упоминал в своих записках и Петр. В течение месяца следователи вызывали людей, чьи показания были подшиты в папках. Как писал Николай Петрович, «никто, конечно, их не подтвердил. Неопровергнутыми остались только два „пункта обвинений“: что я в работе склонен к диктаторству и что имел любимчиков».
Старостин жил дома, уже не опасаясь, что однажды опять за ним придут офицеры из органов. В назначенные часы ходил на Лубянку — по причудливому совпадению, в тот же самый кабинет, где его когда-то допрашивал следователь Рассыпнинский. И, конечно, не мог не побывать на футболе, на стадионе в Петровском парке, где его радостно встретили старые друзья-соперники — Владимир Демин, Григорий Федотов… А Всеволод Бобров сам пришел к Старостину домой — познакомиться с человеком, о котором много слышал.
И еще три документа из семейного архива:
Прокуратура Союза Советских Социалистических Республик.
17 июня 1954 года.
№ 2/5-30411-42
Москва ул. Кирова 41.
Гр-ну Старостину Николаю Петровичу.
Казахская ССР Алма-Атинская обл., село Тастак, ул. Сталина д. 86
Сообщаю, что определением Военной Коллегии Верховного суда от 16 июня 1954 года исключено из приговора обвинение Вас по ст. 58–10 ч.2 и 58–11 УК РСФСР и отменено постановление Особого Совещания при МГБ СССР о направлении Вас в ссылку.
Военный Прокурор отдела ГВП подполковник Юстиции Васильев.
Казахская ССР
Управление МВД по Алма-Атинской области
27 июля 1954 года.
№ 03/2-4783
Справка.
Выдана гр-ну Старостину Николаю Петровичу, 1898 г. р. в том, что он находился в ссылке на поселении в Алма-Атинской обл., и по определению Военной Коллегии Верховного Суда СССР от 16 июня 1954 года из спецпоселения освобожден.
Со стороны УМВД Алма-Атинской обл., против выезда гражданина Старостина Н. П. в г. Москву к месту жительства его семьи возражений не имеется.
Начальник УВД Алма-Атинской обл Малиновский.
Прокуратура Союза Советских Социалистических Республик.
Главная Военная Прокуратура.
17 июня 1954 года.
№ 2/5-30411-42
Гражданке Старостиной Александре Степановне
Москва, ул. Новорязанская, дом 7/31
Сообщаю, что определением Военной Коллегии Верховного Суда от 16 июня 1954 года, обвинение Старостиных Николая, Александра, Андрея и Петра по ст. ст. 58–10 ч. И и 58–10 УК РСФСР прекращено.
В отношении Старостина Андрея прекращено и обвинение по Закону от 7 августа 1932 года.
Старостины Николай, Александр и Андрей подлежат освобождению из ссылки.
Военный Прокурор отдела ГВП подполковник Юстиции Васильев.
Определение Военной Коллегии Верховного Суда РСФСР от 16. 06. 1954 за №СП 0026-43.
Борис Каретников вспоминал, что когда в 1954-м Николай Петрович получил право вернуться в Москву, то купил шампанского, чтобы угостить команду, и даже сам выпил полстакана. А его окончательный отъезд домой совпал с турниром в Джамбуле, где играли динамовцы Алма-Аты: «Мы узнали, когда шел поезд „Алма-Ата — Москва“, в котором ехал Николай Петрович. Остановили этот поезд, организовали митинг и на полтора часа задержали состав…»
Но после двенадцати лет несвободы эти полтора часа уж как-нибудь можно было перетерпеть.
ВТОРАЯ ПОЛОВИНА ЖИЗНИ — ДАЛЕКО НЕ ЗАКАТ
В исследовании Стивена Коэна «Долгое возвращение. Жертвы ГУЛАГа после Сталина» содержится такая мысль: «В течение трех лет после смерти Сталина, пока его преемники вели между собой борьбу за власть и политическое руководство, они, опираясь на бюрократические процедуры, изучали статус политических заключенных, большинство из которых были осуждены по печально известной 58-й статье как „контрреволюционеры“, и рассматривали растущий поток апелляций. Но больше всего шансов освободиться первыми, в 1953–1954 годах, было у тех, кто имел личные связи или был известен в партийно-советских верхах. В числе счастливчиков оказались как родственники самих партийных лидеров, чудом уцелевшие большевики и последние жертвы тирана — участники „дела врачей“, так и знаменитые деятели культуры и спорта, такие как актриса Зоя Федорова, руководители футбольной команды „Спартак“ братья Старостины, джазмен Эдди Рознер и кинодраматург Алексей Каплер».
В любом случае можно порадоваться, что выигрышный билет лотереи выпал им тогда, когда еще жива была мать. Дождавшись реабилитации сыновей, Александра Степановна переехала в знакомый дом на улице Алексея Толстого, на жилплощадь, которую прежде занимала семья Петра. На футбол, правда, уже не ходила, смотрела матчи по телевизору, но в обсуждении спортивных тем вместе с детьми и внуками участие принимала. Скончалась она 30 ноября 1956 года, в 76 лет, что для сахаровской ветви, в общем-то, не возраст…
Предвосхитив понятие «топ-менеджер»
Николай Старостин писал в одной из своих книг: «Тогда многие семьи распадались: ждать друг друга годами хватало сил не у всех жен и мужей. Наши, к счастью, уцелели».
Применительно к нему самому, Андрею и Петру это утверждение было справедливо на 100 процентов. А вот у Александра всё вышло не так. Из ссылки вернулся к Зинаиде, однако вместе они пробыли недолго. Почему — сейчас уже никто не даст однозначного ответа. «Увлекся», — предположила племянница Наталья Андреевна.
Появилась новая спутница жизни, Евдокия — бывшая супруга поэта Ярослава Смелякова, который тоже отбывал наказание в Инте. Дуся туда к нему приезжала. Киносценарист Валерий Фрид, товарищ Смелякова по несчастью, в «Записках лагерного придурка» рассказывал о том, что получивший 25-летний срок Ярослав понимал: жена его не дождется. И говорил то ли всерьез, то ли в шутку: «Валерик, вам через год освобождаться. Женитесь на Дуське! Она немного старше вас — но очень хорошая».
Евдокия работала экскурсоводом, растила ребенка, родившегося еще до ее знакомства с поэтом. Денег не хватало, а дочь Лена уже заканчивала школу. Поэтому, как выяснилось позже, Дуся принимала помощь от состоятельного наездника Александра Бондаревского. И приехавший в столицу после неожиданно быстрого освобождения Смеляков этого самого Бондаревского в квартире застал. Он не стал
