спина, ноги, кожа.
Не говоря уже об окружающей среде. Судя по прочитанному мной, ясно, что моя квартира может медленно убивать меня и мою семью. Скоро приедет Марти. Возможно, ей удастся детоксифицировать наше жилище.
Глава 12 Эндокринная система
Честно говоря, не знаю, что и думать. Сначала я читаю книги с устрашающими названиями вроде Slow Death by Rubber Duck[154], где утверждается, что игрушки изготавливают из пластика, вызывающего эндокринные нарушения, и в двенадцать лет у моих мальчиков может вырасти грудь, как у Кэти Перри. В этих книгах меня предупреждают, что еда отравляет, а шампунь может вызвать рак кожи.
На следующий день читаю, что страхи преувеличены и ничего подобного наукой не доказано. Я должен узнать правду.
Против резиновых уточек выступит моя тетя Марти. У нее своя точка зрения на вопросы здоровья, и токсичные вещества для Марти – проблема первостепенной важности. Она приехала в гости к деду, и я прошу ее навести порядок в нашей квартире. Она соглашается.
Марти приезжает в четверг утром. Все тот же фиолетовый шарф и рюкзак.
– Как долетела? – спрашиваю я.
– Неплохо, в общем-то, – отвечает она.
Каждый перелет для нее – испытание. Она везет с собой сырые органические овощи, а служба безопасности пытается конфисковать у нее лед. Она не желает приближаться к сканерам и приходит вооруженная газетной заметкой о том, что излучение может вызывать рак. От духо?в стюардессы ей становится дурно.
Марти признает свои чудачества. Письма ко мне она подписывает: «Твоя эксцентричная тетя Марти». Но я не хочу отмахиваться от нее как от сумасшедшей. Да, у нее бывают безумные идеи, например, она увлекалась «созерцанием солнца», то есть смотрела на солнце по тридцать секунд каждый день, чтобы впитать его положительную энергию. Смотрела на солнце. Глазами.
Но в остальном она на годы – и даже десятилетия – опережает нас. Она рассказывала нам о вреде пассивного курения, когда его считали алармистскими выдумками. Она пропагандировала вегетарианство задолго до того, как растительная пища была объявлена основой здорового питания. Плюс в свои шестьдесят два она выглядит лет на двадцать моложе. И за последние восемь лет ни разу не болела.
Итак, за работу.
Начнем с кухни. На раковине стоит бутылочка с ароматизированным антибактериальным мылом.
– Нет, нет, нет, – говорит Марти. – Если написано «антибактериальное», значит яд. Вместо этого можешь представить череп и кости.
Многие считают антибактериальный компонент триклозан эндокринным деструктором и аллергеном.
Марти говорит, что мы должны покупать органическое мыло на основе растительных жиров.
Мы переходим к моющим средствам под раковиной. Марти берет средство для чистки ванны Mr. Clean. Почувствовав запах, отшатывается, как от разлагающегося трупа.
– Я воспользуюсь орегано?
Она носит в рюкзаке пузырек с маслом орегано и сейчас втирает масло в запястья, чтобы смыть оскорбление, которое ей нанес Mr. Clean. В качестве моющих средств мы должны использовать уксус и органическую пищевую соду.
Так продолжается еще сорок пять минут.
Мое солнцезащитное средство и дезодорант заклеймены. Они содержат парабены, которые вызывают нарушения в работе эндокринной системы и рак.
При производстве материалов, из которых сшита моя одежда, использовались химикаты. Ткани должны быть из конопляного, бамбукового или органического хлопкового волокна.
Увидев пластиковую шторку для душа с рисунками Кита Харинга, она вскрикивает, ведь пластик изобилует фталатами. Возможные последствия – рак печени и пониженный сперматогенез.
Иметь микроволновку – все равно что хранить под подушкой у детей заряженный пистолет.
А мой холодильник – зона экологического бедствия.
– О боже! Это жестокое обращение с детьми, – выдыхает она, заметив наш приправленный химией американский сыр.
Выдвинув ящик, она обнаруживает неорганические огурцы и чернику. Пестициды, которые используются в неорганическом земледелии, могут вызвать что угодно: от рака до синдрома дефицита внимания и гиперактивности.
– У вас ведь нет Wi-Fi?
Я робко признаюсь, что есть.
– Это же как установить вышку сотовой связи у себя дома!
По словам Марти, один канадский эксперимент показал, что Wi-Fi препятствует нормальному росту деревьев. Марти считает электромагнитное излучение недооцененной угрозой. Wi-Fi – это ужасно, хотя даже традиционные провода испускают вредоносные лучи. Марти пришлось нанять рабочего, который убрал все провода у нее в доме – от компьютера, телефона, принтера – в стену.
Мы перемещаемся в гостиную. Марти бросает взгляд на наш светильник Pottery Barn. Она так и думала. Одна из этих люминесцентных ламп.
– Ваша лампа выделяет пары ртути. Ей самое место на полигоне для утилизации опасных отходов.
– Я считал, что приношу пользу окружающей среде.
– Вам нужны светодиодные лампы.
Марти указывает на небольшой букет, который я подарил Джули на годовщину свадьбы.
– Они токсичны. Цветы опрыскивают всевозможными химикатами.
– Разве FDA[155] нас не защищает?
– Они отстают от жизни. Помнишь, как правительство утверждало, что табак – это просто прекрасно? Они говорили, что он успокаивает нервы.
Джули заходит на кухню выпить кофе.
– Я надеюсь, от меня ему избавляться не придется.
– У тебя есть металлические пломбы? – спрашивает Марти. – Потому что вы с Эй Джеем близки и токсины во рту у вас общие.
У Джули только одна пломба, не металлическая.
– С ней, пожалуй, все в порядке, – говорит мне Марти.
Еще повезло, что у меня нет машины. Обивка на сиденьях входит в черный список Марти. Обычно ткань обработана огнеупорным составом, с которым связывают развитие «дефицита научения». Вот пример, показывающий, на что? готова Марти, чтобы обезопасить себя от токсинов. После покупки машины Марти на
После обеда из сырых овощей она направляется к деду, чтобы навестить его и детоксифицировать его дом. Я обнимаю Марти на прощание, хотя, наверное, переношу на нее при этом всевозможные
