились в огромную армию -- Потомакскую армию под командованием генерала Улисса С. Гранта. Ли Меллон кормил свининой аллигатора. С ним была Элизабет.
-- Симпатичные аллигаторы, -- улыбнулась она; зубы ее были рождены из лунного света, а темнота ноздрей казалась выточенной из агата.
-- Кушай свинину, -- сказал Ли Меллон, проталкивая кусок мяса аллигатору в горло. Аллигатор сидел у него на коленях. Аллигатор сказал:
-- ГРОЛ!-опп/опп/опп/опп/опп/опп/опп/опп! -- При этом кусок свинины торчал у него из пасти.
Элизабет держала на коленях второго аллигатора. Ее аллигитор ничего не говорил. И из пасти у него ничего не торчало.
Она излучала нежность так, словно ее кожа светилась изнутри. Ее красота приводила меня в отчаяние.
-- Привет, -- сказал я.
-- Привет, Джесси.
Она меня помнила.
-- Это Элайн, -- сказал я.
-- Привет, Элайн.
-- ГРОЛ!-опп/опп/опп/опп/опп/опп/опп/опп! -- сказал аллигатор с торчащим из пасти куском свинины.
Ничего не сказал мудрый аллигатор Элизабет, ибо знал, что кроткие аллигаторы унаследуют царствие земное.
-- Есть хочу, -- сказал я.
-- Еще бы, -- сказал Ли Меллон.
На Элизабет было простое белое платье.
-- Что у нас на завтрак? -- спросила Элайн.
-- Картинная галерея. -- ответил Ли Меллон.
-- Я раньше не видела здесь аллигаторов, -- сказала Элизабет. -- Они симпатичные. Для чего они вам?
-- Купать лягушек, -- сказала Элайн.
-- Для компании, -- сказал Ли Меллон. -- А то мне скучно. Аллигаторы -- это музыка.
Его аллигатор сказал:
-- ГРОЛ!-опп/опп/опп/опп/опп/опп/опп/опп!
-- Твой аллигатор похож на арфу, -- сказала Элизабет, и стало ясно, что это действительно так -- из ее слов вырастали струны.
-- А твой аллигатор похож на чемодан с губными гармошками, -- сказал Ли Меллон по-собачьи льстиво -- из его слов вырастал свист, которым подзывают псов.
-- Хватит аллигаторов! -- сказал я. -- Кофе у вас есть?
Они засмеялись. В голосе Элизабет была потайная дверь. За этой дверью пряталась другая, а за ней еще одна. Все двери были очень красивыми и вели из нее наружу.
Элайн посмотрела на меня.
-- Пошли варить кофе, -- сказал я.
-- У нас есть кофе, -- сказал Ли Меллон. -- Вы меня не слушаете.
-- Я принесу, -- сказала Элайн.
-- Я с тобой.
-- Хорошо, -- сказала она.
Огромная темная туча повернулась по часовой стрелке еще на несколько градусов, и сильный порыв ветра стал трепать будку. Ветер напомнил мне битву при Азенкуре [30] -- он летел в нас, точно стрелы из воздуха. Ах, Азенкур: красота, и этим все сказано.
-- Я положу в огонь полено, -- сказал я. БУМ! Я стукнулся головой. Кофе превратился в две белых чашки, черные внутри и снаружи, как ночь.
-- Если хватит, я тоже выпью кофе, -- сказала Элизабет. К двум другим добавилась третья белая чашка, черная внутри и снаружи.
-- Давай завтракать, -- сказал кто-то. Предположительно, я. Я вполне мог сказать что-либо подобное, потому что очень хотел есть.
Свинина и яйца были вкусными, как и жареная картошка, как и очень вкусный клубничный джем. Ли Меллон завтракал с нами во второй раз.
Он вытащил кусок мяса из аллигаторовой пасти, и теперь аллигатор превратился у него в обеденный стол, на который он поставил тарелку.
