'достаточной' дедукцией. Во-первых, становится понятно, почему Кант так кратко изложил 'достаточную' дедукцию в самом тексте трансцендентальной дедукции категорий первого издания 'Критики' - эта краткость вполне компенсируется подробными 'доказательствами основоположений чистого рассудка'. Во- вторых, принимая во внимание указанную выше неоднородность доказательства различных групп основоположений, неудивительно, что Кант испытывал трудности в конкретизации общего для всех категорий аргумента 'достаточной' дедукции, окончательный вариант которой сложился у Канта лишь через пять лет после выхода первого издания 'Критики'. В-третьих, проясняется соотношение 'доказательств основоположений чистого рассудка' и трансцендентальной дедукции категорий: структурно эти доказательства принадлежат трансцендентальной дедукции, разворачивая и конкретизируя один из центральных аргументативных блоков последней - 'достаточную' дедукцию. 'Доказательства' некоторых основоположений, а именно аналогий опыта, не являются полными и исчерпывающими доказательствами - как и сама 'достаточная' дедукция.
На этом мы заканчиваем рассмотрение 'достаточной' дедукции категорий. Она является составной частью субъективной дедукции категорий. Ее цель - доказательство, что предметы могут мыслиться только с помощью категорий - достигается в два этапа. Сначала раскрывается понятие предмета, устанавливаются условия мышления о нем. Затем условия мышления о предмете сопоставляются и отождествляются с категориями. Поскольку 'достаточная' дедукция включает в себя основные положения метафизической дедукции категорий, ее проведение оказывается достаточным для установления реальной возможности априорных рассудочных познаний в рамках того способа достижения целей критической философии, который опирается на эмпирическую констатацию факта соответствия опыта категориям. Кроме того, 'достаточная' дедукция выполняет иллюстративную роль, реализуя первый и важнейший шаг полной субъективной дедукции, состоящий в доказательстве тождества условий мыслимости предметов опыта с категориями. В то же время, в отличие от полной субъективной дедукции, 'достаточная' дедукция не может доказать, что категории являются необходимыми условиями не только мышления, но и восприятия предметов. В чистом виде 'достаточная' дедукция представлена Кантом в 'Пролегоменах'. В составе полной субъективной дедукции она встречается как в первом - на страницах 104-106 и 110-111 - так и во втором - параграфы 19 и 20 - изданиях 'Критики чистого разума'. Принципам 'достаточной' дедукции родственны 'доказательства основоположений чистого рассудка', особенно второй и третьей аналогии опыта.
Теперь следовало бы выяснить, какие аргументы наращивают 'достаточную' дедукцию и делают ее 'полной'. Этот вопрос выглядит вполне логичным, и в конце концов мы ответим на него, но, как ни странно, на первых стадиях нашего изучения формальных особенностей 'полной' субъективной дедукции, к которому мы сейчас приступаем, о нем придется на время забыть. Связь аргументативных линий 'достаточной' и 'полной' дедукций окажется не вполне очевидной.
2. Полная субъективная дедукция 'сверху' и 'снизу'.
Прежде чем начать обсуждение структуры 'полной субъективной дедукции' хотелось бы обратить внимание, что в этом парагарафе, в соответствии с общей направленностью нашего движения 'извне вовнутрь' и сущностью 'полной субъективной дедукции', мы более всего удалимся от рассмотрения независимой 'материи' наших познавательных способностей (этого нельзя было избежать ни при исследовании 'достаточной', ни, тем более, объективной дедукции категорий) и будем иметь дело исключительно с кантовской трактовкой самих способностей и их носителя - субъекта. С логической точки зрения, мы попадем в регионы чистой субъективности, с историко-философской - в самые сокровенные, 'эзотерические' области кантовской метафизики.
Выявлять структуру 'полной субъективной дедукции', доказывающей необходимое отношение явлений как предметов возможного восприятия к категориям, удобнее всего через разъяснение ее важнейшей композиционной черты: различения Кантом двух ее стадий - 'сверху' и 'снизу'. Оно проводится Кантом в третьем разделе трансцендентальной дедукции категорий первого издания 'Критики' - 'Об отношении рассудка к предметам вообще и о возможности познавать их a priori', где Кант, по его словам (А 98), систематически излагает аргументы, составляющие дедукцию, после того, как во втором разделе он подверг их предварительному рассмотрению (напомним, что именно во втором разделе Кантом изложены элементы 'достаточной' субъективной дедукции категорий).
Итак, в третьем разделе дедукции Кант осуществляет двунаправленное исследование: сначала он показывает 'необходимую связь рассудка с явлениями через категории' (А 119), отталкиваясь от трансцендентальных условий познания (см. А 116-119) - дедукция 'сверху', затем Кант решает ту же задачу, 'начав снизу (von unten), а именно с эмпирического' (А 119). Обсудим общую структуру кантовской аргументации в дедукции 'сверху' и 'снизу'.
Исходным пунктом дедукции 'сверху' является понятие 'чистой апперцепции' (А 116), или 'трансцендентального сознания' (А 117). Кант пишет, что 'все созерцания есть для нас ничто и нисколько не касаются нас, если они не могут быть восприняты в сознание, все равно, влияют ли они на него прямо или косвенно' (А 116). Таким образом, a priori можно установить, что все представления, которые могут быть осознаны, должны быть объединены в чистой апперцепции. Ведь без возможности осознания эти представления есть ничто для нас, а от сознания, или апперцепции, неотделимо численное тождество (там же). Из этого и можно заключить, что подобные представления должны быть связаны в едином сознании.
Далее Кант замечает, что 'единство многообразного в одном субъекте есть синтетическое единство; следовательно, чистая апперцепция дает принцип синтетического единства многообразного во всех возможных созерцаниях' (А 116-117). 'Синтетическое единство предполагает синтез... и если оно должно быть a priori необходимым, то и синтез должен также быть априорным' (А 118). Априорный синтез представлений, согласно первому изданию 'Критики', может осуществляться только продуктивным воображением (А 118; А 78 / В 103), необходимое же единство этот синтез получает 'от (vor) апперцепции' (А 118).
Кант подчеркивает, что трансцендентальный синтез продуктивного воображения 'направлен без различия созерцаний исключительно на связь многообразного' (А 118). Определяя затем чистый рассудок как 'единство апперцепции ... поскольку оно относится к трансцендентальному синтезу воображения' (А 119), Кант делает вывод, что 'в рассудке содержатся чистые априорные знания, заключающие в себе необходимое единство чистого синтеза воображения в отношении всех возможных явлений' и, соответственно, что “категории , т.е. чистые рассудочные понятия, и составляют эти чистые априорные знания” (там же). В итоге получается, что a priori доказано необходимое соответствие всех могущих быть осознанными представлений чувств категориям, или, другими словами, доказано, что 'явления имеют необходимое отношение к рассудку (там же).
Анализ важнейших моментов изложенной аргументации Канта еще впереди, сейчас же обратимся к структурным особенностям дедукции 'снизу'. Кант начинает ее с эмпирического уровня (там же), эксплицируя компоненты, из которых состоит 'действительный опыт' (см. А 120-121, 124-125). Прежде всего он выделяет синтезы, из которых складывается любое восприятие, а именно, синтезы схватывания и воспроизведения.
Поскольку Кант уверен, что, 'как содержащееся в одном мгновении, всякое представление может быть только абсолютным единством' (А 99), то любой целостный образ, состоящий из множества связанных между собой представлений (см. А 97), предполагает воспроизведение ранее воспринимавшихся элементов этого образа (А 121), а это воспроизведение, в свою очередь, невозможно, если подлежащие репродукции представления уже заранее не собраны в душе с помощью синтеза схватывания. Таким образом, синтез воспроизведения предполагает синтез схватывания и невозможен без него. Однако имеет место и обратное отношение: синтез схватывания недостаточен для образования целостного представления, и должен быть дополнен воспроизведением, или воспоминанием, ранее воспринятого (см. А 102).
Следующим компонентом 'действительного опыта' Кант называет ассоциацию представлений (А 125), т.е. такое воспроизведение последних, которое подчинено следующему правилу: 'представление вступает в связь в воображении скорее с одним, чем с другим представлением' (А 121), а именно, как поясняет Кант в предварительном разделе дедукции, мы склонны ассоциативно связывать те представления, которые неоднократно встречались вместе в восприятии (см. А 100). Если бы у нас не было
