— Ни о чём я тогда не думал, Эллиот!
Эллиот негромко заметила:
— Тебя никто не обвиняет, Уилл.
Уилл взял себя в руки и тут же нахмурился:
— А знаешь, мы ещё не так далеко ушли, а я уже начинаю чувствовать, что гравитация стала меньше…
— Точно! — кивнула девушка. — Отправимся в путь? Нам предстоит такая долгая дорога, что даже думать об этом не хочется…
Глава 25
Командир Граничников всё рассчитал правильно. Когда гроза начала стихать, вертолёты пошли на снижение и наконец приземлились на стадионе. Громадный комплекс был построен за пределами города несколько десятилетий назад специально для юбилейного ралли. В последнее время его почти не использовали по назначению, но зато он стал отличной посадочной площадкой для «Га-223». Дополнительным преимуществом было то, что из города вертолёты было не видно.
Командир наблюдал, как его люди выводят из вертолётов пленных немецких солдат и ведут на противоположный конец поля, где слабо трепыхались на ветру полинявшие флаги. На этих флагах был изображён национальный символ Новой Германии — орёл на красно-чёрном фоне. За долгие годы флаги так выцвели, что изображений почти не было видно.
Пленные стояли, сложив руки за головой и глядя в землю, ожидая новых приказов.
— Слабаки! — презрительно прокомментировала Ребекка-два.
Никаких сложностей у стигийцев не возникло. У пирамиды солдаты Новой Германии были захвачены врасплох, и это настолько потрясло их самих, что обе Ребекки совершенно не удивились тому, что все эти рослые вояки сдались без боя.
— Да уж! — Ребекка-один презрительно скривила губы. — Недочёт толстяка. Промашка руководства. Надо запомнить.
— Руководства? Ты имеешь в виду то чучело, которое живёт в каменной арке, мажет волосёнки блестящей дрянью и любит вкусно пожрать? — Ребекка-два вскинула бровь.
— Ну да. Толстяк-канцлер. Хотя Кокси он понравился, кажется.
— Бедный старый Кокси… Мы случайно не захватили с собой его бренные останки?
— Захватили. Кстати, зачем?
Ребекка-два немного помолчала, глядя в небо:
— Я думаю, это будет неплохой ход. Канцлер, уже ставший нашей марионеткой, устроит бедняге Кокси пышные похороны. Знаешь, все эти дела: оркестр, воинские почести, воздушный парад, ну а потом…
— Точно! Статую! Громадную статую Кокси во всей его прижизненной красе! На площади перед резиденцией канцлера. — Ребекка-один хихикнула: — Хорошо бы прямо перед окном толстяка, чтобы он каждое утро первым делом смотрел на неё. Кокси бы это понравилось.
Насмешливое выражение на её лице вдруг увяло, она нахмурилась. Её сестра вопросительно посмотрела на неё:
— Что такое?
— Уилл и Эллиот. До сих пор не могу поверить, что мы позволили им уйти. Конечно, завалить доктора Берроуза тоже было забавно, но это ведь было только начало! И тут Эллиот отдала нам наш вирус… Жаль! Уилл был следующим в очереди. — Ребекка-один посмотрела на свою руку и стиснула её в кулак. — Он был у нас вот здесь, и мы позволили ему уйти!
Ребекка-два улыбнулась.
— Не стоит себя терзать. Мы выполнили основную задачу и, если у нас будет свободное время, займемся и второстепенными. К тому же у каждого должна быть цель в жизни, это делает её интересней.
Ребекка-два умолкла, увидев, как от группы пленных отделился знакомый светловолосый офицер. Его конвоировали двое Граничников, третий шёл сзади, неся в руках небольшой кейс.
— Процесс пошёл! — заметила Ребекка-один.
Её сестра кивнула в сторону офицера.
— Он встречал нас в тот день, когда мы приехали в город. Он хороший человек, он проявил благоразумие, когда я угрожала ему. Он спас тебе жизнь, потому что быстро соображал.
— Хорошо, — сухо бросила Ребекка-один, но на губах её промелькнула улыбка, когда она тайком бросила взгляд на сестру.
— Я надеюсь, они были не слишком грубы с ним и не причинили ему вреда! — серьёзно продолжила Ребекка-два, не сводя глаз с идущих к ним людей. — Я думаю, мне стоило бы лично проследить…
Ребекка-один не сдержала весёлого смешка:
— Не подумай, что я лезу не в своё дело, но… он ведь тебе нравится, да? Ты запала на Капитана Золотые Кудряшки, не так ли?
— Капитан Франц, — строго и серьёзно поправила её сестра.
— Ха! Ты даже знаешь его имя! — хмыкнула Ребекка-один и перестала сдерживать смех.
— Не веди себя как дура! — смущённо и сердито бросила Ребекка-два, повернулась и зашагала к группе Граничников, сопровождающих молодого офицера.
Несмотря на то, что гравитация становилась всё слабее, Уилл и Эллиот продвигались вперёд очень медленно.
Начали они довольно бодро, практически летели на крыльях. Туннель был в основном прямой, как стрела, никаких резких поворотов. Что касается острых углов… их Уилл в полном смысле слова испытывал на своей шкуре и потому успевал предупредить о них Эллиот.
Их движение было похоже на падение, если можно так выразиться, снизу вверх. Впрочем, Уилл больше не мог точно сказать, где верх, а где низ. И конечно же им очень пригодились навыки «лунной походки», которые они приобрели, пока жили у Марты.
Единственной серьёзной угрозой, которую они встретили по дороге, было большое пыльное облако, в которое они влетели на полном ходу. Учитывая их скорость, столкновение с пылевым облаком вышло довольно болезненным.
Уилл пытался подсчитать в уме, насколько быстро они двигаются. Выходило, что их скорость была не менее 50 километров в час…
— Радиус Земли… 6300 километров… туннель явно короче… учитывая объёмы внутреннего мира… положим, мы должны миновать расстояние… я не знаю… ну, пусть 4000 километров… — Уилл выкрикивал это на ходу по мере того, как мысли приходили ему в голову. — Эллиот! С этой скоростью мы вообще никогда не доберёмся!
— Цыплят по осени считают! — прокричала в ответ девушка.
Немного погодя Уилл увидел, что Бартлби, нёсшийся впереди, остановился.
— Привал! — взвыл Уилл на пределе сил, стараясь докричаться до Эллиот. Ему пришлось в буквальном смысле хвататься за стены, чтобы затормозить.
Однако сразу у него ничего не получилось, и остановиться он смог только упёршись всем телом в скалу.
Сзади послышался отчаянный крик Эллиот, и Уилл выставил руку, пытаясь задержать девушку. Ухватить её за рукав удалось, однако это движение буквально снесло Уилла с места, и они опять помчались вперёд.
Когда им наконец удалось остановиться, Уилл сердито спросил:
— Ты меня слышала?
