— Но где найти этот начальный миллиард? — спросил Красфельд.
— Не хочешь ли ты мне сказать, что столь опытные люди как вы, не знакомы с искусством добывания необходимой приманки? Поразмыслите о том, что в этом деле вы играете на бархатном столе без всякого риска… Нас десять в этом кабинете — каждый из нас быстро учредит небольшую финансовую группу или синдикат, который и привнесёт сотню миллионов. Вы согласны?
— При условии, — ответил Питер Лойб, — если знать, в какой среде проводить изыскания!
— Но это уже всё найдено, среда… «решительные люди» или те, кто считает себя такими! Вы знаете не хуже меня, что призывы о фондовых вкладах в пользу благих творений, мест паломничества и новых церквей имеют успех всегда у определённой клиентуры!
Вспомните знаменитые «Стройки Кардинала Вердье» перед этой войной или «благонамеренные» фильмы вроде «Месье Венсента», которые финансировались по большей части общественными вкладчиками и из пожертвований церковных кругов. Так что для Гранд Банка уже будет не впервой заинтересованность в предприятиях такого рода! А вы уж изловчитесь получить все необходимые разрешения и поддержку, в которой самые высокопоставленные представители духовенства и даже светских властей едва ли смогут отказать, проникнувшись той высокой целью, которую, как они будут думать, мы поставили перед собой!
— Но это давно уже понятно, с тех пор как этот твой малый почти повсюду собирает пожертвования на «свой» собор, не так ли? — заметил Сильвио Перана.
— Да, но, как и большинство людей с грандиозными замыслами, он применяет самые жалкие средства для их достижения. «Сбор пожертвований» не вызывает большого доверия у публики… Тогда как бросить потенциальным вкладчикам лозунг «общенационального предприятия», основанного на банковской поддержке, означает создать у каждого впечатление широкого жеста… Поверьте мне, друзья, мы извлечём из этого собора превосходный куш, который нам останется только эксплуатировать. Как вы полагаете, сколько времени понадобится вам, чтобы собрать ваши сто миллионов? Лично я уже знаю, по каким адресам направиться… У меня имеются некоторые связи, очень «комильфо», которые но прочь делать «дела» в моей компании. Они могли колебаться до сего дня, так как я им передавал только довольно банальные предложения, но теперь это другое дело! Я им на подносе преподнесу нечто совершенно новое: собор. И не меньше! Согласитесь, что это очень оригинально!
Будущие члены «общества» с каждым словом «Месье Фреда» соглашались кивком головы. Решительно, он был самым ловким из них; его положение короля неоспоримо для всех! Благодаря новому проявлению гения этого человека они, наконец, смогут достойно завершить свою бурную карьеру. Каждый из них, заявил он, в силах отыскать необходимую сумму. «Месье Фред» прекрасно знал, что ни один из них не обладал даже и десятой частью этих денег, но он ловко спекулировал на превосходном умении убеждать, которым владели его блестящие коллеги, что они много раз уже доказали на международном рынке. И, наконец, они никогда не забрасывали приманку среди подобных себе! Непревзойдённый вдохновитель собрания заключил, пожёвывая свою пятую за этот день сигару:
— Когда начинают новое предприятие, нужно рисковать, иначе дела примут невыгодный оборот.
Как только все эти господа ушли, он поднял телефонную трубку:
— Алло? Эвелин?… «Дело» сделано… Они всё хорошо поняли: люди интеллигентные… Я только что отправил пневмописьмо на улицу Вернэй, по адресу нашего феномена, чтобы просить его прийти завтра утром ко мне в контору. Прекрасный был день, моя крошка… Вам всё ещё нравятся те серьги, о которых вы говорите мне вот уже несколько дней? Буду счастлив подарить их вам в благодарность за вашу блестящую идею и сегодня вечером я заказываю столик у Максима. Надо бы пригласить некоторых из наших друзей… Кого бы? Самых милых женщин, может быть!.. Почему бы не Кристиан или Дженни? Сделаем весёлым этот вечер: залпами шампанского отпразднуем рождение «нашего» собора…
На следующее утро Андре Серваль вновь предстал перед «Месье Фредом». Человек с белыми волосами, как всегда, был очень спокоен:
— Я получил ваше пневмописьмо. Кажется, вам хватило на раздумья всего одной ночи?
— Ваш проект такой величественный, что я не смог удержаться, чтобы не обсудить его с некоторыми из моих друзей, которые, как мне кажется, по своему положению могли бы вам помочь. Чем больше вы меня узнаёте, тем больше убедитесь в моих превосходных связях: жизнь так плохо устроена, что кредиты дают только богатым… Представьте, что мне удалось их убедить: все они проявили настоящий энтузиазм и хотели бы поскорее с вами познакомиться.
Я хотел бы повторить вам, месье Фред, что лично я здесь ничего не значу… Только продукт моего творчества должен приковать к себе индивидуальные энергии для того чтобы затем гальванизировать массы.
О да! Мне понятны ваши высокие чувства… Вы являетесь в какой-то мере современным апостолом… Я хорошо знаю, что я говорю, и никогда не преувеличиваю… И подумать только, мы могли бы и не встретиться! Случай свёл нас в кафе «У Эжена»… Не находите ли вы это удивительным? Благодаря тому первому контакту между нами, который впоследствии, может быть, будет квалифицирован как исторический, собор Сент-Мартьяль выйдет из области воображения и химеры, чтобы стать наконец реальностью. Вы говорите, что результат ваших неутомимых сборов пожертвований представляет собой приблизительно три миллиона?
— Да.
— Мои друзья и я вчера вечером торжественно приняли взаимные обязательства помогать вам финансированием, пока не будет возведено ваше сооружение. Вам нужно десять миллиардов? Мы их найдём! Я вас гарантирую это, но прежде, чтобы вы имели возможность начать предварительные работы, а мы имели время для сформирования основной части капитала, мы считаем — мои друзья и я, — что сначала необходимо учредить первое исследовательское предприятие, которое мы могли бы наименовать, если вам это покажется достаточно подходящим, ОРССМ…
— Как вы говорите?
— Сознаю, что в этом есть что-то от тарабарщины для произношения, как и в большинстве сокращений. В полном названии это ОРССМ. будет Общество по Разработке Собора Святого Мартьяля. Мне кажется, это неплохо и во всяком случае серьёзно. Как по вашему мнению?
— Я ещё не знаю, месье… К нему нужно привыкнуть…
— Мне нравится ваша уверенность, месье Серваль! У нас на всё хватает времени… Это единственный способ преуспеть! Но с фатальной неизбежностью это совпадает с моментом, когда необходимо принять решение в том или ином смысле: так как мы хотим построить собор, нам нужны деньги! И я с большой радостью могу вам сообщить, что наше исследовательское общество, собственно оно одно, располагает уже хорошеньким капиталом в один миллиард, то есть десятой частью необходимой суммы. Вы видите, что мне понадобилось не слишком много времени для достижения этого конкретного результата… Ровно двадцать четыре часа! Неплохо, не правда ли? Обещающее начало… Знаете ли, мои дорогой Серваль, — вы позволите мне так вас называть? Так было бы более удобно в тех многих беседах, в которых нам вместо придётся участвовать… Вы также называйте меня Фредом… В этом больше сердечности, — итак, мой дорогой Серваль, знайте, что когда мы, деловые люди, возьмёмся за это дело! всё пойдёт как нельзя лучше!
— Признаюсь, что результаты ваших первых шагов кажутся мне довольно заметными… Для меня было бы невозможно добиться этого так скоро!
— Потому что ваше дело быть художником! И оставайтесь им! Даже больше: творец в полном смысле слова… Этот первый миллиард позволит вам избрать технических сотрудников, необходимых вам, и особенно сформировать работников по специализации, о чём вы мне говорили с таким жаром, без которых невозможно будет довести ваше творение до конца.
— Цеховые корпорации, однако, и хочу сформировать сам в строжайшем секрете!
— Вот он: старый цеховой принцип! Превосходно! Восхитительно! И вы тысячу раз правы: в секрете! Если мы хотим дойти до конца, то вначале нужно как можно больше сдержанности… Мы с моими друзьями, к примеру, категорически против, когда о нас говорят! Добро бывает настоящим только тогда, когда скрыто, не так ли? Шумная реклама вызывает у нас ужас. Строителем собора являетесь только вы! Посему только вы должны быть на виду! А мы удовлетворимся тем, что будем рядом, в тени, так сказать, чтобы вы имели
