Героями не рождаются

шеи.

– Но в одном ты прав. – Моя улыбка превратилась в оскал. – До того, как попасть сюда, мне пришлось провести некоторое время за решеткой. То есть там, где отбросы общества живут по законам этого общества днем. И по своим законам – ночью. А ты знаешь, по каким законам живут по ту сторону тюремной решетки?

Судя по бледному лицу Достопочтенного, покрывшемуся каплями пота, он догадывался об ответе на мой вопрос.

– Ты смотрел передачи о древних временах? О пытках и казнях, практиковавшихся тысячи лет назад? Как долго ты сможешь терпеть боль? А ты знаешь, что в твоем организме – более двух сотен костей? Большую часть которых можно раздробить. Безо всякой опасности для твоей жизни. А ты при этом будешь оставаться в сознании. Если на это будет желание, – пора повысить голос, – МОЕ ЖЕЛАНИЕ! – От моего крика вздрогнули все находящиеся в немаленьком помещении.

– Знаешь, по глазам твоим вижу. – Мой молчаливый собеседник бледнел на глазах. Несмотря на разделявшее нас расстояние, я чувствовал исходящий от него запах страха.

– А знаешь, почему я об этом говорю с тобой? – По жесту Умо, держащие трясущегося, потерявшего всякий лоск Дейла, штурмовики начали тихим шепотом обсуждать поверх его головы, как выпадет для них жребий: будут они развлекаться с пленным во втором десятке или в третьем. Когда от этого уже не будет ни малейшего удовольствия. Да и сам пленный будет неотличим от покойника.

– Потому что больше всего мне нравится ставить на место уродов, много о себе возомнивших. И смотреть, как они корчатся от боли. – Самое главное, чтобы маска садиста не стала моим лицом. – Знаешь, что можно сделать с тобой при помощи обычной иголки? – Надо еще чуть-чуть потянуть время, так чтобы пришлось рассказать собеседнику кое- что. С неприятными подробностями. – И когда я это сделаю с тобой…

Дейл обмяк. Пора. Конвоиры переглянулись и начали действовать. Рука одного чуть-чуть изменила свое положение на прическе пленного. Второго – поднесла к его носу флакон с нашатырным спиртом, выводя из полуобморочного состояния. А потом – несильно хлопнула по боку. И белый от ужаса, как свежевыпавший снег, Достопочтенный заорал:

– НЕ-Е-Е-ЕТ! – От отвратительного запаха, издаваемого продуктами жизнедеятельности, извергнутыми данным представителем вида homo sapiens, мне было не по себе. Несмотря на разделявшее нас расстояние. Представляю, как себя чувствовали бойцы, находившиеся в непосредственном контакте с Дейлом.

– ЧТО ОРЕШЬ! – Я тоже голос повышать умею. – За гнилой базар нужно отвечать! Ты это понимаешь? Я тебя спрашиваю! Коз-зел!

– Я не виноват! Это не я! Меня заставили! – Из Достопочтенного хлынул еще один поток. Словесный. Все, начал говорить, теперь не остановится. Только уточняющие вопросы задавай. По моему жесту конвоиры надели на него наручники и, матерясь и осматривая обувь, отошли в сторону. Мне был подан знак, что запись чистосердечного признания, совершаемого пленным добровольно, то есть без применения каких-либо мер физического воздействия, идет успешно. И качество звука и изображения – вполне приличное.

Раз начавшись, исповедь текла неостановимым потоком. Нужно было только периодически повышать голос, когда случались заминки в рассказе. Итак: Достопочтенный Дейл ни в чем не виноват. Это все – его отец. Именно он приказал провести операцию в системе Лемос для последующего обучения и боевого слаживания батальона тяжелых штурмовых мехов. Назначив своего сыночка командиром. Хотя бедный, ранимый, чуткий и отзывчивый мальчик этого не хотел. Но его заставили! Угрозами физической расправы над ним и всеми, кто ему дорог, а также обещаниями лишить наследства…

Чем больше длился рассказ, тем сильнее становилось у меня чувство недоговоренности. Ну, хорошо, решил глава Корпорации, производящей планетарную технику, создать собственную маленькую армию. Не совсем понятно, зачем… Ну да ладно. Предположим, что для защиты своих производств от вооруженного вторжения конкурентов. Так и размести свои войска рядом с этими производствами. А не тащи их непонятно куда, маскируясь при этом под «солдат удачи». Ведь даже судя по изобилующему пропусками и недоговоренностями рассказу пленного, появлению отряда наемников в системе Лемос предшествовала тщательная подготовка, долговременное планирование и безупречное информационное обеспечение.

А все случившееся: пониженная боеспособность гарнизона планеты, баронское нападение, «чудесное» появление «Небесной стражи» и начавшаяся пропагандистская кампания по подготовке к «наведению конституционного порядка в отдельно взятом субъекте Нивельской империи» – были звеньями одной цепи. В неосуществленных планах – было навязывание Совету Родов кабального договора на несение наемниками гарнизонной службы на планете. С периодическими тренировками «на кошечках» – специально нанимаемых для нападения на Лемос-3 незаконных банд. Типа, имитация пиратских налетов. Надо мне будет Умо кое-какие вопросы задать. Относительно его способностей предвидеть будущее. С применением «сыворотки правды». И детектора лжи. Аккуратно отмытого от крови предыдущего допрашиваемого.

По мере слушания исповеди пленного в памяти стремительно проносилось и все остальное. Упущенное рассказчиком за незначительностью. Черные от усталости и страха лица беженцев. Безумные рыдания вдов, поседевших и ставших старухами всего за одну ночь. Безжалостный лик войны. Разгромленные поселения, разбитая техника, изуродованные тела и искалеченные души. И трупы, трупы, трупы… Убитые в бою и расстрелянные для устрашения взятых в плен. Сгоревшие в пламени огнеметов и умершие от жары и жажды…

Точного числа жертв нападения так никто и не узнает. Потому что для власть имущих это – вчерашний день, обывателей – не интересует, а мертвым – все равно. По самым скромным подсчетам, за несколько суток погибло двадцать тысяч разумных. Население небольшого города. Потому что кто-то принял решение: провести операцию именно здесь. Но все это были истории о прошлом. В данный момент особой ценности не представлявшие. Совет Родов и так принесет свои заверения в том, что все случившееся – чудовищная ошибка. И они согласны заплатить за нее некую сумму. Куда они денутся. Из-под надежной охраны.

Гораздо более важной информацией сейчас было то, что спутники связи последнее время действовали несколько… избирательно. В базовые параметры комплексов программно-аппаратного обеспечения, отвечающих за связь системы Лемос с серверами Галактической сети, усилиями прибывших еще с дружиной ныне покойного барона Прол специалистов были аккуратно внесены некоторые изменения и дополнения, не предусмотренные разработчиками. Теперь, при попытке нашей связи с любым сервером, входящим в длинный список, запрос о соединении переправлялся не на сам сервер, а на находящуюся на борту вошедшего в систему корабля, его несколько измененную копию. Так что, отправляя в Гильдию Наемников запрос о «Небесной страже», мы связались с поддельным узлом связи. И получили от него поддельный же ответ. Точно так же мы не сможем связаться еще с множеством государственных и окологосударственных организаций. Интересно, для чего потребовались такие сложности?

Когда история Эйтелина-младшего, принужденного угрозами лишения наследства и физической расправы к наемничеству, плавно ушла от текущих событий куда-то в дебри высокой политики, она окончательно потеряла для меня всякий интерес. Пришлось прерывать разговорившегося клиента, который смотрел на окружающих безумным от пережитого страха и унижения взглядом. После случившегося, публично опозорившийся, запуганный до недержания представитель «золотой молодежи», получивший под командование небольшую армию на деньги своего отца, навсегда перестал быть лидером своего отряда. Причем как для подчиненных, так и для себя самого. Потеряв веру в свои силы. Что и требовалось получить.

– Этого – в подвал. Каждая минута его пребывания у нас – под запись. Напоминаю всем присутствующим: ДО суда он должен оставаться живым, относительно здоровым и, обязательно, в здравом рассудке. – Похоже, мы теперь можем решить все свои финансовые проблемы. Но – только если пленный