Жидкость, выплеснувшаяся из разбитой бутыли, лоснисто заблестела в свете желто-оранжевого пламени, как если бы была льняным маслом.
Однако, в отличие от масла, жидкость вела себя подобно живому существу.
Она разбросала во все стороны длинные ложноножки и вмиг распространилась на десятки каменных плит, полностью перекрыв виадук.
Продолжая двигаться по инерции, огневики один за другим влетали в приготовленную для них ловушку.
Вмиг теряя контакт с поверхностью, они стрелой мчались вперед – и сваливались в пролом моста!
Рутгер проследил взглядом падение вожака этой пламенеющей ватаги – того самого, что был величиной с мельничный жернов.
Сделав в воздухе несколько оборотов, он с гудением врезался в сахарно-белую гладь “сухого льда”.
И со звуком, с которым на сковороде лопаются каштаны, взорвался, обливая окрестности оранжево- коричневой, оглушительно шипящей жижей.
Пара других огневиков последовала его печальному примеру и разделила ту же участь: удар, взрыв, шкворчание останков.
А вот остальные попытались сманеврировать. И некоторым это даже удалось!
Огневики застыли у самого края провала и предпринимали отчаянные усилия, чтобы вернуться назад. Однако жидкость, пролитая Имандом, сделала каменные плиты настолько скользкими, что самые резкие и нелепые телодвижения монстров ни к чему конструктивному не приводили.
Их тщетные метания не длились долго – стрелы быстро сориентировавшейся Фриды неумолимо отправляли колеблющихся в пропасть. Одного за другим...
– Это был пресловутый жабий жир, – с удовлетворенной улыбкой пояснил Иманд. – Безотказное средство против огневиков! Надо сказать, я редко беру жабий жир с собой – он занимает в вещах уйму места. А огневики – твари редкие в Праймзоне, что бы там ни говорили новички... Потом, надо учесть что по виадуку я стараюсь не ходить... И надо же – в этот раз я взял жир и пригодился именно он! Фантастика!
Рутгер как завороженный глядел на то, как один за другим огневики валятся вниз, и был почти полностью поглощен этим зрелищем. Однако от одного вопроса удержаться все же не сумел.
– Это что, реальный жир? Реальных жаб? – спросил он.
– Почем мне знать? – пожал плечами Иманд. – Я просто покупаю эту субстанцию у одного охотника, который лишился в Праймзоне ног – их отожрали ему огневики... Этот охотник уже четвертый год зарабатывает тем, что готовит погибель мерзким тварям и продает ее нашему брату-охотнику по сходной цене... И, как видишь, его микстуры очень действенны!
– Вижу и возношу хвалу этому славному человеку за его труды! – прочувствованно воскликнул Рутгер. – И тебе тоже, Иманд!
Ведя такой разговор, Рутгер с Имандом осторожно проползли по парапету и ступили на мост за пределами блестящего темного пятна жабьего жира.
Рутгер хотел было подойти поближе к охотнику и похлопать его по плечу, чтобы выразить свою признательность, как вдруг он услышал... звуки волшебной свирели Дитера.
В то же мгновение желание выразить признательность вдруг сменилось... резким неприятием!
В один миг буквально всё начало безумно раздражать Рутгера в их проводнике.
Его отвратительная щетина...
Его отталкивающий мускусно-мятный запах...
Его хвастливость и болтливость...
А также его самонадеянность, непочтительность, необразованность, некомпетентность и, черт возьми, похотливые взгляды, которыми он осыпает малышку Фриду!
Рутгер, не отдавая себе отчета в своих действиях, выхватил из ножен меч и сделал несколько уверенных шагов к Иманду.
Однако правильное, со следами былой красоты лицо охотника было тоже искажено ненавистью и желанием дать этой ненависти выход!
– Помогите! Тут тварь с хлыстом! Она вот-вот расправится с Дитером! – донесся отчаянный крик из белесой мглы по ту сторону провала.
Это кричал изобретатель Шелти – Рутгер сразу же узнал его красивый тенор.
Однако на его планы тотчас воткнуть меч в живот этому зазнайке Иманду слова Шелти нисколько не повлияли!
Со звоном клинок лорда Данзаса встретился с клинком Иманда.
Они стояли совсем близко, оба приняв боевые стойки, и дышали в лицо друг другу неискоренимой враждебностью.
Вот Рутгер обманно отступил назад – как учил его наставник по фехтованию.
То же сделал и Иманд.
Вот они снова сошлись. Не обращая никакого внимания на вопли попавшего в беду Шелти, предостерегающий крик Фриды, на просьбы одуматься, что исходили от благоразумного Людвига (он как раз спускался с водопроводных труб по лестнице на южном краю провала) и на пронизывающий северный ветер...
Первым пришел в себя Иманд.
