«Доброго утра! Пора приготовиться!» Юный утенокБыл ему выдрой заботливо подан с такими словами:«Кушайте, братец! Для вас он добыт! Уж пришлось мне попрыгатьУ гюнебротской плотины. Приятного вам аппетита!»«Очень хороший почин! — ответил ей Рейнеке бодро.—Как пред соблазном таким устоять? Да зачтется вам богомВаше вниманье ко мне!» С удовольствием съел он утенка.Выпил изрядно и гордо пошел в окружении близкихПрямо на круг, на песчаный, назначенный для поединка.
ПЕСНЬ ДВЕНАДЦАТАЯ
Только увидел король, как появился у кругаРейнеке, гладко остриженный весь и натертый до блескаМаслом и салом, — так со смеху он покатился.«Лис! Это чья же наука? — воскликнул он. — Видно, недаромРейнеке-Фуксом ты прозван: все вечные хитрости, плутни!Всюду найти ты умеешь лазейку — и выскочить фуксом».Рейнеке сделал глубокий поклон королю, королевеСделал особый поклон и вприпрыжку вступил на арену,Где, окруженный родными и присными, волк находился.Все они лису, конечно, желали бесславнейшей смерти.Много пришлось ему выслушать гневных угроз и проклятий.Но ягуар с леопардом, смотрители круга, явились,Чинно святыни внеся, и на этих святынях публичноДали присягу противники, каждый свое подтверждая.Изегрим-волк присягал очень бурно, с угрозой во взоре:Рейнеке — вор, предатель, убийца, не раз уличенныйВ самых преступных деяниях, в прелюбодействе, в насилье,Лжив он до мозга костей — и теперь только смерть их рассудит.Рейнеке клялся в обратном — ни одного преступленьяИз перечисленных волком он за собой, мол, не знает.Изегрим и под присягою лжет, как всегда, но напрасно:Ложь ни за что он не сделает правдой, — на сей раз подавно!Тут им сказали смотрители круга: «Пусть каждый поступит,Как надлежит ему. Правда сама обнаружится вскоре».Все от велика до мала покинули круг, где осталисьОба противника только. Но лису шепнула мартышка:«Помните, что я сказала, советы мои соблюдайте!»Рейнеке весело ей отвечал: «Наставления вашиМужества мне придают. Успокойтесь: еще я владеюСмелостью, хитростью, что не однажды меня выручалиИз переделок опасней, чем эта, когда приходилосьКое-что приобретать, разумеется, в долг, но бессрочный.Да, рисковали мы жизнью! Так неужель я сегодняС этим злодеем не справлюсь? Его осрамить я намеренВместе со всем его родом, себя же и близких — прославить.С ним я за всю его ложь разочтусь!..» На кругу они обаТак и остались одни. Все глазами их там пожирали.Изегрим сразу же рассвирепел и с разинутой пастью,Лапы напрягши, наскакивать стал на противника грозно.Рейнеке, более легкий, успел увернуться от волка,Жидкостью едко-зловонной он хвост окатил свой пушистыйИ проволок по арене, песку на него набирая.Изегрим думал, что лис уже в лапах, но плут как ударитМокрым хвостом по глазам, — тот лишился и зренья и слуха.К этому лис не впервые прибег, и немало животныхВсю вредотворность той влаги едчайшей уже испытало.Так он и волчьих детей ослепил, как рассказано раньше,Так и отца их отметить решил. По глазам его смазав,Сразу же в сторону он отскочил и стал против ветраРыть торопливо песок — и густою песчаною пыльюВолку глаза он засыпал. Тут Изегрим нетерпеливоСтал их тереть, протирать, и тем свою боль он усилил.Рейнеке-лис между тем, владея хвостом превосходно,Снова хлестнул им противника — и ослепил совершенно.Плохо тут волку пришлось: перевес ведь использовал мигомРейнеке хитрый. Увидев, как страшно слезятся от болиВолчьи глаза, — на противника прыгать он бешено начал,Зверски его избивать, и кусать, и когтить, в то же времяНе забывая хвостом по глазам его шлепать и шлепать.Волк, обезумев почти, все на месте топтался, и тут-тоРейнеке стал издеваться над ним еще более нагло:«Сударь мой волк! На веку вы своем уплели, извините,Несколько агнцев кротких, а также изволили слопатьВ общем достаточно всяких невинных зверушек. Надеюсь,Впредь их родня заживет припеваючи. Так иль иначе —Вы их оставите в мире, сподобясь за то благодати.Жертва такая спасет вашу душу, особенно еслиВы терпеливо дождетесь конца. Все равно ведь на сей разВам от меня не уйти, — уж разве что просьбе смиренной
