'Он женился на мне тогда.' ответила Азур, стараясь сделать свой голос по возможности мягким и зная, что каждое её слово будет резать сердце Фарадей как ножом.
'А…' сказала Фарадей и посмотрела вверх. 'Я рада.' Затем, удивительно, лучистая улыбка пересекла её лицо. 'Рада за тех, чьи сердца он разбил за многие годы, что одна из них в конце концов победила его.'
'Да. Глянь на это кольцо, он дал его мне.'
Она хотела знать, поймёт ли Фарадей, что это за кольцо, но Фарадей только воскликнула, восхищаясь его красотой. Но через мгновение она нахмурилась.
'На нём чувствуется сила.'
'Последний раз оно принадлежало, как мне говорили, женщине известной как Чародейка, матери всех Икарии, Чаронитов и Ачаритов.' Губы Азур поджались горько. 'Люди зовут меня теперь Чародейкой, но я не знаю, нравится ли мне это. Я надеюсь, что не буду погружена в личность женщины умершей пятнадцать тысяч лет назад.'
Фарадей похлопала её по руке успокаивающе. 'Я вижу только Азур около меня, а не привидение колдуньи давно уж мёртвой.'
'Хм… Волчья Звезда говорил мне, что не надо бояться, что кольцо возьмёт власть надо мною. Он сказал, что кольцо нашло мою руку, как подходящую для него. Оно, видимо, выбрало меня. Однако, Волчья Звезда боялся его.'
Она повернула голову и увидела побледневшее лицо Фарадей.
'О,' начала объяснять Азур, сообразив, что Фарадей не знает ничего о том, что связывает Азур и Волчью Звезду. 'Послушай,' и она рассказала всё, что случилось с ней с того времени, когда Фарадей покинула Карлон.
'И ты отправляешься вскоре на остров Тумана и Памяти?' спросила Фарадей в конце концов.
'Думаю, на этой неделе. Не могу дождаться тех секретов, которые мне откроются.'
Азур рассказала о падении низин Джервис и походе Аксиса и его армии на север.
'И я думаю, что путешествие на остров развлечёт меня немного. Во дворце, в отсутствии Аксиса мне очень одиноко.' она сделала паузу. 'Сентинелы исчезли тоже.'
Фарадей поставила чашку и остро взглянула на Азур. 'Сентинелы ушли. Что ты имеешь в виду под этим? Ушли он с Аксисом?'
'Нет. Они просто исчезли за день до того, как Аксис отправился на север. Никто не знает где они. Никто.'
Встревоженная Фарадей думала несколько минут. Неужели она расстроила их своими слезами и обвинениями так сильно, что они предпочли исчезнуть? Она была уверена, что они останутся с Аксисом.
Азур вспомнила доклад Дрю-Беорха. 'И ещё одна беспокоящая новость, Фарадей. Морисон и Гилберт были замечены двигающимися на восток. Будь осторожна. Я не могу подтвердить фактами, но думаю, что они могут преставлять опасность для тебя.'
Предупредить — это всё, что я могу для неё сделать, думала Азур, если Аксис считает, что вооружённое сопровождение ей не положено.
Фарадей озабоченная исчезновением Сентинелей, не придала важности новостям о Морисоне и Гилберте. 'Я не думаю, что кто-то из них способен сделать что-нибудь серьёзное, кроме как разглагольствовать, Азур. Но, спасибо за предупреждение. А сейчас,' она возвратила Каелума матери и улыбнулась.'У меня есть чудо показать тебе и чудесные люди, с которыми тебе хорошо бы встретиться. Только я думаю, что собак лучше оставить здесь, у огня.'
Пока они сидели и разговаривали. у Фарадей возникла идея отвести Азур посмотреть на Священную рощу. Она задумывалась, было ли это навязано Рогатыми или даже Матерью, но в конце концов она решила, что это её собственная идея.
'Пойдём,' сказала она, вставая, и протянула руку. Осторожно ступая через спящих собак, Фарадей вела Азур и её сына в Священную рощу.
Оба, Азур и Каелум замерли поражённые силой Фарадей, когда она окружила их изумрудным светом Матери.
'Мама!' заорал Каелум, наклонившись вперёд и расправив свои руки так широко, как смог.
Руки Азур автоматически стиснули сына, но не ему она уделяла своё внимание. Когда Фарадей лечила спину Азур, она описывала ей ощущения пребывания в изумрудном свете, всё постепенно изменялось и двигалось, пока она не обнаружила себя среди деревьев и под небом Священной рощи. Сейчас Азур испытала это на себе.
Без всякого ощущения перемещения, Азуре обнаружила, что смотрит вниз на дорожку покрытую ковром мягких сосновых иголок, деревья стояли по бе стороны от неё, небо над ней было покрыто звёздами, мерцающими в своём бесконечном танце. Она смотрела на них, уверенная, что может видеть их движение. Наконец, посмотрев вниз, она увидела Фарадей в мантии, которой на ней никогда не было раньше. Мантия напоминала собой о изумрудном свете, она темнела, изменяла цвета; когда Фарадей шла, цвета мантии менялись от изумрудного к голубому, затем к фиолетовому, затем к коричневому, и снова к изумрудному.
Фарадей изменялась и сама, становясь более властной, намного более уверенной в себе, намного более прекрасной.
'Ты уверена, что мне надо идти туда?' спросила Азур, сомневаясь в том, как её примут. 'Авар отказался принять меня, и их Запрещённые', она думала о той холодности, с которой была встречена Берсерб, 'будут в ярости, если я приду в их Священную рощу. Им не понравится моё вторжение.'
Фарадей не выглядела смущенной. 'Вся ответственность — на меня,' сказала она. 'А теперь — тихо. Видишь? Мы вошли в рощу. Скоро ты узнаешь точно, как Священные Рогатые относятся к тебе.'
Когда Фарадей затянула Аксиса в Священную рощу, чтобы тот увидела превращения Раума, она сразу почувствовала негодование, исходящее от деревьев. Они терпели его из уважения к Фарадей, но он явно им не нравился. Но сейчас Фарадей не чувствовала ничего подобного; вместо этого она испытывала любовь и ликование, которые обычно охватывали её. когда она ступала на тропу, ведущую к роще.
'Ничего не говори, пока с тобой не заговорят,' сказала Фарадей, и Азур кивнула, надеясь, что Каелум будет вести подобающе. Никогда раньше она не была под воздействием такой силы как сейчас, и это наполняло её благоговением и пугало. Они дошли до середины рощи, гигантские деревья стояли по обе стороны от них, и Азуре чувствовала как-будто странные глаза смотрят на неё из-под тёмных ветвей. Она посмотрела прямо перед собой и… отпрыгнула. По направлению к ней двигалось наиболее великолепное и наиболее пугающее её существо, которое она когда-либо видела. Гордо неся прекрасную оленью голову на мускулистом мужском теле, это был один из Священных Рогатых, волшебные существа, в которые превращались после смерти мужские особи Авар Запрещённыхых.
Был ли Раум здесь?
Но этот Рогатый не был Раумом, он не был оленем весь, но у него был благородная серебристая шкура, которая покрывала его плечи и наполовину его спину, и Азур инстинктивно догадалась, что он был среди старейшин Рогатых.
'Привет тебе, Друг Деревьев!' сказал он и наклонился вперёд, чтобы коснуться щеками с Фарадей.
Азур подивилась звукам нормальной речи, и пришла в себя к моменту, когда Рогатый повернулся к ней.
'Священный,'обратилась к нему Фарадей, 'Я привела моего друга, Азур СанСоар, встретиться с тобою. Надеюсь, что ты примешь её подобающе здесь, в Священной роще.'
Существо с серебряной шкурой шагнуло к Азур и уставилось на неё глаза в глаза. Его взгляд был холоден и тяжёл, и Азуре почувствовала дрожь в теле, но не отвела глаз. Она чувствовала, что Каелум затаил дыхание, прижавшись к ней.
'Я знаю, кто ты такая,' сказал серебристая шкура с недоумением. 'Я знаю тебя!'
Это была женщина, ради которой Звёздный Человек предал Друга Деревьев. Но не из-за этого он недоумевал. Медленно он поднял руку к лицу Азур, и провёл своими средними пальцами по её лбу вниз.
