Серия «Биографические Хроники»

ведь теперь в Пятигорске хорошо, там Верзилины (он назвал еще несколько имен),

поедем в Пятигорск». Столыпин отвечал, что это невозможно. «Почему? —

быстро спросил Лермонтов, — там комендант старый Ильяшенков, и являться к

нему ничего, ничего нам не мешает. Решайся, Столыпин, едем в Пятигорск». С

этими словами Лермонтов вышел из комнаты. На дворе лил проливной дождь.

Надо сказать, что Пятигорск стоял от Георгиевского на расстоянии сорока верст,

по-тогдашнему — один перегон. Из Георгиевска мне приходилось ехать в одну

сторону, им — в другую.

Столыпин сидел задумавшись... Дверь отворилась, быстро вошел

Лермонтов, сел к столу и, оборотясь к Столыпину, произнес повелительным

тоном: «Столыпин, едем в Пятигорск! — С этими словами вынул из кармана

кошелек с деньгами, взял из него монету и сказал: — Вот, послушай, бросаю

полтинник, если упадет кверху орлом — едем в отряд, если решеткой — едем в

Пятигорск. Согласен?» Столыпин молча кивнул головой. Полтинник был брошен,

и к нашим ногам упал решеткою вверх. Лермонтов вскочил и радостно закричал:

«В Пятигорск, в Пятигорск! позвать людей, нам уже запрягли!» Люди, два дюжих

татарина, узнав, в чем дело, упали перед господами и благодарили их, выражая

непритворную радость. «Верно, — думал я, — нелегка пришлась бы им жизнь в

отряде».

П.И. Магденко. С. 525—526

В Пятигорск прибыл Михаил Юрьевич вместе со своим двоюродным

дядей капитаном Нижегородского драгунского полка Алексеем Аркадьевичем

Столыпиным (13-го) мая. На другой день они явились к пятигорскому

коменданту, полковнику Ильяшенкову, представили медицинские свидетельства о

своих болезнях (№360 и 361) и получили от него разрешение остаться в

Пятигорске.

О разрешении этом комендант донес начальнику штаба войск Кавказской

линии и Черномории, флигель-адъютанту, полковнику Траскину, того же (14-го)

мая за №805 и 806. Штаб, имея в виду, что Пятигорский госпиталь переполнен

уже больными офицерами, и находя, что болезни Лермонтова и Столыпина могут

быть излечены и другими средствами, предписал пятигорскому коменданту

отправить их в свои части или же в Георгиевский госпиталь. На данные им

вследствие сего предписания отправиться по назначению Лермонтов и Столыпин

донесли от 18 июля: первый за №132, а второй за №51, что они имеют от

полковника Траскина предписания, разрешающие им лечиться в Пятигорском

госпитале, с тем чтобы они донесли об этом своим полковым командирам и

отрядному дежурству. И так как они начали уже пользование минеральными

водами и приняли Лермонтов двадцать три, а Столыпин двадцать девять серных

ванн и с перерывом курса лечения могут подвергнуться совершенному

расстройству здоровья, то и просили полковника Ильяшенкова исходатайствовать

им разрешение остаться в Пятигорске до окончания курса лечения. При рапортах

были приложены дополнительные медицинские свидетельства курсового врача

Барклая-де-Толли №29 и 30 о необходимости им продолжать лечение

минеральными водами — и начальство сдалось: на представление о сем

коменданта от 23 июня, за №1118, ответа из штаба не последовало, и Лермонтов

со Столыпиным остались на водах.

Дело Пятигорского комендантского управления 1841 года, №88. Цит.

по: Мартьянов П.К. 3 С. 208

Медицинское свидетельство, выданное Лермонтову (15 июня)