Я зажигаю кроткий свет лам- пады, я осеняюсь знаменьем кре- ста, в мольбе склоняюсь к пли- там колоннады перед распять- ем сладкого Христа. И каждый раз ко мне подхо- дит кто-то: я слышу шопот, четок хруст ловлю. Но, сок допив молитвенного сота, уже его вблизи не застаю. Кто этот инок? верно, не узнаю,– зачем молиться любит он со мной? Но в сердце ра- дость смутно ощущаю, соприка- саясь с тайною страной.
31
14
Сегодня я сквозь сон услышал пенье... И поступь чью-то в пеньи я слыхал. Я часто раньше слышал так сомненье, но этот шаг мой сон не прерывал. Не прерывал, не подымал с постели и не бросал на жосткий пол в мольбе. Шаги вдали как му- зыка звенели, и песнь вдали – спокойный гимн Тебе.
32
15
Дни бегут точно легкие серны, невозвратной текучей воды. Как на лошадь не вскочишь на серну, не оденешь на серну узды.
33
16
Но тo был год борений и про- зрений –?по капле пил источ- ник мутный сил. Опали руки нынче без движе- нья, и ни о чем я нынче не про- сил... К себе прислушаться, как слушает в пустыне араб, к песку припавший головой; к себе прислушаться, где в чуткой пау- тине насторожился кто-то не- земной. Ногой ощупать выступы до- роги, как при покупке –?муску- лы раба... Но как устали мед- ленные ноги: как утомила долгая борьба. Нет; нынче лечь, вдоль тела бросить руки, закрыть глаза под быстрый бег минут. Пускай текут вокруг чужие муки, чу- жие дни пускай вокруг текут.
34
17
Да, я хотел бы мирно уда- литься и в келье где-нибудь лампаду ночью жечь! Но как от тела мне освобо- диться, какой поднять на тело верный меч? Нет, покаянье позднее бессильно, когда нет в сердце страха и любви, когда и вера теплит- ся насильно, вокруг грехи, грехи в самой крови.
