— Темно тут просто, капитан.
— Ага… Так вот, там всё просто, Рос, — просто кнопочку нажать. Понимаешь? Нажать и всё! И хана всем этим тварям! Ты, главное, в сердце их ударь, в самое сердце… И тогда…
Голос Николая начал затихать, его речь превратилась в несвязное бормотание, а потом и вовсе смолкла.
Тяжело вздохнув, аккуратно прикрыл его глаза, опустил лицевой щиток и потащил тело капитана из этой грязи поближе к вездеходу.
Блин, ну и что мне теперь делать-то? Экспедиция, по всей видимости, приказала всем долго жить, выжили только одиночки (или вообще только я один…), что делать дальше — неясно. К центру «Сентября» теперь не пробиться, особенно учитывая количество противника… Назад тоже пробиваться проблематично — сунешься в эти стальные кущи, там на тебя прыгуны навалятся, а затем на шум и «шипы» подоспеют того гляди… Но ведь и просто так сидеть на месте нельзя, верно? Боеприпасов и провизии в обрез, батареи сели, помощи ждать можно хоть до морковкиного заговенья — всё равно нас, скорее всего, просто спишут как без вести пропавших, а на поиски никого отряжать не будут. Да и зачем гробить ещё людей-то? Так, с аборигенами побеседовать, что ли? На монстров они не похожи, но и на суперкрутых бойцов — тоже, а ведь живут же как-то здесь, в отрыве от большой земли… Хм, посмотрим, посмотрим… Но для начала неплохо бы разжиться батареями к «экзе»…
Дотащил оказавшееся почти неподъёмным тело капитана к вездеходу. Похоже, что батареи в моей «экзе» всё-таки не до конца сели, а то бы своими силами я, скорее всего, не управился… Ну, ладно, Николай, ты уж извини, но мне сейчас энергия нужнее…
Перевернул тело капитана на бок, пытаясь добраться до закреплённых на спине батарей… И неожиданно натолкнулся на огромных размеров и явно тяжёлый рюкзак. Так, где у нас застёжки лямок-то? Ага, расстегиваем, снимаем… Блин, и что он только такой тяжёлый-то? Так, теперь батарейки — одна банка, вторая банка… Порядок. А что у нас в рюкзаке-то? Хорошо бы провиант, но и от патронов с гранатами я бы тоже не отказался…
Но внутри рюкзака оказались не еда, не патроны и не гранаты. Там обнаружился довольно тяжёлый металлический контейнер…
С маркировкой «радиоактивно» и короткой надписью — «5 Кт».
И вот тут мне резко поплохело. Слыхал я о таких штуковинах, но вот держать в руках…
Портативный атомный заряд ещё не приходилось!
Знаменитый ядерный ранцевый заряд, однако… Только, по ходу, какой-то новой модели — уж больно маленький и лёгкий…
Блииин… Так вот о каком подарочке говорил Николай! Вот же ни хрена себе… Вот же ни хрена себе, чёрт! Изучение центра «девятки», ага… Или уничтожение того, что там будет найдено. Ну и что теперь с этим куском радиоактивного дерьма делать? Не бросать же здесь…
— Задал ты мне задачку, капитан… Ну и как мне всё это в одиночку решить?
— Ну всё, тут можно и привал устроить — передохнуть минут десять, — Ян присел на поваленное дерево. — Прапорщик Шевцов…
— Рос.
— Что? — не понял парень.
— Зови меня просто Росом, хорошо?
— Х-хорошо… — Ян немного замялся, но всё-таки задал уже достаточно давно мучавший его вопрос. — Рос, а как там… Как там, за границей, живут? У вас там монстров много? Аномалии опасные? Людей много? Оружия и еды на всех хватает?
Внезапно я понял, что ему ещё и восемнадцати-то нет — лет шестнадцать максимум. То есть на момент Вторжения ему было не больше десяти лет…
Почти что современный Маугли. Только воспитанный не волками, а «Сентябрём». Непонятно как, но выживший там, где гибли опытнейшие бойцы. И не только он — ещё и девчонка эта… Которая сейчас, пока парень немного отдыхает, самым натуральным образом караулит нас, сжав в руках потёртый укороченный «калаш».
Да, расскажи им, Рос, каково это жить за границей «девятки».
Расскажи это не «бродягам», для которых каждый рейд — это очередное сражение с «Сентябрём», а двум подросткам, которые здесь ЖИВУТ. Понимаешь, Рос? Они здесь просто живут. Среди смертоносных тварей, аномалий и ещё хрен знает чего. Без постоянных поставок оружия, взрывчатки и патронов с большой земли. Без экзоскелетов и даже без противогазов. А ведь мы в своё время буквально залили весь «Сентябрь» химическим оружием и забросали ядерными бомбами…
Расскажи им, Рос!
Расскажи, как ты уже шесть лет не видишь ничего, кроме опорных пунктов, крепостей и «девятки». И пускай у тебя уже накопилась гора отпусков за все эти шесть лет, но ты по-прежнему здесь. Вместо дома — кровать в казарме, вместо друзей — боевые товарищи, вместо жены — «экза». Вспомни, когда ты в последний раз засыпал без автомата под рукой и гранаты под кроватью. Вспомни! Не хочешь? Или просто не можешь?
Расскажи, как за каким-то чёртом каждый день ставишь свою жизнь на кон ради непонятно чего. Это твоя месть «Сентябрю»? С таким же успехом ты мог бы мстить лавине и урагану. Что ты надеешься здесь выиграть? Хочешь уничтожить всю эту треклятую «девятку»? Ну так теперь у тебя есть шанс, целых пять килотонн шанса. Осталось только найти у врага сердце и засадить в него ядерный клинок.
Расскажи им, что ты тоже не знаешь, как живут за границей «Сентября».
— Там нет ни монстров, ни аномалий, — положив автомат поперёк колен, присел я на землю. — Там люди, как правило, не ходят с оружием, и им нет нужды каждую секунду драться за своё существование… Там люди просто живут, а не выживают… Слушай, Ян, расскажи мне лучше о себе и о том, как вы здесь уцелели — из наших так далеко в регион ещё никто не забредал… А эта информация очень и очень важна.
— Ну, раз важна, то, конечно же, расскажу, — почесал затылок парень. — А с чего начать-то?
Я прикрыл глаза.
«Такая штука называется точкой бифуркации, — словно наяву услышал я голос Николая. — Переломный момент, иными словами. Промежуток времени, когда всё могло пойти совершенно по другому пути. Вторжение — это именно такая точка. Поймём, что тогда случилось, и почему всё повернуло не туда — сможем это всё прекратить».
— Начни с самого начала, Ян.
Вместе с Яном спустились в довольно-таки уютную землянку, вход в которую я поначалу даже и не заметил.
— А не опасно вот так вот в лесу-то жить? — поинтересовался я, пригибаясь как можно ниже. Не с моим метром девяносто с хвостиком по таким блиндажам лазать…
— Не, здесь почти что совсем безопасно, — замотал головой парень. — В лесу и аномалий меньше, и монстров почти что и нет — тут же уже до Обелиска недалече, так что «серые» своих зверушек в строгости держат.
— Обелиск? «Серые»? Зверушки — это монстры, что ли?
— Ага, монстры. А Обелиск — это такая штука, что на окраине города из космоса свалилась. Нет, не здесь, около другого города — больше, гораздо больше. Его бомбили какими-то очень мощными бомбами, но там уже было развёрнуто поле и… Говорят, будто именно из-за Обелиска всё это и началось… Здоровая такая дрянь, выше девятиэтажки! И как будто из золота сделана — сам не видел, врать не буду, но дядька Семён рассказывал…
Ян неожиданно погрустнел.
— А «серые»? Что за «серые»-то?
— Рос, давайте я вам лучше всё по порядку буду говорить, а то запутаюсь…
— Ну, валяй…
Парень плюхнулся на старую скрипучую панцирную кровать, а Ира, прикрыв тяжёлую дверь, начала возиться с каким-то допотопным аппаратом, напоминающим примус. Скептически оглядев незамысловатую
