нужно честно признать — никудышными бизнесменами. Денежных запасов на первое, самое трудное время у них не было, заняли они слишком много, проценты съедали всё, что удавалось заработать и грозный призрак банкротства встал у них за плечами.
Приятели однако не унывали — у них же был гараж, оборудование, подъемники и что там еще. Всё это можно было, а пришёл день, когда нужно было продать. Они стали искать покупателя.
«Продадим все, расплатимся с долгами и еще может что-то останется» — не унывали бизнесмены.
Тут-то подстерегла их злая ухмылка судьбы, плата за экономию на адвокате. В одно чудесное Йоганнесбургское утро к ним пришёл бывший владелец гаража, который или раздумал или вовсе и не думал уезжать из страны, с копией контракта в руках и показал им пункт, где мелким шрифтом было написано, что они не имеют права продавать этот самый гараж никому, кроме бывшего владельца и что цены устанавливаются им с учетом износа. Только если бывший владелец не захочет… Он захотел.
Помните последнюю сцену из «Ревизора»? Помните фигуру городничего в немой позе — «Вот тебе бабушка и приехали!»
Переоценка стоимости состоялась, неудачники получили едва-ли половину того, что заплатили сами, с долгами они расплачиваются, говорят, еще и сейчас, а бывший владелец сменил вывеску, написал, как водится «under new management» и скоро, вернув прежних клиентов, на переоцененном, но все еще отличном оборудовании ремонтирует машины и обсуждает шансы «Бока-Бока» в очередном первенстве мира по регби.
Одна, заключительная и пикантная подробность.
Поскольку приятели решили обойтись без адвоката и никакого юридического соглашения между ними не было, один из них умыл руки и отказался платить долги. Его не побили и не убили и скоро он открыл какой-то свой собственный бизнес, говорят, занялся ростовщичеством и своих собственных неплательщиков наставляет на путь истинный железной рукой. Бывший чемпион по восточным единоборствам работает у него debt collector — собирает а вернее всего выбивает долги.
Вернемся к Сашиной истории.
Саша и его жена были достойны друг друга. Оба напрочь отказывались признать, что нас сюда не звали и что МЫ, а не ОНИ должны приспосабливаться к обстоятельствам, оба считали, что обычные постепенная эволюция не для них. Они жаждали революции, хотели всё и сразу. Ну что ж — они в конце концов были достойными детьми России, хотя и евреями.
Что-то бесконечно Маниловское было в их планах и проектах, но они не были помещиками, как герой Гоголя и всё, связанное с ними было бесконечно жалким.
Оба носились с безумными на наш взгляд идеями завоевания Южной Африки, на осуществление которых родственники, проживающие в Канаде, регулярно снабжали их деньгами.
Это была, например вязальная машина, с помощью которой они собирались наводнить рынки Южной Африки безвкусными кофточками и нелепыми салфетками собственного производства.
Это были поездки Саши в Россию для налаживания контактов и организации необыкновенных бизнесов.
Помню, как по просьбе Лайлы З*, нашей доброй на том давнем этапе феи, мы с женой сопровождали её в дом, где жила семья Саши. Мы нужны были Лайле как переводчики, но в основном в качестве сопровождающих, что то вроде охраны. Лайлу можно было понять — дама из еврейского светского общества должна была навестить семью проживающую в (фи! Даже неприлично выговорить!) Хиллброу. Она привезла Сире (так звали Сашину жену) что-то собранное еврейской общиной для их дома и детей. Поскольку Саши не было дома, таскать весь этот хлам на третий этаж пришлось мне. Закончив и порядочно запыхавшись — не мальчик всё-таки — я вышел на балкон выходящий в замусоренное и зловонное пространство между домами. Больше половины и без того небольшого балкона занимало что-то покрытое брезентом.
«Где Саша?» — спросил я вышедшую со стаканом воды для меня Сиру.
«В России! По бизнесу» — излишне лаконично ответила она.
«А это что?» — я указал на таинственный предмет.
Тут Сиру прорвало. Опускаю ее эмоции и риторические вопросы типа — что она должна с этим делать. Суть её рассказа была в том, что Саша прислал из России надувной спасательный плот с идеей продавать эти плоты водным туристам.
Нужно знать реалии Южной Африки, чтобы понять весь невероятный юмор этой идеи.
Южная Африка — страна, где почти все реки, включая Лимпопо, гораздо меньше, чем это плавучее сооружение, а пригодные для плавания по своим габаритам две — три реки, настолько щедро оснащены порогами и перекатами, что сплавляться по ним на надувном плоту (который в силу несамоходности может быть пригоден только для пассивного путешествия вниз по течению) просто невозможно.
Нужно сказать, что при всей похожести муж и жена имели важное различие. Сира всегда работала. Саша не работал никогда. Сира была единственным кормильцем семьи, тягловой лошадью. Она работала тяжело, вплоть до голодных обмороков, работала на грязных, низкооплачиваемых работах, в перерывах между обмороками вынашивая хрустальные идеи. Например на одном этапе она решила поступить ни больше ни меньше как на факультет психологии Йоганнесбургского университета и закончить его без отрыва от обмороков за два года. На наши робкие напоминания, что молодым людям, чей английский является родным и на очном отделении нужно четыре года, чтобы осилить полный курс, Сира невозмутимо и лаконично отвечала.
«Ну, они же идиоты!»
Саша полностью был погружен в мир идей и когда однажды решил все-таки устроиться на работу, реальный мир оказался настолько шокирующим для него, что у него поднялось давление, закружилась голова и на второй день работу он оставил.
Три-четыре года назад, мы встретили Сиру в последний раз. Она брела сгибаясь под тяжестью 10-и килограммового мешка с картошкой и двух сумок с продуктами. Мы предложили ее подвести, благо нам было по пути. Сира была еще лаконичнее, чем всегда. Из расспросов мы смогли только понять, что Саша уехал и что он ждет ее. Где? Это осталось невыясненным, то-ли в Израиле, то-ли В Канаде, а может быть в Абхазии, на родине. Она вышла из машины и шмыгнула, насколько позволял мешок в подъезд дома. Я предлагал ей донести картошку, она испуганно отказалась. Кажется она чего-то или кого-то боялась, от кого-то прятались.
От кого? Уж не от чемпиона-ли по теквандо, по совместительству выбивателя долгов?
Глава 16
Петя-Оруженосец
Пришло время поговорить о людях населяющих эту страну — о эмигрантах, о тех которых мы хорошо знали, знали не слишком хорошо, знали только понаслышке.
Одни предстанут перед вами под своими подлинными именами, другие, те которые еще рядом, под фиговыми листиками звёздочек и псевдонимов. О иных я постараюсь рассказать правду и только правду — ту которая в моем распоряжении, иные, легендарные личности, требуют эпоса и наверное поэтому самой первой должна стоять история, а вернее полу-легенда о Пете-Оруженосце, который много страдал и печально прославился.
Но вначале небольшое предисловие.
Эмиграция наверное не самое лучшее место для психически неуравновешенных людей. Новое окружение, язык, проблемы адаптации, приспособления… Даже совсем уж вроде нормальные индивидуумы испытывают такое психологическое давление, что только держись.
Легче всего вживаются в новые условия дети. Немудрено — у них за плечами считай ничего нет, ни сложившихся привычек, ни традиций, ни устоявшегося мировоззрения. Они как свежая восковая дощечка, на которой эмиграция, чужая жизнь начинает писать свои письмена. Новый язык становиться родным,
