Бош возместил убытки из личных средств.
Да, возможно, Бош был тираном – но он всегда ценил добрые рабочие отношения и
гордился, что с тех пор, как он возглавил «Бакарди», в фирме ни разу не было забастовок.
Гульермо Мармоль, чья юридическая деятельность в «Бакарди» сводилась в основном к
переговорам с коллективом, вспоминал, как один администратор пивоварни в Гаване как-
то раз уладил трудовой конфликт, создав «желтый» профсоюз-марионетку компании и
подписав соглашение с незаконным «правлением» этого профсоюза. Когда Бош услышал
об этой афере, то пришел в ярость и сказал Мармолю, что она обязательно когда-нибудь
всплывет и ударит по фирме. Он велел Мармолю разорвать соглашение с желтым
профсоюзом и составить проект нового, более щедрого коллективного договора, который
был бы ратифицирован представителями Конфедерации трудящихся Кубы – объединения
кубинских профсоюзов.
К 1955 году Бош наблюдал над строительством новых заводов в Пуэрто-Рико и
Мехико и одновременно присматривался к Бразилии: годом раньше он посетил эту страну
с женой, чтобы изучить деловые перспективы сотрудничества с ней. Главной трудностью
распространения производства рома за рубеж было поддерживать такое же качество
продукции, как и в Сантьяго. Некоторые тонкости изготовления рома было нелегко
воспроизвести. Характер кубинских ромов «Бакарди» определялся процессом выдержки
дистиллята в дубовых бочонках на особых складах для выдержки – nave. Эти склады
«Бакарди» в Сантьяго назывались «Наве Дон Панчо» - в честь Франсиско Савинье по
прозвищу «дон Панчо», человека, который заведовал складами в 1920-30 годы (он был
двоюродным братом жены Эмилио Эльвиры Капе). Caldos – так назывались
выдерживаемые дистилляты – составляли единственное важнейшее физическое
имущество Бакарди на Кубе, поскольку их можно было смешивать, чтобы получались
ромы различной средней выдержки. Сам процесс выдержки держался в строгом секрете,
определялся проверенными временем традициями и оброс множеством мифов. Напротив
складов была железнодорожная станция, и местные жители объясняли качество
выдержанного рома «Бакарди», в частности, тем, что каждый раз, когда мимо проходил
поезд, caldos слегка тряслись.
Большинство познаний о дистилляции, выдержке и купаже было приобретено лишь
с долгим опытом. Этими познаниями обладали семейные «мастера-дистилляторы» вроде
Даниэля Бакарди, а также некоторые ветераны-сотрудники «Бакарди», которые большую
часть жизни проработали на винокурне или на заводе фирмы. Многие годы
руководителем производственного отдела в Сантьяго был Альфонсо Матаморос - его
старший брат Мигуэль был знаменитым композитором традиционной кубинской музыки
и основатель «Трио Матаморос». Мальчики Матаморос были чернокожими и выросли в
бедной сантьягской семье. Мигуэль работал шофером у Факундито Бакарди – весельчака-
сына Факундо Бакарди Моро – и частенько пел на вечеринках у Бакарди. Когда его брату
Альфонсо понадобилась работа, Мигуэль попросил Факундито устроить его в фирму.
Альфонсо пришел в «Бакарди» юношей и продвинулся до руководящей должности на
заводе, где смешивали ром.
Ни одно отделение «Бакарди» не было окружено обстановкой такой секретности.
Завод держали под замком круглые сутки, без позволения Даниэля Бакарди туда никого
не пропускали. Ключ имелся только у одного человека – у Альфонсо Матамороса.
Однажды в конце 1950 годов Мануэль Хорхе Кутильяс (внук дочери Эмилио Марины),
молодой инженер из «Бакарди», которому было едва за двадцать, должен был пройти на
завод для какой-то технической проверки. Альфонсо Матаморос, который был старше лет
на тридцать и не сомневался в своих правах, настоял на том, чтобы сопровождать
Кутильяса, невзирая на то, что имел дело с членом семьи Бакарди. В какой-то момент
