Постамериканский мир будущего

национального суверенитета». Рамо описывает элиту, которая понимает, что растущая мощь страны и невмешательство в чужие дела превращают Китай в привлекательного партнера, особенно в том мире, в котором Соединенные Штаты воспринимаются в качестве властолюбивого гегемона. «Цель Китая - не конфликт, а уход от конфликта», - пишет он. «Истинный успех в решении стратегических вопросов заключается в таком эффективном манипулировании ситуацией, когда польза интересам Китая становится неизбежным результатом. Истоки такой стратегии сформулировал еще древний китайский мыслитель Сунь-цзы, который утверждал, что «любое сражение выигрывают или проигрывают еще до того, как оно начнется»[17].

Соединенные Штаты знают, что делать, чтобы справиться с традиционным военно-политическим наступлением. В конце концов, именно в нем заключалась природа советской военной угрозы и растущей нацистской мощи. У США есть своя концепция и свои средства, чтобы противостоять такому наступлению - вооружение, соглашения о взаимопомощи, союзники. Если бы Китай напролом шел вперед, раздражал соседей и пугал мир, Вашингтон смог бы дать ответ, применив эффективные политические меры, используя в своих целях естественный процесс сдерживания, в условиях которого Япония, Индия, Австралия и Вьетнам - а, возможно, и другие страны - объединились бы для обуздания растущей китайской угрозы. Но как поступать с Китаем, который придерживается своей асимметричной стратегии? Что, если он, постепенно наращивая свои экономические связи, действуя спокойно и сдержанно, без спешки, увеличит свою сферу влияния, обретет больший вес, дружеские связи и авторитет во всем мире? Что, если он тихо вытеснит Вашингтон из Азии, истощив тем самым американскую терпеливость и выносливость? Что, если он без громких заявлений утвердится как альтернатива задиристой и высокомерной Америке? И как тогда Америке жить по такому сценарию своего рода холодной войны, но на этот раз - с энергичным рыночным обществом, с самым большим в мире населением, со страной, которая отнюдь не является примером безнадежного государственного социализма и которая не собирается тратить свои силы на бессмысленные военные интервенции? Вот это и есть новый вызов для Соединенных Штатов, вызов, с которым они никогда не сталкивались и к которому они совершенно не готовы.

Поэтому, размышляя о том, как найти подход к Китаю, американская политическая элита обратила свои взоры на другую восходящую силу, которая приближается к Китаю и наступает ему на пятки, - на Индию.

ГЛАВА V СОЮЗНИК

Осенью 1982 года я летел рейсом «Эйр Индия» из бомбейского аэропорта «Сайта Круз» в Соединенные Штаты, в колледж. Предыдущие десять лет были для Индии трудными -массовые протесты, бунты, сепаратистские движения, восстания и приостановка демократии. За всем этим стоял экономический упадок, в котором соединились скудный экономический рост и набирающая обороты инфляция. Экономический рост едва превышал прирост населения. При такой ситуации и при таком росте подушного ВВП, как в те времена, средний житель страны мог удвоить свои доходы только через пятьдесят семь лет. Многие талантливые и амбициозные индийцы считали, что будущего у них на родине нет. В 1980-х около 75 процентов выпускников Индийского технологического института эмигрировало в Америку.

Последнее десятилетие - начиная с 1997 года - выглядит совершенно иначе. Индия превратилась в мирную, стабильную и процветающую страну. Очаги сепаратизма и воинственного национализма угасли. Национальное правительство и правительства штатов менялись без всяких инцидентов. Наступило потепление даже в вечно напряженных отношениях с Пакистаном. И произошло это из-за трансформации индийской экономики: за десятилетие в целом она выросла на 6,9 процента, а за последнюю его половину - на 8,5 процента. Если эти темпы сохранятся, средний индиец сможет удвоить свой годовой доход менее чем через десять лет. Уже сейчас очевиден кумулятивный эффект новой экономики. За последние десять лет из нищеты выбралось больше жителей Индии, чем за предыдущие пятьдесят.

И мир это заметил. Каждый год в швейцарском Давосе проходит Всемирный экономический форум, и каждый год этот форум посвящен какой-то стране - эта страна предстает перед мировыми лидерами потому, что у нее либо очень толковый премьер-министр или министр финансов, либо она может убедительно рассказать о своих реформах. Я езжу в Давос уже двенадцать лет, и за это время ни одна страна не привлекала такого внимания и не вызывала таких обсуждений, как Индия в 2006-м. И дело не только в одной этой конференции. Мир как никогда ранее интересуется Индией. Иностранные лидеры съезжаются сюда ради установления глубоких и крепких отношений с некогда экзотическим краем.

Однако большинство иностранных наблюдателей пока еще не понимают, как реагировать на такой подъем Индии. Станет ли она очередным Китаем? И что это будет означать - экономически и политически? Сможет ли богатеющая Индия обогнать Китай? Будет ли она видеть в Соединенных Штатах своего союзника? Существует ли особый индусский (Hindu) взгляд на мир? Растерянных иностранцев может утешить тот факт, что индийцы сами не знают ответов на эти вопросы. В сегодняшней Индии происходит такое множество перемен, что времени на подобные размышления не остается.

Бурное развитие - это то, что произвело впечатление на Всемирный экономический форум. Когда вы выходили из самолета в цюрихском аэропорту, первое, что бросалось вам в глаза - огромный рекламный щит с надписью: «Невероятная Индия!» Сам Давос был заклеен посвященными Индии плакатами. «Самая быстроразвивающаяся рыночная демократия в мире!» - кричали местные автобусы. В гостиничных номерах каждого поджидала шаль «пашмина» и iPod, заряженный болливудскими песнями, - дары индийской делегации. В конференц-залах вы обязательно слышали индийскую речь и встречали представителей одной из десятка-другого крупнейших индийских компаний. Кроме того, там были правительственные чиновники, составляющие индийскую «команду мечты» - все умные, говорливые, способные подать свою страну в самом выгодном свете. Главным светским событием форума был индийский праздник, на котором группа индийских красавиц танцевала под ритмичные индусские напевы на фоне ярко-синего Тадж-Махала. Всегда безупречно одетый председатель форума Клаус Шваб красовался в индийском тюрбане и шали, вкушал тикку из курицы и обсуждал перспективы страны с Майклом Деллом. «Индия повсюду» - гласила растяжка. И так оно и было.

Такая успешная маркетинговая стратегия применялась затем неоднократно. В шестидесятую годовщину независимости Индии весь Нью-Йорк бурлил роскошными концертами, гала-представлениями, приемами с шампанским и семинарами, на которых восхвалялись культурные, политические и экономические успехи страны. Слоган India@60 четко говорил о стоящей за всем этим движущей силе - индийских технологических компаниях. Это празднование разительно отличалось от празднования пятидесятилетия независимости, вершиной которого стал скучнейший прием в индийском консульстве -из-за введенного еще Ганди запрета на алкоголь там угощали только соками, - на котором произносились речи об индийском многообразии. Конечно, сегодняшняя пышная кампания не сработала бы, если бы за ней ничего не стояло. За последние пятнадцать лет Индия превратилась во вторую по темпам роста страну в мире, пропустив вперед только Китай, и, похоже, она не собирается сбрасывать скорость и в следующем десятилетии. Подобно Китаю, сам ее размер - а население Индии составляет один миллиард человек - означает, что и тень, которую она отбрасывает на мир, тоже огромна.

Но если подъем Китая уже хорошо виден и его можно пощупать, у Индии все еще только впереди. Ее подушный ВВП составляет пока только 960 долларов*. Но очертания будущего становятся все более четкими.

* Это данные, не переведенные в паритет покупательной способности. По ППС эта цифра составляет 2100 долларов. Соответствующие данные для Китая - 2500 долларов (рынок) и 4100 долларов (ППС).

Исследования банка Goldman Sachs по БРИК предсказывают, что к 2015 году индийская экономика сравняется по объемам с экономикой Италии, а к 2020 году догонит Великобританию. К 2040 году Индия сможет гордиться третьей по величине экономикой в мире. К 2050 году ее подушный доход вырастет в двадцать раз по сравнению с сегодняшним уровнем