кредит и что дорогу теперь никогда не построят.
— А бизнес Пиготта не пострадает от этого? — спросила Кит.
— Немного, — признал Мита, — Вначале пострадает. Но, кажется, поток гномов и путешественников здесь бесконечен. И если вы хотите получить горячую пищу, крепкие напитки и… - он понизил голос и его тон стал извиняющимся, — женскую компанию в этих краях, то вы должны непременно ехать в Пеньгород.
Кит и Мита выдавали порции тушеного мяса, пока темно-серый котёл почти не опустел. Пиготт объявил, что кухня закрыта. К этому времени толпа в зале значительно сократилась.
— После ужина не бывает много посетителей, — доверительно сообщил Мита, хромая по кухне и собирая пустые тарелки, — Пиготт разбавляет пиво, а в кабаке на другой стороне города этого не делают.
— А что это за кабак на другой стороне? — спросила Кит, — Ты же сказал, что здесь единственное место, где можно получить горячую пищу.
— Именно так, — снова понизив голос сказал Мита, — Другой кабак, там… ну, в общем… помнишь, о чём тебе говорил Пиготт? Женщины продают себя мужчинам. Даже гномам, если они могут заплатить.
Щеки Миты пылали. Кит презрительно посмотрела на него, не почувствовав ни капли смущения.
Мита занялся выгребанием очага. Пиготт заснул в зале таверны. Там оставался только один или два клиента, обнявшиеся со своими пивными кружками. Пиготт растянулся на столе и непотребно храпел.
— Не обращай на него внимания, — сказал Мита Китиаре, стоявшей у двери в зал и глядящей на жирного хозяина, — Он обычно просыпается, когда уходят последние клиенты и тут же запирает таверну. Мы можем уходить. У нас тут работает гном, Паулюс Троубридж, который обычно приходит по утрам, чтобы убраться. Этим утром он не приходил и поэтому здесь было грязнее, чем обычно. Пойдём, я покажу тебе, где можно заночевать.
Ведомая Митой, Кит подошла к маленькому прочному зданию, которое было меньшим, чем сарай, но большим, чем обычная хижина. Корица стояла внутри, а рядом располагалась ещё одна комната. Кобыла тихо заржала, почуяв запах Китиары. У стены было сложено свежее сено и Кит видела, что у Корицы было достаточно воды. Она была благодарна Мите за заботу о лошади.
— Вот здесь. Я сплю в том углу. Я засунул в стену немного соломы и теперь не так дует. — Мита порылся в сене и что-то вытащил. — Я видел, что у тебя есть одеяло. Вот ещё одно. Оно не слишком хорошее, но тебе понадобятся оба, чтобы согреться.
Оцепеневшая от усталости, Кит с благодарностью взяла обветшалое одеяло и добавило его к своему. Она так устала, что ей было всё равно, где лечь. Китиара с трудом прошла в противоположный спальному месту Миты угол, плюхнулась на солому и заснула даже прежде, чем её голова опустилась на землю.
**
Вздрогнув, Кит простнулась, чувствуя в носу пыль от сена. Мита стоял на коленях возле неё и мягко тряс её за плечо.
— Я позволил тебе поспать сколько мог, но Пиготт скоро проснётся и если ты собираешься оставаться, то мы должны подготовиться к завтраку, — сказал он ей.
Китиара стряхнула с себя остатки сна, и потирая глаза, медленно потянулась. Вглядевшись в дверной проём позади Миты, она увидела, что солнце только взошло. Кит с трудом поднялась и очистила от соломы одежду.
— Быстрее! — настоятельно сказал Мита, хромая к двери кухни.
Кит решила по крайней мере остаться до завтрака. У неё не было денег и никаких срочных дел. Заведение Пиготта походило на место, притягивающее к себе всех окрестных бродяг и она могла получить здесь немного ценной информации или новых компаньонов. Она решила попробовать договориться с этим противным человеком.
Кит почти что передумала, когда вошла на кухню и стала свидетельницей одного из приступов дурного настроения Пиготта. Он ругался на нескольких языках, сваливая стопки тарелок и пиная ножки стола. Молодой гном — разумеется, молодой для гнома — пытался не обращать внимания на бешенство хозяина таверны, методически собирая горшки, кастрюли и тарелки вне досягаемости Пиготта.
Хозяин заметил Кит и, казалось, хотел что-то сказать, затем передумал и вылетел, тяжело дыша, во внутренний двор, где было слышно, как он распекает цыплят.
Мгновение спустя в дверях появился Мита, несущий охапку дров для очага. Кит подошла, чтобы помочь ему.
— Что это было? — тихо спросила она, когда они вместе разжигали огонь.
— Проект дороги официально закрыт. — прошептал Мита. — Большинство гномов вернулись в Торбардин. Как я и говорил.
— У бригадира был счёт длиной в милю, за него и его восемь кузенов, — бросил через плечо гном, моющий тарелки, — Они уехали среди ночи, с лёгкостью позабыв заплатить. Его имя Игнус Цинабар. Настоящий простофиля в работе. Однажды ночью он выпил полбочки и его кузены столько же каждый.
Гном был одет в заплатанный рабочий комбинезон, который впитывал воду и помои, плещущиеся на него. У него были длинные серебристые волосы, связанные сзади в короткий хвост. Глаза были светло- коричневыми. Коренастый и заносчивый, он был весьма красив для гнома.
— Рано или поздно он вернётся, — сказал гном, — Игнус честный, в этом ему не откажешь. Он заплатит свой долг, но это будет, возможно, через много месяцев. А Пиготту тем временем остаётся только кипеть от злости.
Кит посмотрела на гнома и Мита решил представить их.
— Это Паулюс Троубридж. Он работает здесь больше чем я, с небольшими перерывами, а я здесь уже пять лет.
Кит охотно пожала руку гнома. Его рукопожатие было более сильным, чем она ожидала и соответствовала силе, светившийся на его лице.
— Я был около Силверхола, где они разбили лагерь, — разъяснил им Паулюс, — Им не заплатили и таким образом они не смогли бы выплатить долг, даже если бы хотели. Но попробуй сказать это Пиготту. Он думает, что весь мир существует только для того, чтобы надуть его. Особенно, — он сплюнул на пол, — это касается гномов.
Он снова вернулся к работе, но продолжал говорить с Китиарой и Митой.
— Они поймали тех, кто это сделал? — спросила Китиара как можно беспечнее. Её сердце колотилось.
— Не-а. — ответил Паулюс, — и не поймают. Они уже далеко отсюда. И даже те, кто видел их и может узнать, ушли тоже. Стражники и работники искали их, но не слишком тщательно. Они вернулись и доложили о своей неудаче, а та девица, которая должна была выйти замуж за молодого господина после окончания строительства дороги, объявила большую награду за всех, кто принимал в этом участие, за мёртвых или живых. Говорят, он скрылась где-то в башне, совершенно обезумев от горя.
— Хватит сплетен! — резко вмешался Пиготт, незаметно вошедший в заднюю дверь. Он впился взглядом в Паулюса, — ты, быстро займись делом и прекрати эту гномью болтовню. Мита и Китиара, если вы планируете воспользоваться моим великодушием и поесть этим утром, то тоже принимайтесь за работу. Клиенты уже прибывают.
Как бы в подтверждение его слов, из зала послышался топот ног. Паулюс с маской безразличия посмотрел на разъярённого Пиготта и вернулся к работе. Мита и Кит стали носиться по комнате, готовя пищу и подготавливая порции.
Через несколько минут работа пошла быстро, частично из-за того, что Кит не стеснялась командовать своими товарищами.
— Паулюс, не складывай те тарелки так далеко от бадьи, — сказала она гному, — Пододвинь их поближе. И погляди, нельзя ли здесь найти ещё одну бадью для горшков и кастрюль.
