Кутильяс взобрался на цистерну, где смешивались ромы, и был потрясен сладким
ароматом. Он спросил Матамороса, что происходит в цистерне.
- Не знаю, - сердито ответил Матаморос.
- Как это – не знаете? – удивился Кутильяс. – Вы же руководите заводом!
На самом деле Матаморос был одним из считанных людей кроме Даниэля и других
членов семьи, имевших представление о «секретной формуле» производства рома
«Бакарди». Но он не собирался ничего говорить этому недорослю-инженеру, кем бы он ни
был.
- Не знаю, - повторил Матаморос. – Займитесь своим делом. – На расспросы
Кутильяса он больше ничего не ответил.
Поскольку производство рома «Бакарди» зависело от традиционных методов,
компании было невероятно трудно воспроизвести свои результаты в районах с другим
климатом на другом оборудовании и с другим персоналом. Ром «Бакарди»,
произведенный в Пуэрто-Рико, был очень похож по вкусу на кубинский, а мексиканский
по какой-то причине получался совсем другим. Вероятно, это объяснялось тем, что
мексиканский ром перегонялся на фабрике, которую взяли в лизинг, а не выстроили
согласно особым требованиям «Бакарди». Поэтому компания приобрела участок на
сахарной плантации под названием «Ла Галарса» примерно в восьмидесяти милях к юго-
востоку от Мехико, имея в виду выстроить там «с нуля» свою винокурню. Владелец
продал участок с мыслью снабжать винокурню мелассой со своей плантации. Здания были
построены в семнадцатом веке, поэтому Бош приказал сохранить часовню и
колониальные руины вокруг нее. Он планировал выстроить на плантации живописную, но
современную винокурню, окруженную пышным парком, разбить фруктовый сад с оградой
и отремонтировать уютный старинный дом, где можно было бы размещать гостей. В 1955
году он поручил Хуану Грау руководить строительством.
Хуан Грау разработал чертежи, основанные на устройстве действующей винокурни
в Сантьяго, и рассчитывал, что мексиканская винокурня будет работать в точности так же,
как и сантьягская. Продегустировать первую партию продукции приехал Даниэль
Бакарди, семейный специалист по рому. Он не стал пробовать дистиллят на вкус, а лишь
открыл кран в бочонке и выпустил в ладонь тонкую струйку, а затем потер руки и
понюхал их. Так можно было лучше всего оценить главные качества дистиллята. Грау
стоял рядом и ждал, а Даниэль лишь нахмурился. Затем он плеснул в пригоршню еще
немного дистиллята и снова поднес руку к носу.
- Ничего? – робко спросил Грау.
- Нет, - ответил Даниэль. – Нет. Нет. Это нехорошо.
- Ну да, не совсем то, что в Сантьяго, - признал Грау. Он надеялся, что Даниэль по
крайней мере сочтет ром приемлемым.
- Нет. – Даниэль качал головой. – Нет, нет. Совсем не то.
- Скажите, в чем разница, - попросил Грау.
- Сами разберитесь.
Даниэль вернулся на Кубу сообщить Бошу дурные вести, а тот немедленно вызвал
Грау обратно на остров на очередную леденящую душу аудиенцию.
- Хуан, разве я ограничивал вашу деятельность в Мехико какими-то условиями? –
спросил Бош тихим страшным голосом, который Грау уже так хорошо изучил.
- Нет, сеньор Бош, - ответил Грау, - вы дали мне полную свободу действий.
- Тогда почему вы не предоставили мне продукт, которого я хотел? Что вы теперь
намерены предпринять?
Это был типичный Бош – он безжалостно взваливал на подчиненного всю
ответственность за неудовлетворительный результат.
- Сеньор Бош, я знаю только то, чему меня научили в Массачусетском
